Я молчала, переваривая услышанное. Речь шла обо мне. В ночь моей смерти было полнолуние. Я умирала в зимнем лесу, истекая кровью. Все это, не может быть простым совпадением.

– Пять дней назад, – продолжил жрец, – Я вышел на задний двор храма и любовался ночным пейзажем и полной луной. Ночь превратилась в день, столб света поднялся в небо где-то на юге. Наш храм стоял на ушах, ведь это пророчество передавалось каждым монахом из уст в уста. Все мы, знали, что означает эта ночь. Мы поняли, время пришло. Верховный Жрец отправил нас троих на юг искать того, чья судьба переплелась с пророчеством. С трудом, мы нашли ту поляну, где тебя нашел Степан. Доказательством чего, была огромная лужа красной крови. А неподалеку стоял дом, где мужик выхаживал тебя. Так мы и оказались рядом, в момент твоего пробуждения.

Теперь ясно, зачем они искали меня и как нашли. Однако, некоторые вопросы остались без ответа. Пора прояснить ситуацию.

– Первый раз, очнувшись, я увидела бинты. Они были в крови, и эта кровь была черная. Позднее, Степан подтвердил, что это моя кровь и отныне она имеет черный цвет, – я до сих пор не верила в это суждение, однако, шансов проверить у меня пока не было.

– Да, все так. Отныне, в твоих жилах течет черная кровь. Но есть еще кое–что, что может тебя напугать. Мы договорились, быть откровенными друг с другом, поэтому скажу как есть. Таким цветом крови обладаешь не ты одна, Те демоны проливали на нашу землю такую же черную кровь.

Я чуть ли не подавилась собственной слюной.

– Что? Ты хочешь сказать, я теперь – одна из тех тварей, что убивали людей триста лет назад? – я была в шоке. От удивления, мои брови полезли на лоб, а голос дрожал.

– Я не могу ничего утверждать, ибо я не знаю всего. Однако мне известно кое–что – божественная кровь имеет такой же пигмент. У Иллариона была черная кровь в момент его смерти. Но я не знаю, почему кровь у Богов и демонов одинаковая, – Астэр развел руками. Он правда не знал, спрашивать и докапываться до сути было бы бесполезным занятием.

– Зачем вы ведете меня в свой храм? Я что, теперь заложница? – я не хотела снова стать чьей–то прислугой или и того хуже – рабыней. Не зря же я, рисковала своей жизнью, убегая из того жуткого поместья.

– Нет, конечно, ты не заложница и насильно держать тебя там никто не будет. Однако, ты слышала пророчество. Если еще не поняла его сути, – Астэр повернулся ко мне и сделал скучающее лицо, – то поясню. Твоя смерть и воскрешение было знаком того, что демоны скоро вернуться, мы должны быть готовыми. Тот свет, что был в ночь твоей смерти, это новая Искра, посланная богами. Тебе нужно до прихода тех тварей, овладеть магией, чтобы закрыть порталы, но уже навсегда. От тебя зависит судьба людей.

Вот тебе на. Как быстро меняется реальность. Совсем недавно, я мыла ночные горшки своего господина и, порой, задумывалась о самоубийстве. А теперь меня везут в храм и возлагают огромные надежды.

Чем выше ты поднимаешься, тем больнее падать. А падать я не хочу.

Придется предпринять все силы, чтобы этого не случилось. То, что где–то накалякано пророчество о моей смерти, еще не делает меня его заложником. У меня есть свои собственные мечты и желания.

– Почему вы считаете, что зло – это демоны, которые перебили триста лет назад? Может быть речь вовсе о другой беде.

– Исключено, – цокнул Астэр, – В Нэрии нет никаких других бед.

Пока, мне не о чем спрашивать. Все, что интересовало меня, я узнала. Возможно, появятся новые вопросы, но их уже буду адресовать Верховному Жрецу.

Мы шли по тракту на север пять дней. Нам попадались небольшие поселки и постоялые дворы, где мы останавливались на ночевку. Пейзаж изо дня в день особо не менялся: все те же засыпанные снегом деревья, ясная погода и трое мужчин в золотых плащах.

С Астэром мы особо не общались, но я постоянно ловила на себе его взгляды. А вот с Ники и Карлом мы подружились. Парни очень многое поведали мне о жизни в храме, о богах, о Багровой войне. Понятное дело, что они не были свидетелями тех событий, однако в библиотеке Ароса хранилось очень много летописей и сказаний.

Наступал конец пятого дня нашего путешествия. Начало смеркаться, но до сих пор на нашем пути не встретилось ни одно поселение. Я уже решила, что мы будем ночевать в лесу. Однако спустя двадцать минут я увидела вдалеке свет и дым. Это был небольшой поселок. Гостевого двора не было, однако Карл договорился с одной женщиной, и та пристроила нас на ночь в своем доме.

Как ни странно, люди всегда узнавали нас по желтым плащам и молились нам вслед. Они верили и поклонялись Ариадне, просили у нее побольше солнечных дней в наступающем году. В такие моменты я лишь кивала, не зная, что говорить верующим и как себя вести. Я ведь не часть религиозного мира.

Дом женщины, которая согласилась помочь нам, был крошечный. Единственное место, где мы могли поспать – это чердак. Место там было мало. Только на двоих.

Астэр и я решили переночевать там, а Карл и Ники ушли на сеновал, прихватив у хозяйки четыре теплых одеяла. Они пожелали нам доброй ночи и скрылись в ночи.

Мы со жрецом поднялись на чердак по шаткой и скрипучей стремянке, которая была приставлена к задней части дома. Я поднималась медленно, с опаской, но ласковый голос Астэра, который остался внизу, придал мне смелости. Когда Астэр поднялся ко мне, он зажег лампу, и я смогла разглядеть пространство чердака.

Чердак был очень тесным, пыльным и тёмным. Стены и пол были деревянными. В углах стояли плетеные коробки разных размеров, лежали старый матрас и соломенные игрушки. В центре помещения возвышались деревянные балки, на них были развешаны сухие травы и чеснок. Повсюду виднелась паутина и пыль.

Астэр поставил лампу на пол, снял плащ и повесил его на гвоздь, который торчал из стены. Затем он подошёл к старому матрасу и скатал его в трубочку.

– Обстановка, конечно, не самая лучшая, но эта ночь – последняя. Завтра ближе к вечеру мы прибудем в столицу. А это, – он указал на матрац пальцем, – пойду вытряхну. Не горю желанием всю ночь чихать.

Я кивнула и проводила его взглядом, пока Астэр не исчез в темной ночи. С его уходом стены начали давить на меня, а паутина в углах превращалась в путы. Я потянулась к кинжалу, проверяя, на месте ли он. Клинок, как и прежде, висел у меня под рубашкой. Я никому из спутников не рассказывала и не показывала. Это будет моей тайной.

Я последовала примеру жреца и сняла свой плащ. Гвоздей в стене больше не было, пришлось положить золотую ткань на пыльную соломенную корзину. После чего, решила отстегнуть и ножны кинжала, мало ли Астэр увидит и заберет себе. Перевязь со сталью я завернула в капюшон плаща.

Как только я закончила, услышала, как Астэр взбирается по стремянке на чердак. В одной руке держал свернутый матрац, а в другой – принес шерстяное одеяло, любезно предоставленное хозяйкой дома.

– Что делаешь, миледи? Прячешь что–то? – он посмотрел на мои руки и накидку.

– Было бы что прятать, – парирую я, – Решила раздеться.

– Тогда почему на тебе до сих пор рубашка и брюки, – мне так сильно захотелось стереть его наглую ухмылку с лица.

– Дурак! – я кинула в него соломенную куклу, которая попалась мне под руку.

Астэр начал хохотать, отмахиваясь от пыли, которую подняла та игрушка. Его смех был мелодичный, как весенняя капель и, в тоже время, бархатистый, как самая дорогая ткань. Я улыбнулась, слушая его заразительный смех. Он больше напоминал мальчишку, такой же беспечный и наглый. Неожиданно, я поймала себя на мысли, что мне нравится проводить с ним время, слушать его смех и тупые шутки. И где–то в глубине души, я жалела, что завтра последний день нашего путешествия.

Астэр бросил матрац, расправил его, затем пошел к своему плащу, висевшем на ржавом гвозде. Он резким движением постелил накидку на старый матрац и бросил шерстяное одеяло.

– Что ты делаешь? – я следила за каждым его движением.