В смысле, не ждать! Еще чего не хватало!

И что бы я ни думала, смысл от того мало менялся. (НЕ)Ждать и не понадобилось! Мишка выдал себя прямо на следующий день. Как и обещал, не оставлять совершенно в покое — выполняет с медвежьим напором.

Все сомнения, что он оказался на дороге случайно, быстро рассеялись.

У меня порвался ремешок на босоножке. Да еще так неудачно, когда выходила из магазина с полными пакетами продуктов в руках. И так неудобно идти, а я еще споткнулась об камень с болтающимся босоножком. В результате упала на свои же пакеты. Бедные пирожные — тут же подумалось.

— Алинка, ты сильно ударилась? Давай я тебя на руках отнесу! — еще не видя, уже слышу по голосу, кто «вдруг опять» оказался поблизости.

Ох, бедная я — подумалось дальше. Перед бывшими парнями падать лицом в пакеты и попой кверху, явно не то, о чем мечтают девушки.

Поднимаюсь с горящим лицом. Вот он, зеленоглазый красавчик, ровно стоит, плечи расправил.

— Миша, если ты сейчас соврешь, что мимо проходил… Я не поверю, так и знай! Ты вообще живешь в другом районе!

Уже заранее догадываюсь, что назовет друзей, знакомых. Кого-то точно назовет, живущих здесь поблизости.

— Врать и не собирался, — искренний взгляд такой делает, подхватывая мои пакеты с земли. — Я же обещал, что больше не будет вранья. Звездочка, я честен перед тобой. Вот и говорю — присматриваю за тобой, ведь по-другому видеться не хочешь. На сообщения и звонки не отвечаешь. Как еще я должен тебя находить?

— Но не слежкой же! Следить за мной запрещаю.

— Тогда согласись на свидание!

Ну и Дарский. Всегда стоит на своем.

— А я уже согласилась. Но не с тобой, — преувеличиваю дружескую переписку с Глебом. Он начал часто писать в последние дни.

— Тогда предупреди того, несчастного, что со свидания он своими ногами не уйдет. Если повезет, то быстро сбежит. А если я догоню…

Зло сощуривается и кулаки потирает.

— Знаешь что, Медведь?! Ты не имеешь больше права влезать в мою личную жизнь. Это сейчас я не прихватила с собой кольцо и кулончик. Отправлю для тебя курьером прямо в клуб. Подаришь какой-нибудь прекрасной поклоннице.

— Второй раз тебе, что ли, дарить? — моргает теперь с недоумением.

— Я-то при чем?

— Так ты же и есть моя прекрасная Звездочка. Могу и поклонницей называть. Как пожелаешь, мне будет несложно.

Лучше бы язык ему было несложно прищемить!

— Алинка, я знаю, ты пока сильно злишься. Но я все равно тебя домой отвезу, — и тут же перекидывает пакеты в одну руку, а второй — вцепляется в меня.

— Нет, я вызову такси… Отпусти!

— Ого, как быстро получилось, — хмыкает Медведь. — Твой таксист уже на месте. Специально на вызов приехал к Алине Омаровой.

Если бы не босоножка, тогда бы я сильней сопротивлялась.

— Только попробуй завернуть куда-нибудь не туда. Тогда я даже говорить с тобой больше не стану, — пригрозив, сажусь в медвежье такси и отворачиваюсь.

Миша раньше бы завез меня все-таки. Обманул, навешал бы лапши с три ведра. Сейчас, видимо, решил играть по другим правилам. Доставляет к дому, как и обещал.

В дороге я успела незаметно достать деньги из сумочки и так же незаметно бросить под сиденье. Раз назвался таксистом, тогда я должна заплатить.

Резко дергаюсь вылезать. Каждая минута наедине с Медведем слишком острое для меня испытание. Миша достает пакеты из багажника. Вижу, что такой бы и в дом напросился.

— Нет, чаем угощать не буду. Спасибо, что подвез. Но это в последний раз!

— Хотя бы скажи, как выглядели записки? — не успокаивается он.

— Они выглядели, как издевательство, — хотела же гордо держаться, а голос срывается. — В каждой записке я получала предупреждение. Больше намеки, но все ведь правдивые.

— Те записки еще есть у тебя?

— А что? Полюбоваться захотел?

— О нет, Звездочка. Когда я хочу любоваться, я нахожу тебя, смотрю чаще издалека и мучаюсь от того, что кретин, все наше счастье разрушил.

Немного подумав, соглашаюсь отдать ему записки. Мне они не нужны. Почему не выкинула, сама не знаю. Пусть футболистам будет еще развлечение. Почитают, посмеются, весело же. Тем более вместе с записками смогу скорей отдать, что собиралась.

Выношу все в конверте, заложенном в бумажный пакет. Прошу не открывать при мне. И быстро сбегаю домой.

Наблюдаю из окна, как Миша раскрывает конверт. Заглядывает. Ругательств отсюда не слышно, но видно, как ударил себя в лоб. Дальше перекладывает в карман подарочки. А я смотрю и прощаюсь с кольцом и кулончиком. Такие дорогие вещи больше принять не смогу. Хватит игрушечного великана-медведя. С ним я расстаться уже не смогу.

Потом Миша читает бумажки. Комкает, разравнивает. Значит, психует. И… быстро к своей машине бежит. Так рванул, что густой дым за ним еще волочился.

— Ты совсем уже взбесился? Зачем бы я что-то подкидывал твоей Алине? Нормально нельзя объяснить?! — Назар орет на всю улицу, пытаясь меня оттолкнуть.

Надо заметить, что орет удивленно. Все равно не спешу снимать подозрения.

Временно перестаю его дергать за рубашку на груди. Сразу бить не стал, но и не давал вырываться.

— А кто тогда? — гневно спрашиваю.

— Черт, Миха, ты мне рубашку порвал, — Назара, похоже, моя беда меньше одежды волнует.

— Узнаю, кто записки подкидывал, и голову оторву, — не шучу я.

— Значит, не мне. Я вообще молчал о нашей слежке за пловцом. Помогал тебе, между прочим! Надо найти того, кто бы до записок докатился.

Уверенно показываю пальцем.

— Я и нашел. Это ТЫ!

Назар показывает в ответ средний палец и смотрит на меня, как на полоумного.

Приходится объяснять:

— Кто подкидывал мне записки на первом курсе? Кто разыгрывал любовными посланиями от Марфы Ивановны, заведующей кафедрой, которая мне в матери годится?

— Блин, ну мы же шутили. Ты первый начал, когда вместо девочек прислал мужиков-стриптизеров, а сам не пришел и потом долго ржал. Мы с Арсом думали-думали, и решили отомстить тебе невестой.

— Почерк действий похожий, — не отступаю я, есть во мне часть от отца-прокурора. — Чуть что, то записки. К тому же ты знал больше всех о нас.

— Говорю тебе, не я. Ну какой мне смысл? Помогать, чтобы потом же взять и подставить? Нет, тут надо время не терять, а искать по горячим следам подлого анонима.

Стоим с другом, думаем. Перечитываем странные послания. Алинка за столько дней ответила наконец-то на сообщение. Столько всего ей писал, а ответила она на вопрос, когда получила записки. Все, больше ничего.

Мало, что извелся из-за самого для меня убийственного спора, так еще и девочку любимую, кажется, навсегда потерял. Не могу смириться. Ну не получается. Чувствую, что нужен ей, что не забыла и тоже страдает. Знала бы Алина, как она мне нужна!

Пока не найду того, кто жестоко лишил меня девушки, точно не успокоюсь. Понимаю, что признание от меня могло тоже вызвать обиду и бурю справедливых возмущений у Алины. Поэтому тянул, пловец же еще рядом крутился.

И кто-то же знал, зачем-то вмешался…

— Кроме тебя, знал Арс. Поехали к нему разбираться! — вспоминаю еще одного из самых осведомленных друзей.

— Миха, ну зачем это Арсу?

Назар торопится за мной до парковки. Я же и минуты спокойно стоять не могу.

После встречи с Алиной, хочется крушить все подряд. Так странно, что ради спора я был готов завоевывать ее всеми способами. Никаких ограничений не делал. Сейчас… обман не поможет, если схвачу и затяну в берлогу, тогда рискую уже точно попасть в черный список. Алина во всем теперь сомневается, а я так умело врал, и так тяжело доказывать правду.

— Вот и спрошу. Он же кидал мне намеки, подумай, что для тебя будет важно. Вдруг, на самом деле, не Алину имел в виду?

— Сам-то хоть веришь, что это Арс? Миха, ну включи мозги. Мы же для тебя самые близкие в команде вообще-то!