Стихотворцу 1 «И болен праздностью поносной…» А. Пушкин …А ежли преподобный Амфилохий тебя не пожурил за амфибрахий, не почивай! – тебя снедают блохи, грехи тебя бодают, мухи-бляхи. «Пииты мы, – ты молвишь, – а не лохи?» Твоя самонадеянность несносна, прискорбна, и опасна, и напрасна. И в той же мере, что странна и злостна, — страстна, и своевольна, и пристрастна; Косна, и кособока, и поносна. 2 Иди туда – где вход открыт в пещеру, где кре́стится согбенная сестрица, где белый свод являет полусферу, где сущим во гробех – так сладко спится, где каждому свою отмерят меру. …Лежат отцы святые – как младенцы, и тает воск, и ладанка дымится, и чернецы стоят, что ополченцы. Клонись, клонись на эти полотенцы — устами, лбом и сердцем прислониться. Ночлег в Оптиной пустыни 1 тот кто спал обнимая святые гроба кто по капле в себе прозревает раба — не отринул Господней свободы и какая б на сердце ни пала журба не изгнал не спугнул осененья со лба что навеяли Оптины своды тот кто спал – как живое обнявши гранит кто охранную память гранита хранит преисполнится славного Слова да вмещает сознание меру вещей: мощь победы исходит от этих мощей… не ветшает вовеки обнова 2 простую постели́ рогожку на полу в Казанском храме тут у белых плит в углу в приделе у Креста где слышно свят свят свят устал? приляг усни где старцы трезво спят и с ними ж выйдешь в сон неизмеримый сей и снимешь злобу дней… Антоний Моисей лежат в гробах гляди учись как надо спать сады по берегам реки уходят вспять по синим куполам теки река теки реки пророк пока нет края у реки хотя б во сне… не зря ж ты меж мощей залёг эй здравствуй Жиздра-жизнь – предвечного залог проснёшься в двух шагах от злата алтаря есть правда и в ногах: знать, дадены не зря надежда не пуста как твой поклон Кресту во дни и вне Поста стоящий на посту 16 января, 28 марта 2005 г. Возле Оптиной Сосны гудят двухсотлетние у дороги. Дождь заливает купель, что Пафнутий сладил. Дождь не жалеет Жиздры, и Жиздры ж ради льёт. Мы стоим в грязи. Леденеют ноги. – Слышь, – говорю, – Юрко́, дождик стал потише. Будем в купель окунаться, покуда? Или… – Помнишь, – он вдруг говорит, – как в скиту звонили? …Помню, мой друг Егорий, поныне слышу. Мимо болид проносится – джип «Чероки»: схимник качнул крылом, на сиденье сгорбясь. Худо кому-то, наверно; настали сроки — старца к нему повезли, накануне скорби. Ну а мы тут постоим – что нам может статься? Лучше дождя ноябрьского – в мире нету! Вымокнуть – не растаять. Да не расстаться. Шарю в кармане, Юрке протягиваю конфету, что получил в обители утром, с ладони старца. 22 сентября 2007 г., Попразднство Рождества Пресвятой Богородицы, праведных богоотец Иоакима и Анны. В Коневском скиту. 1935 г. На Валааме Есть такие, особенные, родятся как-то, чуждые сему миру… И. С. Шмелёв Пёрушками шеволят форелька, сижок да лосик. А он рыбёху по тёмно-синим спинкам гладит: «Хорошие рыбки!» Кланяется рыбке: «Ну, плавай, плавай!» Две гагары – пара – прилетят издалёка, на камушек сядут. А он им кланяется: «Хорошие птички!» Взойдёт на крылечко, да скажет елям: «Ой, меня вчера-т ангелы на лодочке навестили, чайком для заварочки угостили. Ой, каялись-плакали, «грешные, – говорили, – мы человеки…» А знаю: всё одно – ангелы, ангелы». Скажет тако схимонах Николай, поклонится елям, камням, гагаркам да рыбице, да во сруб зайдёт, как солнышко, улыбаясь. Восьмистрочные стансы 1 Я постным становлюсь и пресным, простым, безхитростным и ясным. Отдавший дань мослам и чреслам, я возвращён к воловьим яслям — тем самым, с тишиной Младенца сладчайшей, истинной, безстрастной. Есть счастие для отщепенца — свет мягкий, образ неконтрастный. 2 Ты дал мне дар: живое сердце, вмещающее всё живое, — мерцающую веры дверцу, в любви участье долевое. На свадьбу в Галилейской Кане я вышел, словно на свободу, нетерпеливыми глотками я пью вина живую воду. 3 Но, озираясь спозаранку, я вижу страшные картины: уходят люди в несознанку — в глухую оторопь, в кретины. К себе изживши отвращенье, никто не шепчет: «Боже, дрянь я!» И если есть кому прощенье, то только после воздаянья. |
