— Под ним весь рынок! — добавил Клоп, видя, что я никак не реагирую на имя их старшего.

— Вообще-то, рынок уже неделю как под Коляном Хромым, — покачав головой, сказал я. — Вы что, пацаны, бухали в подвале и всё пропустили?

— Под каким ещё Коляном⁈ — возмутился старший.

— Под Хромулей рынок! — повторил я громче, будто общаюсь с глухим. — Ещё неделю назад порешали, а вы всё это время беспределите на чужой территории.

И столько замешательства сразу на лицах. Испуг, тревога. Братков давило от осознания, что стабильная картина мира рушится. Одно дело — разводить слабых, заставляя их раскошелиться. И совсем другое — самим оказаться в переплёте.

— Какой беспредел, ты чё гонишь⁈ — продолжил возмущаться браток в золотой цепью. — Мы не в курсах вообще за эту движуху с переделом! Позавчера Коляну отмечались, базара не было за твоего Хромого!

— Это залёт, пацаны, — покачав головой, непреклонно сказал я. — Вернуть придётся всё, что собрали за неделю. И с процентами. Считайте, счётчик тикает уже семь дней.

Я веселился, наблюдая за растерянными братками и вспоминая при этом свою бывшую молодость. Сколько подобных отморозков я повстречал в той прошлой жизни, в тех прошлых девяностых, не счесть. Даже некое чувство ностальгии накатило.

Но я всё же не рассчитал силу своего актёрского таланта, и пацаны мне поверили целиком и полностью. И, разумеется, желания возвращать какому-то Хромуле честно награбленное за неделю, у них не было. Тем более с процентами. А что надо сделать, чтобы не возвращать? Правильно! Сделать так, чтобы Хромой не узнал о том, что на его территории кто-то работает без разрешения.

Удар ножом в бок от одного из «близнецов» я не то чтобы пропустил, но заметил его слишком поздно. Расслабился. Хорошо, что я уже давно привык постоянно держать на себе укрепление тела, как и учил Сергей Валерьянович. Потому ни уворачиваться не стал, ни нож выбивать из руки мордоворота. Защита сработала, не дав лезвию войти тело, и напавший замер с приоткрытым ртом.

А у меня снова щёлкнул тумблер. Эти уроды собирались меня убить! Не напугать, не избить для острастки, а просто зарезать за ларьками возле рынка! Крайне опрометчивое решение, ребята.

Я быстро схватил братка за кисть с оружием. Рывок, чтобы вырвать руку из сустава, и он уже кричит мне в лицо от боли.

Стопа летит в колено, выламывая его, и в конце я добавляю кулаком в челюсть, отправляя бандита в нокаут. Это не Лисицкий, быстро его целители на ноги не поставят, так что пара месяцев питания через трубочку уроду обеспечены.

Пока я ломал первого, остальные застыли, упустив инициативу. Не ожидал никто, что я после удара ножом не просто устою, но и вовсе не пострадаю. А потому второй громила бросился на меня лишь после того, как первый рухнул на землю.

Двигался противник медленно, явно драться его никто не учил, за счёт природной дури и массы справлялся. Я легко нырнул под его руку и ударил навстречу. Под пальцами хрустнул нос здоровяка, и лопнули губы. Он ещё ничего не понял, а я добавил левой в живот.

Повиснув на мне, дезориентированный, он уже не был способен драться. И я легко стряхнул его на землю, по пути ещё раз приложив кулаком в лицо. Распластавшись на земле, браток замер, потеряв сознание.

Старший не стал бросаться сразу, вместо этого он поднял кулаки и согнул ноги. Он что, боксировать со мной собрался? То есть, он реально думает, у него есть какой-то шанс, когда я только что на его глазах двоих в нокаут отправил за пару секунд? Край непуганых идиотов, а не рынок.

И так меня это разозлило, что я ещё больше усилил укрепление тела, переводя на технику половину своей магии. А потом решительно переступил через лежащего на земле мордоворота и перехватил летящий мне в лицо кулак — поймал его раскрытой ладонью.

Главарю даже не удалось заставить меня что-то почувствовать. А я сжал пальцы до хруста. Его хруста. Ещё немного, и кисть противника прорвали бы собственные кости, он застонал, скривился. А я перехватил пойманную руку дальше, ломая предплечье.

— Отпусти! — застонал поверженный противник.

Вместо ответа, я повернул его руку так, чтобы главарь опустился передо мной на колени, и вырубил его ударом ботинка в лицо. Отброшенный мощным пинком мужик рухнул на землю, и его проволокло ещё метр.

Пока я разбирался с главарём, первый поверженный пришёл в себя и со всех сил припустил, улепётывая прочь. Он выл и матерился, стремительно удаляясь, и я не стал его догонять.

Остался лишь Клоп, который стоял в сторонке и дрожал от страха. Но его я решил не трогать. Видно, что трус, да ещё и мелкий и явно слабый. Как выразился в своё время мой сокурсник — нет чести бить такого.

Свой урок эти бандиты получили, и вряд ли теперь захотят вернуться на улицы. А если захотят, то перед этим сто раз подумают, потому как ничто так не прочищает мозги, как пара переломов от внезапно оказавшегося не лохом парня.

Но у Клопа, как выяснилось, на этот счёт имелось другое мнение. Трясущейся рукой он полез за пазуху и вытащил наружу пистолет. Ты это серьёзно, Клоп? Я думал, что ты хоть немного умнее.

Но всё действительно было серьёзно. Очень серьёзно. Перепуганный преступник с огнестрельным оружием — это совсем не то же самое, что с ножом. И ведь Клоп мог начать палить просто из страха. И возможно, не только в меня, но и по сторонам. Мне-то ладно, автоматная очередь мою защиту не пробила, пуля из пистолета тоже не должна была. Но вокруг были люди. За забором из тонких металлических листов, за киоском, да везде.

Главное было — не напугать Клопа ещё сильнее, чтобы он не начал стрелять, но и дать ему при этом понять, что у него нет шансов. Поэтому вместо того, чтобы нападать на него, я раскрыл левую ладонь, и на ней загорелось зелёное пламя. Лечить меня не учили, однако повторить то, что я увидел в исполнении Верещагина, я всё равно мог.

Я не собирался использовать заклинания против неодарённых, это, несмотря на обстановку, было незаконно. Вот если бы на меня напали с применением магии, никаких проблем с тем, чтобы ей же и отбиваться, у меня бы не возникло. Но за нанесение чарами травм неодарённому, и уж тем более травм, приведших к летальному исходу, меня однозначно посадят.

Впрочем, сейчас было достаточно просто показать, что у меня имеется дар. Всё же не совсем уж тупой этот Клоп — должен понять, что к чему.

— Так ты маг⁈ — с каким-то совсем уж животным ужасом в глазах воскликнул Клоп.

Не разочаровал, понял, что против меня у него шансов нет даже с пистолетом, и догадывался, что накажу я его сильно. Уже получившие своё бандиты были свидетельством того, что щадить я никого не собираюсь, и в лучшем случае мелкого ждёт очень долгая реабилитация.

— Нет, я девочка-волшебница, — усмехнувшись, ответил я, сменив зелёный целительский огонь на обычный огненный шар. — Добрая фея, которая сейчас пропишет тебе двенадцать ударов в печень и в репу. И с двенадцатым ударом твоя репа превратится в тыкву.

Этих слов оказалось достаточно, чтобы Клоп рухнул на колени и бросил пистолет на землю.

— Не губи, уважаемый! — завопил он, боясь отводить от меня взгляд. — Попутал! Со страху попутал! Не обессудь!

Я даже ответить не успел, как Клоп вытащил из кармана куртки бумажник и положил его рядом с пистолетом. А затем с низкого старта рванул вслед за первым беглецом.

Оглядев оставшееся за мной поле боя, я поднял бумажник Клопа и, вытряхнув из него деньги, отправил вслед за первым — на крышу киоска. Потом я без всякого стеснения обшарил карманы нокаутированных противников. Я ведь обещал им, что придётся отдать награбленное. А обещания нужно выполнять.

Закончив со сбором законных трофеев, я стал богаче почти на тысячу рублей — неплохой навар у ребят, видимо, на ловле лохов получался. Похоже, серьёзной конкуренции пока не было. Всё только начиналось. Ведь эти отморозки даже не были готовы всерьёз отстаивать свою территорию. Похоже, им хватало лишь показывать свои страшные рожи и готовность действовать, чтобы люди отдавали им деньги.