– Долгая история. – Я с убийственной яростью посмотрела на Иванну, которая только что вышла на ринг.

Он стоял рядом со мной, когда прозвенел звонок, и мы вместе наблюдали за ней. Она была моей сильнейшей соперницей, и теперь я поняла почему. Ее стиль боя был жестоким и совершенным. Каждый удар попадал в главный орган или ломал кость. Каждый взмах ее меча разрывал связки. Она даже частично перекинулась на одну лапу, чтобы ударить соперницу по лицу, что было действительно трудно сделать. Частичное обращение похоже на долгую задержку дыхания. Это требовало отточенного умения.

К тому времени, когда она убила четвертую по рангу, она завоевала мое уважение как боец, и я знала, что если она победит меня, то станет сильной королевой.

Я старалась не бросать взгляды на короля Аксила, что давалось мне с трудом, потому что каждый раз, когда я это делала, он смотрел на меня в ответ. Я просто ловила его взгляд каждый раз, или он все время смотрел на меня?

Конечно, нет.

Так ведь?

– Итак, объявляю финальное состязание на сегодня! – объявил советник. – Наша соперница под номером один, Зара Свифтуотер из стаи Илистых Отмелей, которая отказалась брать оружие…

И тут громко зарычал король, и некоторые зрители повернулись, чтобы посмотреть на него.

– Разве так можно? – спросил Аксил, прерывая советника и хмуро глядя на меня.

Советник выглядел оскорбленным тем, что его прервали.

– Конечно, мой господин.

Угольно-черный мех заструился по шее Аксила, и я нахмурилась.

Какое, во имя Гадеса, ему дело? Я знала, что он и его брат предпочли бы, чтобы я умерла быстро, чтобы им не нужно было беспокоиться о том, что я запятнаю их родословную грязью. Как метко сказал Ансел пять лет назад, когда был королем.

– И наша участница номер три, Арин Мунлайт из стаи Котловин, сражается полутораручным мечом![5]

В зале раздались одобрительные возгласы и хлопки, и я ухмыльнулась, выходя на ринг.

Арин была той самой женщиной, которая накануне сказала мне, что от меня воняет, и я вырубила ее.

– Как спалось на коврике прошлой ночью? – спросила я ее.

Она зарычала, обнажив все зубы и подняв меч.

Я чувствовала на себе пристальный взгляд Аксила, но заставила себя выбросить его из головы.

Прозвенел звонок, и вместо того чтобы броситься вперед, как я обычно делала, чтобы застать ее врасплох, я побежала назад, до самого края каната.

Она нахмурилась, как будто мое поведение ее обескуражило.

У меня не было оружия, у нее был трехфутовый меч. Я не дура. Бросившись на нее, я напоролась бы на меч, и хотя в конечном счете я бы исцелилась, на это потребовалось бы время. Я понятия не имела, состоится ли следующий бой через час или завтра утром, поэтому сохранить свои кишки в желудке было главным приоритетом.

Я держала руки за спиной и решила, что раз Иванна пощеголяла своим частичным обращением, то и я поступлю так же.

За то время, что я отбежала назад и сбила ее с толку, заставив приблизиться ко мне, я уже превратила обе свои руки в гигантские лапы с острыми как бритва когтями. Требовалось невероятное мастерство, чтобы удержаться в таком состоянии, и я была частично отвлечена тем, чтобы остальная часть моего тела тоже не приняла форму волчицы. Полное обращение поставило бы меня в уязвимое положение, и она, вероятно, отрубила бы мне голову еще до того, как я встала бы на четвереньки.

– Давай, трусиха! – наступала Арин и замахнулась мечом, целясь прямо мне в шею. Когда лезвие было в нескольких дюймах от моего тела, я взмахнула лапой и врезалась в бок меча. Сила удара была намного больше, чем могла выдержать моя человеческая форма, и слишком велика для ее хватки. Оружие со звоном упало на землю, и она с боевым кличем бросилась на меня. Обе ее руки обхватили мое горло, когда она в порыве гнева попыталась повалить меня на землю.

Она была слишком эмоциональна, сплошная злость и никакого расчетливого умения. Протянув лапу, я ударила ее по лицу сбоку, оторвав при этом полоску плоти. Ее пальцы разжались на моей шее, когда ее вопль боли разорвал пространство, и она отшатнулась назад. Обратив лапы обратно в руки, я наклонилась и подняла ее упавший меч.

К тому времени, как она поняла, что я сделала, я уже вонзила острие ей в сердце.

Толпа одобрительно взревела, и когда я посмотрела на ее мертвое тело, я думала, что почувствую гордость… но этого не произошло. Вместо этого мне стало немного стыдно. Я знала, что таков наш обычай, и борьба за господство в стае всегда происходила таким способом, но стыдить женщин за то, что они стремятся сохранить свою жизнь, было ошибкой. Арин необязательно было лежать мертвой на острие моего клинка, она могла бы преклонить колено, если бы знала, что в этом нет ничего постыдного и что ее стая оставит ее в живых. Я посмотрела в пустой взгляд мертвых глаз Арин и поняла, что сражаюсь за мужчину, который мне больше не нужен, и за корону, которую я не была уверена, что достойна носить.

Все казалось неправильным.

Мой брат выскочил на ринг и поднял меня в воздух в знак похвалы, выводя из ступора, и я подняла взгляд на короля.

От его прежнего гнева не осталось и следа – вместо этого Аксил смотрел на меня с состраданием. Как будто он увидел что-то на моем лице, что подсказало ему, что сейчас я чувствую себя не лучшим образом.

– Отпусти меня, – прорычала я своему старшему брату. Сайрус напрягся подо мной и опустил меня, а толпа безумствовала.

Я внезапно отвернулась от него и выбежала с ринга, проталкиваясь сквозь толпы людей, пока они не поредели, а я не оказалась среди сотен палаток.

Почему я здесь? Какого Гадеса я подписалась на это? Для того, чтобы снова увидеть Аксила и доказать ему, что я была всем, в чем он нуждался, и что он никогда не должен был покидать меня? Или это действительно было нужно для того, чтобы моя стая гордилась мной? Неужели я убиваю других женщин только для того, чтобы отомстить Аксилу Муну?

Я просто продолжала обескураженно идти, желая выплеснуть немного адреналина от боя. Мой прогулочный шаг превратился в легкий бег, и, прежде чем я осознала это, я перешла на спринтерский бег. Мне нравилось бегать. В человеческом обличье или в волчьем, это не имело значения. Ветер трепал мои волосы, мышцы требовали разрядки, дыхание сбивалось. Мне это было нужно. Я прорвалась сквозь толпу, и когда я достигла замка, я повернула направо и обогнула его, чтобы посмотреть, что находится за ним. Я была вознаграждена наличием густого леса, который тянулся на пару сотен футов, а затем спускался с крутого обрыва вниз по горе.

Когда я добралась до края леса, мои ноги пылали так, как горели после тяжелой тренировки, но я не остановилась. Уворачиваясь от деревьев и густого кустарника, я подбежала прямо к краю скалы и остановилась.

Моя грудь вздымалась, когда я всматривалась в то, что находится внизу, а затем я услышала, как позади меня хрустнула ветка.

Я развернулась, вскинув руки вверх, готовясь к внезапной атаке Иванны. Устранить конкуренток еще до того, как придется с ними драться. Это то, что стоило сделать.

Но когда я увидела, что ко мне направляется Аксил, мои руки опустились, а рот слегка приоткрылся от удивления.

– Я не убегала. Мне просто нужно было немного побыть одной, – сказала я ему на случай, если он подумал, что я, возможно, убегаю от своих обязательств. Потому что это и было обязательством. Если бы Дориан не отправил меня, нам пришлось бы искать замену. Каждая стая отправляла по одной самке независимо от того, насколько они были слабы. Как Элиза. Милая девушка, которая была настолько не подготовлена, что спрашивала совета у других участниц, как сохранить свою жизнь. От одной только мысли меня замутило.

Он не остановился, и я с трудом сглотнула, когда он оказался в двух футах от меня, прежде чем замедлить шаг.

Я затаила дыхание, когда он подошел прямо ко мне нос к носу и уставился на меня сверху вниз. Его ноздри раздулись, и мне пришлось подавить стон. От него пахло доминированием и неправильным выбором, как от пятнадцатилетнего Аксила. Воспоминание о поцелуе с ним обожгло мой язык, и я внезапно задалась вопросом, какой он на вкус сейчас?