‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Бесил Наугольный, бесил Голованов, бесил тренер в спортзале, который зыркал на ее задницу так, что едва не текли слюни. Назар даже самого себя бесил тем, что засматривается, когда ему-то точно ничего не светит. Она это всем своим видом давала понять, что уж говорить об издевках в голосе, когда намекала на его драки. А он и подрался-то сдуру — ее потерял из виду в понедельник, злой был, как собака, совершенно не понимал, куда подеваться могла, вот в голову и ударило, в другом бы случае сдержался. Явилась под утро, а потом чинно пила с матерью чай в полдень, когда он, злой и уставший, тащился с клондайка. Да еще и Анька эта! Умеет мать удружить с сюрпризами. И ведь не скажешь ничего…

Нет, Назар совершенно честно старался не показываться Милане на глаза. Да и толку душу себе травить — любые его слова она находила как высмеять, а он себе от этого каким-то подростком в пубертате казался. Но и не ходить за ней по пятам как-то не получалось. Ноги сами несли к ней. Вот как сегодня.

Впрочем, он всю жизнь по этой грунтовке бегал. Откуда ему было знать, что ее сюда занесет?! Да еще и с таким соблазнительным предложением: говори прямо!

— Сказал бы я тебе… — пробормотал под нос Назар, глядя, как сверкают прочь ее пятки, после чего тяжело вздохнул, надел обратно наушники, повернулся в противоположную сторону и побежал дальше, с каждым шагом стремительно приближая то мгновение, когда ему действительно придется сделать это. Сказать. И почувствовать себя идиотом.

— Дядя Стах, а можно машину взять? — Милана влетела в кабинет к Шамраю, когда на свой нетерпеливый стук услышала его короткое «войдите!». В этот раз на ней были бледно-розовые скинни, которые обтягивали задницу так, словно и правда были ее второй кожей, и майка, полностью расшитая разноцветными пайетками.

Несколько секунд Станислав Янович взирал на это чудо расчудесное посреди своего кабинета совершенно помутневшими глазами. А потом неожиданно кашлянул и уточнил:

— И куда тебя на ночь глядя в таком виде понесло? Опять танцульки или другое приключение себе придумала?

— Ну а что мне дома сидеть? — скорчила она грустную гримаску.

— Я тебе предлагал альтернативу, — ухмыльнулся он.

— Есть и другие варианты. Мне они больше нравятся.

— Так ты в клуб?

— Ага, — кивнула Милана. — Можно машину, м?

— Можно, можно, — махнул рукой Станислав Янович. — Вы собираетесь той же компанией?

— Да у вас тут весь город — одна большая компания. Все какие-то родственники, знакомые, друзья. Как вы тут живете — не понимаю.

— Думаешь, мне лучше перебраться в столицу?

— Откуда мне знать, что вам лучше, — сдерживая желание брякнуть что-нибудь ехидное, ответила Милана. И едва не поежилась под его внимательным взглядом. Он словно бы считывал ее состояние, и от этого становилось не по себе. Голос Стаха зазвучал спокойно и плавно, немного тягуче, так только он умел разговаривать. Если бы только еще не с ней.

— Ну спокойнее мне было бы, если бы ты не пропадала до утра или хотя бы одевалась капельку скромнее. Но на это ты всенепременно ответишь, что это меня не касается, и будешь абсолютно права, несмотря на то, что мне казалось, твой отец тебя сюда не плясать отправлял. Мальчика себе еще никакого здесь не завела? А то если мне тебя возвращать в семью еще и влюбленную в бармена, например, то Сашка с меня шкуру спустит.

— А в кого можно влюбиться? — спросила Милана с хорошо слышным вызовом в голосе.

— В кого-то, кто способен и хочет стать частью твоего будущего. Кто тебе это будущее принесет на серебряном подносе и подаст на стол с достоинством короля. И с кем ты сама себя будешь чувствовать королевой.

С детской наивностью Милана надеялась, что Шамрая рано или поздно отпустит. Лучше, конечно, чтобы рано. В конце концов, повода она не давала и никак не поощряла эти его нездоровые фантазии. Она чувствовала, как в ней закипает первобытное желание послать его подальше и навсегда. И злость на отца. Ей нужна квартира — пришлось плясать под дудку родителя. Сейчас ей нужна машина — придется приспосабливаться под ее нынешнего радетеля.

«Паршиво быть зависимой», — подумала Милана, расцветая улыбкой от уха до уха и хлопнув ресницами прямо как Аня на пикнике у Ляны Яновны.

— Дядя Стах, я вам обещаю, что обязательно познакомлю вас со своим королем. Вот честное слово! И точно-точно приглашу на свадьбу.

И в следующее мгновение имела удовольствие наблюдать, как лицо Станислава Яновича медленно искажается вспышкой злости, которую он пытался сдерживать. Как будто бы мрамор трескается, но все еще достаточно крепок, чтобы не осыпаться.

— Хорошо, Милана, — проговорил Стах, чуть погодя, голосом, напрочь лишенным красок по той же причине — он избегал проявления эмоций прямо сейчас. И это значило только одно — давал себе фору. И какой силы будет следующий подкат — большой вопрос. И какова его решимость к более активным действиям — тоже, учитывая, что временами он бывал вполне себе интересным собеседником. Скинни, что ли, раззадорили?

— Поезжай, но, пожалуйста, постарайся не до самого утра гулять. Я буду волноваться.

— До самого — не буду, — уверила его Милана, махнула на прощание рукой и шустро ретировалась из кабинета, пока Стах не передумал.

В клубе оказалось многолюдно. Настя и Оля уже были там. Старшая сидела за небольшим столиком на мягком диване, младшая тусила на танцполе. Ребят не наблюдалось.

— Привет, — подошла к Насте Милана и устроилась напротив. — Больше никого нет?

Настя отпила коктейль из своего бокала и дернула плечиком:

— Игорь будет. Завтра уезжает, последняя гастроль. Может, хоть сегодня оторвемся, а то когда еще увидимся. Ну, если, конечно, он не накидается.

— А как же там типа режим?

— Мальчики — организмы сложные, — хмыкнула Настя и недовольно протянула: — Игорька временами заносит со скуки. Но он хоть свой, понятный. Наугольный куда пропал? Куда и все остальные?

— Может, дела какие, — пожала плечами Милана, понимая, что Настя буквально озвучивает ее собственные мысли. — Или сильно на него не похоже?

— Да нет… он-то как раз занятой. Мы просто с Олькой думали, он на тебя запал и будет околачиваться рядом, а он слился почти сразу. Ты уж прости, что я так по-простому, да?

— Та хоть по-сложному, — отмахнулась Милана и рассмеялась: — Я на него точно видов не имела.

— Полтергейст! Был Остап и нет Остапа! Или ты его отшила?

Милана покрутила головой. Оля по-прежнему звездила на танцполе, Настя, которая больше любила болтать, потягивала коктейли, Назар восседал у барной стойки и не сводил с нее глаз, в отличие от всех остальных парней, старательно делающих вид, что Миланы не существует в этой реальности. Все было как обычно, кроме одной небольшой детали. Вокруг Шамрая-младшего вертелась Аня.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Похоже, изучение истории Англии пошло впрок, — усмехнулась Милана.

— Ой, Кре-е-ечет! — протянула с усмешкой Настюшка. — Опять явился! Между прочим, он не по клубам вообще. А уже сколько дней сюда как на работу!

— Ну он сегодня не один.

— Анька с Надькой пришла, с подружкой, я их засекла, пока тебя ждала. Это она просто Назара увидела и помчалась столбить хлопца, идиотка. Всю жизнь одна и та же картина — ее даже пошлешь, а она не обидится.

На это Милана ничего не ответила, подумав, что шум вокруг определенно мешает сформироваться до конца мысли, зудевшей внутри ее красивой головы. Хотя что тут формировать? Лишний раз убедившись, что Назар за ней следит по указке своего достопочтенного дядюшки, она лишь ощутила себя внутри артхаусного триллера о провинциальном городке Рудовилле, его героиней. Помножить это на слившегося Остапа и чурающихся ее парней в клубе — и вовсе картина выходила жутковатая, будто бы на виду вовсе не то, что есть на самом деле. И заправляет всем чертов Стах, дергает за ниточки, как кукловод, и все двигаются и говорят только по его указке.