Я понимал о чем шла речь. Во-первых, на севере правила другая религия. Никакого буддизма и его подобия здесь не было и в помине. Во-вторых, даже местная религия была не в почете у населения. Лишь женщины ходили молиться в храмы за успешные роды, выживание детей и возвращение мужей с охоты, но даже это происходило в таких безвыходных ситуациях, что назвать этот народ религиозным было сложно.

— У меня есть идея, — с ироничной улыбкой отвечал я, — но вы можете от нее отказаться.

— Какая?

— Оставьте меня в рядах охраны, хотя бы временно.

Лорд недоверчиво нахмурился, а глава группы охраны, стоявший позади нас, явно начал испепелять меня зловещим взором. Конечно, я не мог сказать, смотрел ли кто-то мне в спину, но я точно чувствовал на себе чье-то пристальное внимание.

— Почему я должен соглашаться на вашу просьбу? — спросил Алгар.

— Потому что, — с улыбкой отвечал я, — мне бы хотелось лично убедиться в том, что на севере будет безопасно. А еще потому, что я силен физически и умею залечивать раны. В рядах ваших солдат такому человеку точно найдется применение.

— В том и проблема. — Еще строже и пугающе отвечал лорд. — Зачем монаху такое тело, как у тебя? Точно ли ты верующий?

В воздухе повисло напряжение. Его я тоже буквально мог ощущать кожей, хотя, возможно, это было лишь тепло, которое из-за камина наполняло весь этот кабинет и сквозь щели просачивалось в холодные мрачные коридоры.

— Прошу прощения, — неожиданно заговорил Исдар, выступая вперед, — господин, но за время нашей поездки я несколько раз лично убедился в том, что он монах. Он не лучший представитель их вида, но решения, которые он принимает, всегда оказываются более продуманными, глубокими и человечными, чем у кого-либо.

Я улыбался, понимая, что даже сам Исдар не видел во мне столько человеколюбия, сколько описывал. Скорее он просто хотел помочь мне.

Алгар тяжело вздохнул. Лишь на мгновение опустив взгляд, он будто задумался обо всей этой идее, а затем, с придыханием ответил:

— Хорошо, я согласен.

Мы с Исдаром переглянулись. Пусть мы и пытались не улыбаться, пусть еще и не понимали было ли вообще все происходящее чем-то хорошим, но победа определенно радовала нас.

— Но, — резко отозвался лорд, снова привлекая к себе внимание, — ты займешь место охранника лишь низшего разряда. Назовем это испытательным сроком. Проявишь себя, и сможешь остаться. А если нет, значит, уйдешь отсюда подобру-поздорову.

— Как прикажете.

— Тогда, — Алгар перевел взгляд за мою спину, явно смотря в сторону главы охраны, — с этого момента я вверяю тебя и твою судьбу в руки Рудриггера.

Я оглянулся. Так называемый Рудриггер смотрел на меня точно также, как и прежде, будто бы ничего не менялось, однако я уже точно чувствовал, что спуску мне давать не собирались.

— Буду делать все возможное, — решительно проговорил я.

— Будешь, — холодно ответил Рудриггер.

— Тогда на этом мы и закончим. — Алгар, поднявшись с места, плавно развернулся обратно к окну. — Спуститесь к главному управляющему крепости, он вас направит и скажет, что делать дальше.

Я, положив руку на сердце, поклонился и с легкой полуулыбкой ответил:

— Спасибо за то, что уделили нам время.

Подняв голову, я заметил взгляд Алгара, направленный на меня. Мужчина выглядел настороженным, будто бы я до чертиков пугал и раздражал его, правда, внешне он очень старался не показывать этого.

Остальные начали уходить. И Исдар, и Эрран просто поклонились и развернулись к выходу, а я с Аканэ, последовав их примеру, также окончательно распрощался с лордом.

К моему удивлению Рудриггер за нами не последовал. Оставшись в кабинете, он скорее потянулся к дверям, чтобы закрыть их, и в тот миг, когда он начал делать это, лишь на мгновение я обернулся и с натянутой улыбкой посмотрел на него. В голове у меня была только одна мысль:

«Когда мы уйдем, они наверняка будут обсуждать нас. Как жаль, что я не смогу узнать того, о чем именно они будут разговаривать».

Когда все гости ушли, в кабинете наступила тишина. Лишь в этот момент Алгар смог наконец-то расслабиться и прислониться спиной к стене.

— Думаешь, он и вправду монах? — задумчиво спрашивал лорд, смотря куда-то себе под ноги. — Будет ли тогда полезен в твоем деле?

В то время, как Алгар смотрел вниз, Рудриггер, наоборот, задумчиво поглядывал куда-то вперед. Он и сам терялся в догадках, зачем же монаху нужно было становиться воином, и он понимал, что обязательно узнает это, если этот странный приезжий будет находиться рядом с ним постоянно.

— Будет, — холодно отвечал Рудриггер. — Уж не знаю по поводу монашества, но в стрессовых ситуациях ориентируется он хорошо. Когда мы истребляли монстров, тем, кто под градом стрел пополз спасать товарища был именно он.

— Это он оказал первую помощь и помог одному из наших пережить перевозку на корабле?

— Да, именно так.

Алгар тяжело выдохнул. Оттолкнувшись от стены, он плавно выпрямился и посмотрел в сторону камина. Раскачивание пламени напоминало ему танцы возле костра поздней ночью во время какого-нибудь долгого путешествия по миру. Эта мысль, такая странная и мимолетная, на мгновение отвлекла его, но затем снова вернула к реальности.

— В таком случае, — монотонно заговорил Алгар, — возможно, мне будет полезнее видеть его рядом. Как говорится, держи друга близко, а врага еще ближе.

— А что с девчонкой?

— Не будет бороться за жизнь, все равно умрет. Просто подождем.

— Тратить на нее драгоценные запасы еды… — Рудриггер многозначительно посмотрел на лорда, но тот, даже не обернулся к нему.

Приблизившись к камину, источавшему столь приятное тепло, Алгар ответил:

— Поэтому выдайте ей всего один паек, а потом отправьте куда-нибудь подальше, чтобы она упокоилась с миром.

— Ваш приказ принят.

— Если попытается выкинуть что-то подозрительное… — Алгар замолчал и на мгновение замер. — Тогда можешь помочь ей быстрее отправиться на тот свет. Все-таки люди того гада очень отчаянные. Если ей придет в голову какой-то бред насчет того, что она может повлиять на мое решение, случится что-то непоправимое.

— Вас понял.

Погода была ужасная. Суровый северный холод в сочетании с сильными порывами ветра пробирал до костей так быстро, что буквально за первые секунды на морозе можно было окоченеть. Для моего тело, не привыкшего к таким условиям, это было тем еще испытанием.

Но хуже подобной погоды было лишь то, что в этот момент я вынужденно отстаивал свою очередную смену в качестве охранника на вершине гигантских врат. Так называемая стена Бригир, оберегавшая и защищавшая единственный город на севере Варнона, возвышалась над землей больше, чем на 40 метров. Строение подобных масштабов в этом мире было чем-то сродни божественному творению.

В этом месте была и еще одна защитная стена — Траин. Ее размеры были вдвое меньше, чем размеры Бригира, и огораживала она собой куда меньшие территории, а именно — одну лишь центральную городскую крепость. Так и получалось, что эти две стены, словно круги помещенные друг в друга, были единственным творением человека на всем бескрайнем северном континенте.

Но времени восхищаться всем этим у меня не было. От холода мои зубы уже настолько сильно стучали, что стоять ровно по стойке «смирно» было практически нереально. На вершине всего Бригира, на расстоянии 3–5 метров друг от друга, стояли и другие стражники. Они, как и я, были вынуждены нести вахту в этот непогожий день, всеми силами борясь с ветром и холодом.

«Я сам на это подписался, — пытался успокаивать себя я, — ведь только так я смогу быть вовлеченным во все основные действия сюжета».

Все, что я видел по другую сторону врат, доверия не внушало. Слева — огромные лестные просторы и земли, покрытые громадным слоем снега, а справа тянущаяся вдаль пустошь. Любой человек, сейчас оказавшийся по другую сторону врат непременно умер бы. Раньше, в теплое время года, можно было хотя бы на повозках добраться до моста, соединявшего два континента, но теперь мост был разрушен, а относительно терпимая погода стремительно менялась с наступлением зимы.