— С этим есть небольшая проблемка, — вспомнила я про печать и поморщилась. — Я попробую, но если, что не пугайся, умереть не должна.

По крайней мере, так говорила Добби и, прежде чем он успел что-то спросить, прежде чем я сама передумала, заговорила: «Меня зовут По…». Тело обожгло огненной волной расходящейся от правого плеча, голову прострелило болью, в ушах зазвенело и я, потеряв равновесие, упала на пол, прижимая руки к вискам. Не должно ведь было так больно быть?!

— Добби. Я думала, у тебя получилось…

— Видимо имя было одной из первых установок, после похищения принцессы. Они самые сильные.

Я раскачивалась из стороны пытаясь отрешиться от боли. Было всё равно что я сижу на полу непонятно где, что нужно спешить, ведь меня все ещё могут хватится. В какой-то момент на виски легли чьи-то холодные пальцы, хотя почему чьи-то, Витора, больше здесь никого не было. Но главное мне стало немного легче, я даже смогла открыть глаза.

— Что ты делаешь? — спросила охрипшим голосом.

Я что кричала? Витор кстати тоже выглядел неважно.

— Забираю боль. Я ведь стихийник, а не лекарь. Что это за клятва?

Я выразительно посмотрела на него.

— Прости, понял. Больше не спрашиваю, — он поднялся, подавая мне руку и помогая встать и тут же рухнуть, но уже в удобное кресло.

— Спасибо.

— Пока не за что. Я сталкивался с подобными заклятьями, ни к чему хорошему такое запечатывание не приводит, — проговорил он мрачно. Ну, спасибо поддержал и обнадежил. — Напрямую ты не сможешь сказать ничего из того что попало под запрет.

— Знаю. Можешь называть меня Илина. А это. Я должна была удостовериться сама. Да и тебе объяснить.

— Глупо так рисковать. И я не представляю чем тебе помочь.

— Просто задавай вопросы. Себе, мне. Не важно. Иногда молчание, красноречивее любых слов.

— Что ж, давай попробуем. Ты с Земли?

Хотела ответить «да», но горло сжал спазм, не успела я вымолвить и звука. Должен быть ведь способ. Сыграем с ним в шарады?

— Я родилась на родине Пушкина, — получилось! — Кстати у меня примерно те же вопросы и к тебе.

— Откровенность за откровенность. Я попал в магическую аномалию, когда мне было тринадцать. С тех пор здесь. Ты как-то связана с заговорщиками, или это просто предлог для начала разговора?

На этот вопрос я ответить не смогла. Никак. Я мысленно делала винегрет из слов, фраз и образов. Ничего, только голова разболелась, а когда Витор спросил, знаю ли я Анурха, просто потеряла сознание. Лучший способ не проболтаться, находиться в отключке. Видимо такая логика у этой магии. Но очнулась я быстро и на удивление безболезненно, хотя глядя на побледневшее лицо Витора, кажется, знаю почему.

— Попробуем иначе — я буду тебе говорить, а ты слушать. Если я прав — говоришь или киваешь, если нет — молчишь и не двигаешься. Печать не может затрагивать все, только то, что может навредить ее создателям. Ты появилась здесь в Августе? — спросил он будто бы наугад, но если так, то у него просто феноменальная интуиция.

Я настороженно кивнула.

— Ты призвала элементаль в дом старосты деревушки около священных рощ?

— Ты знаешь про Тики? — получается, он тоже искал меня?

— Ты! — между тем утвердительно произнес он улыбаясь. — Объяснишь зачем?

— Я просто хозяев поблагодарить хотела, а у меня ничего не было.

— Разбойники, выложенные на дороге рядочком это тоже ты?

— Они первые на нас напали.

— А скрипачка в маске?

— Это как раз одна из тем, которые я хотела обсудить максимально подробно, если бы могла говорить.

— Ясно. Даже забавно, за один разговор решил несколько головоломок, которые пытался связать воедино несколько месяцев подряд. Тогда вернёмся к главному. Зачем ты искала меня?

— Взаимопомощь, — я подвинулась к столу, расстилая карту. — Смотри, вот здесь находится школа интернат, там учится мой брат, названый. Ты должен его забрать и спрятать в безопасном месте, о котором никто не будет знать. — Договорила и выдохнула облегченно, хоть здесь печать не сработала, спасибо Добби.

— Но зачем? Я знаю эту школу. Там хорошая система защиты.

— В том-то и проблема, Тит не может сбежать. Ты должен его вытащить, причем так, чтобы никому и в голову не пришло, что ему кто-то помог.

Витор не сводил с меня взгляда, я с него, но мы оба понимали, что большего сказать я просто не могу.

— Хорошо, — проговорил он наконец. — Моя часть ясна. А ты?

— А я Штирлиц.

Ха, у печати все же есть слабая сторона — трудности перевода и менталитета.

— Тогда нам нужна связь.

— Но такая, чтобы ее не смогли обнаружить, — кивнула я.

— Магическую засекут сразу. Остаются люди.

— Вот уж нет! Кто-то из этих твоих людей пытался меня убить, сразу после того, как я всех перенесла порталом из замка.

— Я понял тебя, — Витор сжал кулаки, а потом растрепав волосы, словно хотел выкинуть из головы все дурные мысли и проблемы, спросил. — Как ты это кстати сделала? У тебя ведь не было амулета?

— Особенности дара. Эта комната меня не остановила бы. А за потайной дверью, кстати, Приот стоит.

— Задумывалось, что ты не будешь о нем знать… Ты можешь как-то связываться с братом?

Связываться. Точно родовая связь! Если работает с Титом, то и с Витом сработает.

— Я знаю, как нам поддерживать связь! — воскликнула я, вскакивая с кресла! — Я приму тебя в род! И смогу перемещаться к тебе, передавать по связи послания! — гениально просто, ведь так? Но реакция на мои слова последовала какая-то странная.

— Второе предложение руки и сердца за последнюю неделю… Ещё немного и я начну думать, что невесты открыли охоту не на принца, а на меня. — Витор смотрел как-то не так, как ожидалось. Скептически будто, даже с насмешкой.

— Какое ещё предложение руки и сердца? Я ведь говорила о родовой маги!

— И тем ни менее я не готов жениться. Нет, ты симпатичная милая девушка, интересная, необычная, но…

— Да не собираюсь я за тебя замуж! — причем здесь это!?

Какое-то время он молчал и я уже начала переживать, что ответила слишком резко, все же мне его помощь необходима, но он первым нарушил неловкую паузу.

— Позволь уточнить. Ты вписывала в родовую книгу только брата и он намного младше тебя?

— Лет на восемь. А какая разница?

— Такая, что тебе и в голову не могло прийти подумать о нем в каком-то ином качестве. А принятие в род в первую очередь завязано на эмоциях как вступающего, так и принимающего.

— Хочешь сказать, что если есть хоть капля обычной, но взаимной симпатии, то…

— То вместо старшего брата у тебя большие шансы получить мужа и статус этот не отменяется.

— Понятно… — что ж, в этом он прав, как брата мне представить Вита сложно, особенно теперь, когда всплыла подобная тема.

— Можем держать связь через твоего брата.

— Нет. Я хочу, чтобы он был в стороне от этого всего, — я начала ходить по комнате. — Есть другой вариант. Приот. Я ему доверяю, и он… напоминает мне отца. Сработает?

— Должно, — мы одновременно повернули головы к скрытой в стене панели.

Но открылась совершенно другая дверь. И в комнату заглянула Дэнира.

— Ее ищут, — больше и говорить нечего. Мастерица только взмахнула рукой — и пятно на платье исчезло, словно его и не было.

— Мне пора, но я буду на отборе во дворце. Ты ведь найдешь меня?

— Да, — прозвучало в ответ, и я развернулась было, чтобы уйти, но уже в дверях услышала тихое. — Ты красиво пела. Я словно дома побывал. Спасибо.

— Спаси моего брата. Это будет лучшей благодарностью.

Самое правильное решение часто бывает простым до глупости.

Кобо Абэ

***

За Илиной закрылась дверь, а Вит все ещё не мог выбросить из головы ее последнюю фразу.

Спаси брата… Ее саму надо спасать! Такие печати не накладываются просто так, обязательно с условием на выполнение, и завязываются на смерть носителя. Что же должна сделать она? Как она вообще умудрилась ввязаться в подобный переплет? И может ли он чем-то помочь ей самой? Нет, он не влюбился с первого взгляда, как предположил Эрид, но разобраться в этом хитросплетения интриг обязан.