Веру Куйбышев вызвал к себе в пятницу, тридцатого сентября. Вероятно, ему было просто интересно посмотреть на то, как девочка будет объяснять «почему у нее не получилось» — Вера так подумала потому, что «приглашение», которое ей передал Валентин Ильич, гласило «приходить даже если результата никакого предъявить не сможешь» Но ей было что «предъявить» — и товарищ Тихонов долго с кем-то ругался по телефону, объясняя, что девочка придет с большой сумкой. Причем сразу ему не удалось это объяснить, однако чуть позже ему перезвонили и сообщили, что «пусть приходит с сумкой». Так что ее даже не очень долго на проходной мурыжили (и Вера порадовалась, что Валериан Владимирович внял ее предупреждению «про шпионов и диверсантов»), а один военный даже помог ей сумку до кабинета донести. Впрочем, в кабинет он заходить не стал, и Вера, кряхтя от демонстрируемого напряжения, сама ее затащила.

— Что-то, Старуха, сумка у тебя тяжелая, как я посмотрю.

— Так достижений-то много, это я еще не все притащила.

— Даже так? Ну давай, хвастайся.

— Хвастаюсь, — Вера вытащила завернутую в несколько слоев мятой бумаги двухфунтовую стеклянную банку. — Это — наш, советский аспирин, тут его грамм шестьсот наверное, я не взвешивала. Получен из креозота, который с какого-то коксового завода привезли, а с какого именно — я просто не знаю. Сразу предупреждаю: если все лаборатории университета все бросят и буду только один аспирин делать, то сделают максимум полкило в сутки. Примерно неделю делать будут по полкило, а потом все нужные реактивы просто закончатся. Если… когда будем фабрику аспириновую строить, то я предлагаю строить ее в Туле.

— Это почему?

— Там рядом много шахт по добыче угля. Уголь, конечно, самый паршивый — если его как топливо рассматривать. Но вот аспирина из него получится очень много, больше, чем из донецкого. То есть это сколько из тонны угля получится. Но, думаю, на нынешних коксовых заводах тоже стоит с креозотом поработать… у меня расписано как. Там, конечно, не один аспирин получаться будет, аспирин вообще как отход других производств будет…

— Сейчас рассказывать будешь или сначала покажешь что еще в сумке у тебя интересного лежит?

— Сейчас рассказывать не буду, а то вам плохо станет когда я скажу, сколько нужно будет денег потратить… золотых рублей. Поэтому…

— Слушай, лекарства — это очень важно, так что насчет денег ты особо не стесняйся.

— Я и не собираюсь, просто чтобы вы в обморок от произносимых сумм не падали я сначала покажу, откуда такие суммы вытащить можно будет. Вот это — та самая резина из песка, которую я вам показать обещала. Получается, что я все же не дура последняя. Правда с ней по производству еще хуже: лаборатории университета ее смогут сделать грамм по триста, зато в неделю. Только шины из нее автомобильные делать нельзя: она при растяжении рвется очень быстро.

— А зачем тогда она вообще нужна?

— Она нужна там, где ее растягивать не будут потому что сжатие многократное она переносит куда как лучше даже натуральной. Те же резинки для консервных банок, например. А еще она совершенно не ядовита, для человека вообще абсолютно нейтральна. Не растворяется ни в щелочах, ни в кислотах. Для медицины — просто находка: из нее всякие медицинские трубки делать можно — а можно на ферме молокопровод из нее соорудить. Моется она прекрасно, стерилизуется… в общем, я списочек составила краткий для чего она будет лучше натуральной, потом почитаете если захотите или дадите тому почитать, кто ее внедрять будет.

— А ты ее внедрять не собираешься, я правильно тебя понимаю?

— Ну ничего от вас не утаить! Конечно не собираюсь…

— Потому что тебе учиться надо, я помню.

— И поэтому тоже. Но не только. Вот, держите!

— Это что?

— Ну, если честно, то пиво.

— Сама сварила? Или оно искусственное?

— Ни то, ни другое. И не третье: я пиво в пивнухе рядом с университетом купила. Потом его все же очистила, осветлила, простерилизовала, углекислого газа добавила потому что природный в процессе весь вышел. В бутылку налила и закупорила. То есть сначала налила, потом газ добавила — и только потом закрыла.

— И зачем так сложно?

— Это несложно, рассказывать тут сложнее чем сделать. Зато теперь это пиво в этой бутылке может полгода простоять и не испортится.

— А зачем пиво полгода хранить?

— Ни зачем, это просто пример. Вот еще два примера, только тут уже не пиво, а сок томатный и лимонад, и лимонад этот я сама как раз сделала. Тоже по полгода простоять могут. Вы попробуйте, я думаю, что томатный сок народу очень понравится. Потому что довезти в Москву помидоры из Сталинграда или Астрахани почти невозможно, да и сезон у них невелик, а сок — его можно летом сделать и только следующей весной в торговлю пустить. На вкус — чистый свежий помидор!

— Что-то ты соками увлеклась, а говорила, что ты химик, а вовсе даже не повар и вообще не садовод-огородник.

— А я вовсе не сок вам показывать пришла. Вы бутылку-то откройте!

— Ну ладно… э… а как ее открыть-то?

— Вот мы и подошли к самому ответственному моменту демонстрации! Показываю: берете бутылку, поворачиваете крышку — и она просто отвинчивается! Слышали такой чпок? Это воздух в герметичную бутылку вошел… так, если пиво открывать будете, сильно ее не трясите, а то тут пивной фонтан устроите: там не воздух входить, а газ выходить будет, причем вместе с пивом. Ну так вот: на бутылке осталось оторвавшееся от крышки колечко: отвернуть крышку колечко не оторвав невозможно. И назад колечко приклеить уже нельзя.

— Ну-ка, дай посмотреть… действительно… а из чего ты крышку-то сделала?

— Ну наконец-то вы догадались спросить! Это пластмасса такая, полиэтилен называется. Если ее всерьез делать начинать, то она будет дешевле не то что стали, но и стекла. Но из полиэтилена не только крышки для бутылок и банок делать можно, а очень много чего очень нужного и полезного: например, изоляция для проводов из него гораздо лучше чем из гуттаперчи или резины. Ну и в разы дешевле, конечно. Кстати, проще всего его делать из того, что в бутановом реакторе вместе с бутаном получается, так что если производства слегка по промежуточному сырью объединить…

— Сколько?

— В деньгах или в тоннах?

— Да уж, Старуха, ты точно не дура, суть с лету ухватываешь.

— Работа такая: если студент не будет с лету понимать своего преподавателя, то…

— И что?

— То гнать такого преподавателя нужно поганой метлой. Однако у нас и метел поганых в стране нехватка, и преподавателей — так что выбора у вас нет, остаюсь практически одна я.

— Ты? — рассмеялся Валериан Владимирович. — Ну, на преподавателя ты похожа не очень, значит метишь на роль поганой метлы?

— Я бы пошла в мётлы, но кто меня послушает? Приходится вот химиком перебиваться…

— Но химик ты вроде неплохой. Только не пойму я: как ты, такая… маленькая Старуха, все это придумывать успеваешь? Откуда знания у тебя такие?

— Откуда-откуда — из книжек. Тот же полиэтилен Пехманн — это немец такой, он уже вроде как помер — еще в прошлом веке придумал. Я просто попробовала его для чего-то полезного применить — и результат вы видите. Ну, еще придумала как его получать подешевле — из отходов резинового производства, например. Жалко же в печке просто так сжигать отходы эти…

— А аспирин?

— А тут я вообще ничего не придумывала, только отработала способ как фенол из креозота почище и побыстрее вытаскивать — но это любо химик за неделю придумать может если ему заплатить как следует.

— Но тебе же никто ничего не платил…

— За резину я сто тысяч получила, и, надеюсь, вы же не пожалеете мне еще какой-то премии огромной за аспирин? В меру огромной, тоже тысяч в сто-двести…

— Пожалею.

— Тогда за полиэтилен не пожалеете. А если пожалеете, то я могу обидеться и перестать изобретать всякое.

— Вымогательница!

— Есть такое дело, но вы бы знали, сколько стоят все эти реакторы, на которых я всё это изобретала! А уж сколько понадобится для следующих изобретений…