Литмир - Электронная Библиотека

– Так в этом вашем старинном предании есть большая доля правды? Ты правда так считаешь, Игорек, а? Все эти средневековые короли, проклятья, ужи… Ну ведь – неужели правда?

– Может, и неправда, – тихо отозвался аспирант. – Но, ты знаешь, я очень боюсь за Лайму. Она ведь теперь у меня одна… ну, не считая тебя, естественно. И эти ее сны об ужах меня, признаться, очень сильно нервируют!

– Какие сны? – выйдя из ванной комнаты, девушка натянула футболку. – Ты мне ничего не рассказывал.

– Так вот, говорю, – повел плечом Игорь. – Ей недавно приснился уж. Все, как в предании. Предвестник смерти, ага.

– Уж приснился… ужас какой.

– Вот и я говорю, ужас.

Обняв прильнувшую к нему девушку, молодой человек погладил ее по спине и так же тихо продолжил:

– Я не верю во все это, ты знаешь. Не верил… Но если от этого чертова предания исходит хоть малейшая опасность для моей семьи, я должен во всем разобраться. Обязательно разобраться, и чем скорее, тем лучше.

Сквозь не задернутое шторами окно мерцали огни вокзала. Пахло сиренью, что росла тут же, рядом, в небольшом сквере. Прямо под окнами проносились по улице такси, что-то веселое кричала проходившая мимо молодежь, а где-то вдалеке вдруг всплыл звук полицейской сирены.

* * *

Первый адрес – улица Майроне – располагался прямо напротив костела Святой Анны и монастыря бернардинцев. Изысканный краснокирпичный костел, возведенный во времена поздней готики, привлек самое искреннее внимание Ольги. Девушка даже задержалась, фотографируя здание с разных сторон.

– Ну, пойдем уже, – не выдержал Игорь. – Долго ты.

Оленька махнуа рукой на пару автомобилей:

– Так вон те черти припарковались не вовремя. Весь вид испортили.

– Потом доснимаешь, ладно?

Взяв девчонку за руку, Игорь перевел ее через улицу к нужному дому. Трехэтажный, вытянутый в длину, с облупившейся кое-где штукатуркой, он чем-то напоминал старинную шкатулку с секретом. Ведущая в подъезд дверь оказалась запертой на кодовый замок, однако искателям сразу же повезло – не успели они подойти, как из дома вышла престарелая тетушка в сером летнем плаще и модной шляпке.

– Лабас ритас! Здравствуйте! – быстро поздоровался Игорь. – Можно вас спросить кой о чем?

Тетушка отнеслась к вопросам весьма благосклонно, видно, ей понравились вежливые и симпатичные молодые люди. Она даже вспомнила свою бывшую соседку:

– Милда Вилтене? Ну да, да, жила такая. Постойте-ка… дай бог памяти… году в восемьдесят пятом. Жила, но потом уехала. А после нее в той квартире старый Исаак Шмольдер жил, ювелир, а после – Ядвига Бруновна. Она и сейчас там живет, моя подружка.

– А Милда Францевна, не подскажете, куда уехала?

– Ой, не подскажу… Хотя… Кажется, в Каунас. Да-да, в Каунас. Она говорила, что у нее там дом.

Поблагодарив старушку за сведения, влюбленная парочка уселась в авто и подалась обратно в гостиницу. Правда, по пути Ольге все же удалось уговорить возлюбленного остановиться напротив ворот Зари.

– Мы только глянем на Старый город, ага? Ну, пожалуйста. Совсем чуть-чуть. Быстро.

– Хорошо, – сдался Игорь. – Только вот по этой улице – и назад. Нам еще в Каунас ехать.

Брусчатка под ногами, часовня со знаменитой иконой, храмы и многочисленные лавки, в том числе и магазин грампластинок в небольшом подвальчике. Оленька остановилась, глянула на витрину… И вдруг резко обернулась, словно увидела кого-то знакомого.

– Ты что? – Игорь удивленно моргнул. – Узнала кого?

– Да нет… так… показалось… Ну, что – едем?

– Конечно, едем. Давно пора.

* * *

Ночевать в Каунасе искатели вовсе не собирались, а потому не резервировали никаких гостиниц, и время на осмотр памятников старины не тратили. Сразу вбили в навигатор нужную улицу – и приехали прямиком туда. Улочка оказалась маленькой, кривой и горбатой. Сплошь застроенная старинными домиками, она спускалась к величаво текущему Неману, выходя на заросший желтоватыми кустами ольхи берег. Оттуда, если бы не кусты, открывался великолепнейший вид… Впрочем, невольным гостям города нынче было не до видов.

Дом Милды Вилтене они отыскали быстро, только вот беда, он оказался разрушенным. Давно провалилась крыша, почернели стропила, и черные провалы окон угрюмо смотрели на мир, словно бы вспоминая свою загубленную кем-то молодость. Другие – соседние – дома выглядели немногим лучше.

– Ну, в них хотя бы живут… в некоторых, – тихо протянул Игорь. – А ты думала, и здесь, как в Вильнюсе, выйдет?

– Ничего я такого не думала, чес-слово, – девушка мотнула головой, словно игривый жеребенок на водопое. Светло-русые локоны ее растеклись по плечам мягким золотом, в синих глазищах сверкали задорные желтые искорки.

– Сейчас по всем домикам пройдемся, ага. Ну, где живут… Ой…

Ольга вдруг сделалась серьезной и посмотрела вдаль, в конец улицы, где только что промелькнула какая-то автомашина.

– Опять что-то показалось? – усмехнулся молодой человек. – Ну, пошли уже. Давай хотя бы, для начала – в этот.

Калитку открыли не сразу, пришлось долго нажимать кнопку звонка. Вышедший из дому дядечка видом напоминал угрюмого сельского кулака, каким подобных персонажей изображали на довоенных советских плакатах. Круглое, заросшее густой рыжей щетиной лицо, нос приплюснутой картошкой, маленькие поросячьи глазки. Одет соответственно – широкие, заправленные в сапоги штаны и телогрейка-безрукавка. Только вместо зипуна или толстовки – застиранная футболка с рекламой какого-то пива. Для полноты картины не хватало только обреза!

Тип сразу принялся говорить по-литовски, по всей видимости – ругался, сетуя на то, что его, мол, оторвали от какого-то дела, да и вообще – шляются тут всякие, добрым людям отдыхать мешают.

Игорю все же удалось вставить слово, правда, «кулак» его не дослушал, а вот Ольге неожиданно улыбнулся, точнее сказать – осклабился. Мало того, даже соизволил ответить. С сильным таким прибалтийским акцентом, больше похожим, скорей, на эстонский, нежели на литовский.

– Не знаю ник-как-кой Вил-те-не… Во-он в том доме спроси-ите. Мошет, там знают.

Что ж, спасибо и на том. Показал-таки, черт гунявый. Показал и сразу ушел… хотя нет, только повернулся, а потом припал к ограде – все пялился на Ольгу, больно уж сексуально она выглядела в узеньких рваных джинсах и красной короткой маечке.

– Надо было мне одной зайти, – едва отошли, пошутила девушка. – Больше бы узнала.

– Ага… у этакой-то кулацкой морды?

Перед соседним домом, за невысоким забором, располагался густой палисадник. Кусты смородины, крыжовника и малины. Сливы, пара яблонь. Видно было, что за садом ухаживают. Кусты и деревья были подстрижены и подвязаны, скамеечка перед крыльцом аккуратно покрашена желтой краской. Да и дом ремонтировался – похоже, что перекрывали крышу.

На стук в дверь к незваным гостям вышел заспанный мальчишка в зеленых холщовых шортах. Белобрысый, уже успевший загореть, он смачно зевнул и, почесав расцарапанный живот, широко улыбнулся:

– Лабас ритас! Вы, верно, за молоком? Так я сейчас… Подождите… А можете и в дом зайти.

Парнишка тоже говорил с акцентом, только куда более дружелюбно, даже, можно сказать, весело.

– Милый какой паренек, – Ольга улыбнулась. – Ну, пошли, зайдем, что ли?

Не дожидаясь своего спутника, девушка шустро поднялась на крыльцо:

– Меня Ольга зовут.

– А я – Арунас.

– Нам молока не надо, Арунас. Мы спросить хотим, – Ольга перешла на английский – чтоб поспособствовать большему пониманию. Впрочем, английскую речь Арунас тоже знал плоховато, примерно как и русскую.

– Ну… спросите, – парнишка почесал за ухом и гостеприимно пригласил в дом. – Заходите же, да.

Юный хозяин даже угостил гостей кофе! Правда, растворимым, но вкусным. При этом все время говорил. Рассказывал про школу, про каких-то своих приятелей, про футбол, про родителей, которые сейчас на работе, но держат корову и козу. При этом щедро мешал русскую речь с литовской, причем явно в пользу последней. При всей своей словоохотливости о Милде Вилтене Арунас ничего не сообщил – такой не знал.

4
{"b":"900620","o":1}