Я знаю каждый изгиб его лица, каждый изгиб его волос и его всевозможные варианты улыбок. Я вижу его каждую ночь в своих снах. Я могла бы нарисовать его по памяти… Я делаю это достаточно часто. Этот человек запал мне в душу, и уже давно. Этот разговор между нами назрел, и мне остается только надеяться, что я смогу отдать ему должное и проявить к нему уважение, которого он заслуживает.

— Я хочу попробовать.

Дэмиен наклонил голову.

— Попробовать что?

Будь что будет.

Я выдохнула.

— Я хочу попробовать быть с тобой… если ты, конечно, хочешь.

Тишина.

О боже.

Долгий период оглушительной тишины.

— Дэмиен?

Он смотрел на меня, долго и пристально, и в этот момент я поняла, что заплатила бы любую цену и сделала бы все, что угодно, чтобы узнать, что творится у него в голове.

— Хорошо, — сказала я, вытирая вспотевшие ладони о легинсы. — Теперь ты меня пугаешь.

— Извини, — ответил он, не моргая. — Мне кажется, все это не реально.

Я посмотрела на Барбару, когда она мяукнула, затем снова перевела взгляд на Дэмиена.

— Это очень реально.

— Хочешь сказать... что ты хочешь встречаться со мной?

Да. Да. Да. Да. Да.

— Да. — Я сглотнула. — Но вот тут-то все и усложняется, потому что я не готова быть просто твоей девушкой. У меня сейчас столько всего происходит, но я не хочу, чтобы это было еще одним оправданием того, почему я должна отстраняться от тебя больше, чем я уже делала это в течение прошлого года. Теперь я проявляю инициативу и следую советам, которые дают мне, казалось бы, все. Как бы то ни было, я хочу двигаться медленно.

— Что это значит?

— Это значит, что мы будем ходить на свидания и узнавать друг друга получше, потому что, давай будем честны, мы другие люди, чем, когда нам было восемнадцать. Я хочу, чтобы между нами установилось доверие, более тесная связь, чем сейчас… Я хочу всего того, что делают пары до того, как произойдет близость.

Дэмиен облизнул губы.

— Ты имеешь в виду все, что мы должны были сделать до того, как занялись сексом, когда были детьми?

Точно.

— Тебе подходит?

— Ты что, шутишь? — воскликнул он. — Можешь поспорить на свою задницу, подходит... но...

Мой желудок сжался.

— Но?

— Я хочу знать, почему ты этого хочешь.

Я покраснела.

— Что это за вопрос?

— Вполне приемлемый, — бросил вызов Дэмиен. — Ты избегала меня весь год, держала на расстоянии вытянутой руки с тех пор, как я вернулся домой. Тебя оберегали, но теперь внезапно ты хочешь попробовать. Я хочу знать почему.

Я задумалась об этом. Сложно. Просто сказать, что он меня невероятно привлекает, кажется недостаточно хорошим ответом. Не для меня. Я посмотрела на Дэмиена и мысленно повторила его вопрос. «Почему я хочу быть с этим мужчиной?» И вот так просто ответ пришел ко мне.

— Потому что я устала бояться признать, что мы могли бы быть вместе. Я устала беспокоиться о том, что может пойти не так, если я приму тебя обратно в свою жизнь, — ответила я, напряженным от эмоций голосом. — Я убедила себя, что во всем, что произошло между нами, была твоя вина... но это было не так, Дэйм. Мне жаль, что я никогда не признавала этого раньше.

Удивление отразилось на его лице.

— Это была не моя вина?

— Нет, не совсем так, как я всегда говорила. — Ответила я. — Ты все это время был откровенным и честным, и мне не следовало использовать против тебя то, что ты говорил во время секса. Я соблазнила тебя, несмотря на то, что ты убеждал меня, что это плохая идея. Ты говорил, что так и будет. Ты говорил, что я не отношусь к типу девушек, ориентированных только на секс, и ты был абсолютно прав, но я не послушала. Я видела, как ты смотрел на меня в ту ночь, и я использовала твое влечение ко мне против тебя, потому что очень сильно хотела тебя. Я знала о том, что может произойти, о том, что, очевидно, на самом деле произошло... но я думала, что смогу справиться с этим, если до этого дойдет.

— Но не смогла?

— Нет, не смогла. — Я прочистила горло. — Я хотела возненавидеть тебя; ты даже не представляешь, как сильно я этого хотела. Я пыталась убедить себя, что это так; я ясно дала понять всем остальным, что презираю тебя... но это неправда. Я просто возненавидела то, что произошло между нами, потому что мне было очень больно. Но знай, что это была не только твоя вина. Я была виновата больше, но никому не хотела в этом признаваться. Особенно самой себе.

— Аланна, — пробормотал Дэмиен, потирая лицо руками. — Тяжело слышать, как ты все это говоришь.

— Это больно? — тихо спросила я. — Я никогда не хотела причинить тебе боль.

Выражение его лица, когда я рассказала ему о Данте, промелькнуло у меня в голове, и это пронзило меня до костей.

— Причинить мне боль? — Он моргнул. — Детка, ты выглядишь такой грустной, говоря все это, что это разрывает меня изнутри.

Детка.

— Я в порядке. — Я грустно улыбнулась. — Просто это была трудная неделя.

— Ты справишься, — заверил меня Дэмиен. — Ты всегда справляешься.

— Я не так уверена, — прошептала я.

— Что?

— Я не храбрый человек, — ответила я, моя нижняя губа задрожала. — Когда кто-то или что-то причиняет мне боль, я не очень хорошо умею стоять прямо и смотреть этому в лицо, потому что боюсь, что мне будет еще больнее. — Я посмотрела вниз. — Во мне живет этот страх, Дэмиен. Это все портит.

— Аланна.

— Пожалуйста, — сказала я, покачав головой. — Не говори, что я храбрая, потому что это не так. Я никчемная трусиха.

Дэмиен резко вдохнул.

— Так и есть, — продолжила я. — Я была трусихой по отношению к тебе, заставляя тебя поверить, что все, что произошло между нами, произошло из-за тебя, хотя я чертовски хорошо знала, что это не так. Я труслива со своими друзьями; они долгое время были голосом разума в том, что тебя беспокоило, а я отмахивалась от их мнения. Я автоматически предположила, что они неправы, просто потому, что они не согласились со мной. Я трусиха по отношению к своим родителям; мой отец изменяет маме, одному Богу известно, как долго, а я даже не попыталась рассказать ей, потому что мне будет больно, если она не сможет с этим справиться. У женщины рак молочной железы… у нее рак, а не у меня. Она единственная, кто должен бороться с этим злом в своем теле, и все, о чем я, бл*дь, могу думать, это о том, что я не хочу, чтобы она умирала, потому что я не смогу справиться без нее… Я боюсь всего этого и не выношу этого.

— Аланна.

— Я бесхребетная, — заявила я, сердито вытирая слезы, которые навернулись на глаза прежде, чем они успели пролиться. — Я трусиха, у которой нет смелости.

Я испуганно отпрянула, когда Дэмиен пошевелился, и прежде чем я поняла, что происходит, он опустился передо мной на колени. Его руки легли по обе стороны от моего лица, а своим лицом он придвинулся настолько близко, насколько это было возможно, не касаясь моего носа своим.

— Послушай меня, Аланна Райан, — почти прорычал он. — Ты не являешься ни тем, ни другим, и у тебя достаточно смелости!

Я отвела взгляд от Дэмиена, не позволяя себе поверить его словам.

— Как ты можешь так говорить, не говоря уже о том, чтобы в это верить? Я боюсь того, что может случиться с моей мамой, с их браком. Я боюсь, что мой бизнес пойдет на спад, и я в абсолютном ужасе от того, что между нами все закончится хуже, чем в прошлый раз.

— И ты говоришь, что у тебя нет смелости? — спросил Дэмиен, поглаживая большими пальцами мои щеки. — Настоящая смелость — это действовать, когда ты в ужасе. Ты храбрая.

— Почему ты так добр ко мне? — прошептала я. — Я усложнила тебе жизнь.

— Нет, — предупредил он.

— Ты уехал из-за меня, — всхлипнула я. — Ты сказал это на прошлой неделе на кухне Бранны.

— Я сказал, что уехал ради тебя, а не из-за тебя. А также ради себя. Мне нужно было разобраться с таким количеством дерьма, с вещами, в которых я мог разобраться только сам. Если бы я думал, что ты сделала мне что-то плохое, Лана, я бы так сильно не старался завоевать твое доверие. Я бы вообще не вернулся.