6. На кончину Сони «Блажен, иже и скоты милуяй» (Прит. 12,10.) Человечек – собачья обличка – нас на здешней земле посетил. Притулился, душа-невеличка, погрустил, подышал, отпустил. Где ты, Сонька, родная мопсо́нька, где теперь твои машут крыла? Что ж так мало, столь кратко-тихонько ты меж нас пожила-побыла? Говорят, у преддверия Рая ты нас встретишь в положенный срок, подбежишь, золотая, играя, и с собой поведёшь за порог. А покуда – с тревогой незрячих, в непонятке, нахлынувшей враз, помним глубь человечьих собачьих понимающих преданных глаз. И когда мы гребём, заметая по углам ежедневную персть, к нам слетает, летит золотая, золотая собакина шерсть. 19.07.2019 г. «Никто никуда не вернётся…» Никто никуда не вернётся. Никто не придёт ни к кому. Над чо́рной отравой колодца замри в невозвратном дыму. Напрасно, недолго, несильно гримаса скользнёт по лицу претензией блудного сына к заблудшему вусмерть отцу. И коль не успел попрощаться, над прошлым по кромке скользя, не смей всё равно возвращаться — не надо, не надо, нельзя. Загну́тое – не разогнётся. Морщины загладил пластид. Никто никуда не вернётся. Никто ничего не простит. 11.02.16 г. «Наши придут – на плечах неприятеля, на костях…» Наши придут – на плечах неприятеля, на костях. Наши придут и победный воздвигнут стяг. Наши придут – красивые, в орденах. Наши придут и крикнут ублюдкам: «Нах!» Наши придут и скажут: «Заткнись и слазь!» Наши придут, размажут любую мразь. Наши придут, отпоют – нас, павших на рубеже. Наши придут, когда не надо уже. 28.11.16 г. II 2012–2014 «Проснёшься – с головой во аде…» Проснёшься – с головой во аде, в окно посмотришь без очков, клюёшь зелёные оладьи из судьбоносных кабачков. И видится нерезко, в дымке – под лай зверной, под грай ворон: резво́й, как фраер до поимки, неотменимый вавилон. Ты дал мне, Боже, пищу эту и в утреннюю новь воздвиг, мои коснеющие лета продлив на непонятный миг. Ты веришь мне, как будто Ною. И, значит, я не одинок. Мне боязно. Но я не ною. Я вслушиваюсь в Твой манок, хоть совесть, рвущаяся в рвоту, страшным-страшна себе самой. Отправь меня в Шестую роту – десанту в помощь – в День седьмой! Мне будет в радость та обновка. И станет память дорога, как на Нередице церковка под артобстрелом у врага. 2012 г. На смерть Михаила Анищенко
Три бутылки рижского бальзама — и упал на пристани поэт. У него от русского Сезама открывашек и отмычек нет. Всякий волен жить среди кошмара, а ему, подумайте, на кой? Безпокойный городок Самара, стихотворца Мишу упокой! Если ты запойный алкоголик, а не просто пьющий человек, — эту жизнь, испетую до колик, различишь из-под закрытых век. Можно быть, конечно, и без рая, если слово русское постиг, но, к полку последних добирая, ходит Михаил Архистратиг. Станешь ты не совести изменник, а рванёшься ввысь, многоочит, если твой небесный соименник меч тебе, тщедушному, вручит. 7 декабря 2012 г. Русская песня На что ты, мама, уповала, толкая колыбель рукой, когда пила крестоповала завыла ночью за рекой? С какого бала эта Клава влетела на метле в окно? На ней – срамная балаклава, а вместо сердца – толокно. Кто вырастил её такою? У алтаря скакала: глядь! — ещё вчера – дитя родное, а нынче – купленная б…ь. Сказали: на тюремной шконке она сидит, но при луне с бензопилой, как чёрт в печёнке, встаёт в решётчатом окне. И, проклиная все святыни, в плену кромешной маеты, она летит по русской стыни и косит русские кресты. Ты молвишь, что она другая, всплакнёшь, ромашку теребя? Ах, мама, мама дорогая! Мне страшно, мама, за тебя. 28 августа 2012 г., Успение Богородицы Про ежа и кота (У Ирины в Береговом) Ёж проходит по саду и ест из плошки кота. Ёж никогда не скажет, что эта еда не та. Ёж благодарен жизни за ежевечерний банкет. Места нет укоризне, когда жуёшь китикет. Кот, облизавший манишку, ждущий на крыше невест, мыслит так про братишку: ладно, пущай поест… Шёрстку морщинит в холке и думает: правда, ну, нахрен ему иголки, серому дружбану? Ёж не снимает шапки, ёж говорит: «Фыр-фыр». И шустро уносит лапки в одну из садовых дыр. Ёж знает: даются свыше пища и красота. Уши торчат на крыше. Но ёж не видит кота. Меж тем, посерёдке ночки так серебрится мех! Кот надувает щёчки в преддверье ночных утех. Вслушивается в движение кошкино на меже. Вот оно, сладкое жжение! Не до ежа уже. Сентябрь 2013 г. – 23 января 2014 г. |
