Время в их случае момент важнейший. Они оба существа подневольные, равно как и все орки и гоблины. Сложно планировать хотя бы половину дня, если в любой момент твои господа могут придумать тебе новое задание. Но сегодня Фрадре повезло – господа поручили не так уж много дел.

Почти три года назад Фрадру купила госпожа Иветта Березовая, и Фрадра очень надеялась, что больше ее не перепродадут. В семье Березовых к ней относились чуть лучше. Да и тяжело менять хозяев, и страшно до жути. Рассказы о том, какими жестокими бывают люди и эльфы, распространялись среди рабов довольно быстро, и Фрадра считала, что до сих пор ей везло.

Дзябоши и вовсе счастливчик. Его хозяйка, молодая эльфийка Ригина Навл, не особо напрягала его поручениями. Зато обучила чтению и письму. Все рабы в округе завидовали ему. Даже Фрадра.

Гоблин, наконец, повернулся и зашагал прочь. Фрадра задержалась немного, глядя ему вслед, и развернулась в другую сторону улицы. Ее взгляд невольно коснулся четырёхэтажного домища, возле которого они стояли. Кроме господ Березовых здесь жила и она, а также некоторые другие слуги.

Из широкого окна на нее неприязненно смотрело жирненькое лицо человека – господина Бобкинса. Фрадра вздрогнула от неожиданности.

По мнению Фрадры, господин Бобкинс был худшим из семьи Березовых. Он часто придирался к ней, требовал выполнить какие-то странные поручения и мог позволить себе унизить ее или даже ударить.

Фрадра прошлась рукой по правой щеке, трогая неровность шрама. Момент, когда она застукала его за наркотиками, стал моментом, когда она огребла кочергой. Так и появился этот шрам.

Было обидно, ведь Фрадра вовсе не собиралась докладывать госпоже Иветте об опасном пристрастии ее старшего сыночка. Плевать ей было на развлечения господ. Но и к рубцу на щеке она тоже относилась спокойно. Даже находила его полезным, придающим ей больше свирепости. В конце концов, она же орк, а не какой-нибудь там чахлый эльф.

Фрадра порадовалась, что пока ей не нужно в дом. Ей поручили дела по хозяйству, и важно было успеть до обеда, чтобы не подвести Дзябоши. Она прошла на задний двор к хозяйственному блоку, остановилась и задумалась.

Предстояло решить дилемму. С чего начать: с колки дров или ковки инструмента? Она обожала и то и другое. Орудуя колуном, воображала себя лупящей господ. А когда в руках оказывался молот, то ощущала себя могучей, спокойной и непобедимой.

Слух у орков чуткий. Фрадра услышала позади крадущиеся шаги и резко развернулась.

БАМ!!! Камень размером с кулак врезался в лоб. Было почти больно.

Можно было и увернуться, или хотя бы отбить камень рукой. Но тогда было бы хуже. Проходили уже. Господина Бобкинса такие фокусы только злили пуще прежнего и часто заканчивались побоями и оскорблениями.

Бобкинс рассмеялся, наблюдая, как она потирает ушибленное место. Она могла бы и не делать этого. Но опять же. Так лучше.

– Чего стоишь без дела? – зло потребовал он.

– Я собираюсь наколоть дров, – буркнула она. – И еще…

– Вот этих-то? – Бобкинс презрительно махнул на сложенную стопку.

Приготовленных дров было немного. С такой Фрадра спокойно управится за час. Она кивнула Бобкинсу.

– И это ты называешь работой? – Он показал на здоровенную, высотой с Фрадру, кучу чурбаков. – Вот! Займись-ка этими дровишками.

Фрадра неверяще оценила объем «дровишек». Закончит ли она к обеду? А ведь еще предстояла ковка: ремонт двух лопат и грабель. Она потупила глаза.

– Но, госпожа Иветта сказа…

– Глухая, да?!

В руках Бобкинса появился еще один камень, чуть меньше предыдущего. Он швырнул его в Фрадру, но в этот раз она увернулась. Лицо Бобкинса исказилось гримасой ненависти.

– За дело! – скомандовал он.

Фрадра поспешила схватиться за колун. Не для того, чтобы выслужиться. Просто всё еще надеялась успеть к обеду. Дзябоши ее друг, ради него она разделается с этой горой чурбаков так быстро как сможет.

– Вот и хорошо, – самодовольно промурлыкал Бобкинс.

Фрадра замахнулась над первым пеньком, когда в спину врезался третий камень. Бобкинс злорадно захихикал. Затем послышались удаляющиеся шаги.

Удар!

Пень разлетелся на две части. Фрадра торопливо собрала их и установила на колоду.

Еще удар! Теперь четыре части.

Надеясь успеть, Фрадра отказалась даже от коротких перерывов. Она быстро покрылась обильным слоем пота. Но куча чурбаков уменьшалась медленно. И также медленно росла куча колотых поленьев.

Усердие было вознаграждено, и к обеду она раскрошила на четыре части последний из чурбаков. Вот только еще нужно сложить наколотое в ряд. А уж кузнечное дело суеты и вовсе не терпит.

Она устало сгорбилась, отчетливо понимая, что подвела Дзябоши. Придется ему или топать к древним руинам одному, или ждать новый момент, когда у Фрадры появится шанс отлучиться от господского дома. Пожалуй, на первое тот не решится. Оставалось второе. Фрадра тяжело вздохнула.

– Эй, – раздался позади хрипловатый орочий голос. – Совсем с ума сошла, такую гору переколола?

Фрадра обернулась. К ней шагал орк. Старенький, но, как и все орки, все еще крепкий и жилистый. Время делает кожу орка вместо серовато-зеленой просто серой, а выпирающие клыки надламываются. Воркис не был исключением.

– Куда деваться? – Фрадра пожала плечами.

– Иди уже обедай, – потребовал Воркис и показал на кучу колотых поленьев. – Я сложу их в дровяник.

– Да мне все равно еще лопаты чинить, – отмахнулась Фрадра.

Неловко было напрягать старика, даже зная, что силы у того еще имелись. Она знала одного орка, который прожил девяносто лет. Умер глубоким стариком, но за день до смерти собственными руками разгрузил телегу, груженную мешками с мукой.

– Да починю, – Воркис скорчил гримасу раздражения. – Что хуже голодного орка? Ступай на кухню.

Она одарила его благодарным взглядом и поспешила в комнату для слуг, чтобы переодеться. Там ее поджидал сюрприз. Неподалеку от ее кровати и комода стоял господин Бобкинс. Выглядел он взволнованным.

Фрадра огляделась. В комнате они были одни.

– Господин? – удивилась Фрадра.

– Господин? – на такой же манер передразнил ее Бобкинс, явно стараясь скрыть свою нервозность. Он даже исказил свой голос, чтобы тот походил на Фрадрин. У нее он был низкий, слегка хрипловатый, но, безусловно, женский. Получилось у Бобкинса весьма скверно, и он закашлялся.

Фрадра проигнорировала грубость. Она давно поняла, что в таких случаях лучше становиться молчаливой и скучной.

– Что ты тут делаешь? – потребовал Бобкинс.

– Эммм, – Фрадра оторопела от такого вопроса и оглядела комнату повторно. Нет. Всё было правильно, она находилась в комнате рабов.

Заметив ее движение, Бобкинс тоже покрутил головой влево и вправо.

– А… ну да… – Он потупил свой взгляд. – Я, эээээ… заблудился.

Он направился к выходу и, проходя мимо Фрадры, нарочно задел ее плечом. Она благоразумно поддалась и зашаталась.

Как только Бобкинс удалился, ехидно хихикая, Фрадра скинула с себя пропитанную соленой влагой рубаху и надела другую. А еще вынула из комода кожаную куртку – самое ценное, чем владела. Она всегда надевала ее, если уходила в город хотя бы на час.

Оставалось только поесть и мчать на запланированную встречу с Дзябоши.

За длинным столом тесной кухни собрались слуги. Повар-тролль выдал ей миску постной каши, и она принялась за еду. Пока ела, в кухню зашла пожилая гоблиниха.

– Фрадра! – прохрипела она. – Госпожа зовет.

Фрадра оторвалась от тарелки. Гоблиниха, хромая на одну ногу, приблизилась к столу. Звали ее Нарычайя, она прислуживала господам по мелким бытовым делам и гораздо чаще Фрадры заботилась о господине Кийране. Нянчила его, кормила с ложки, меняла изгаженное белье и выгуливала.

– Что ещё? – пробурчала Фрадра набитым ртом. Она поспешно заталкивала остатки каши в пасть.

– Господин Кийран нуждается в прогулке.

– А я-то тут при чём? – нахмурилась Фрадра. – Он же твоя забота.