Русская пятерка построила мостик к более красивому и увлекательному хоккейному стилю. Однако Фетисов считает, что это было лишь началом. Из этого опыта важно извлечь уроки.

– Надо строить больше мостов, чем оружия, – утверждает он. – Я глубоко убежден в том, что наши страны должны пойти по этому пути. Как мы сделали это в Детройте.

Как Стив Айзерман и Никлас Лидстрем, Брендан Шэнахен был одним из самых умных североамериканских партнеров Русской пятерки. С ним можно поговорить как о хорошем вине, шахматных стратегиях и советской истории, так и об оборонительной схеме «левый замок», которую среди многих других применяли в НХЛ. Но когда он говорит о пятерых своих русских партнерах, в его словах звучит очень глубокое уважение к ним как к игрокам и к людям и к тому, что они привнесли с собой в лигу. Они все были воспитанниками одной хоккейной школы в Советском Союзе. Но нельзя сказать, что они были выпущены с конвейера, ни в игровом, ни в человеческом плане.

– Они все были абсолютно разными, – считает Шэнахен, который часто играл на фланге тройки Ларионова, когда разбивали Русскую пятерку. – Они показали, что успеха можно добиться, играя в другом стиле. Но они также доказали многим в НХЛ, что были бойцами, что столь же страстно хотели выиграть Кубок Стэнли и уважали тех, кто его завоевал, что для них это тоже многое значило. Они сломали стереотипы. Но я уважаю их и как людей. У каждого из них была интересная история о том, как они попали в НХЛ. Это были какие-то невероятные истории… Однако они все приехали сюда и сплотились. Я хочу подчеркнуть – были такие игры и смены, когда Русская пятерка выходила на лед, а мы все сидели на скамейке и только и могли, что хихикать, глядя на то, как они играют. Когда Русскую пятерку собирали вместе, от них было глаз не оторвать. Но нельзя сказать, что у нас была команда из пятнадцати человек, а эти пятеро были сами по себе. Мы все – единое целое. Они были нашими партнерами по команде. Нашими блестящими партнерами.

Лучшего наследия для хоккеиста и быть не может.

На пятом этаже над уровнем льда, откуда из своей роскошной ложи на «Джо Луис Арене» Майк и Мэриан Иличи годами наблюдали второсортный хоккей, висел тяжелый воздух с липкой дымкой. Я стоял в дверном проеме и наблюдал за тем, как рекой льется шампанское. Правда, качество этой шипучки было на несколько октав выше той, что спортсмены хлестали во все стороны в переполненной раздевалке, когда «Ред Уингз» положили конец своей сорокадвухлетней кубковой засухе.

Здесь пили винтаж 1982 года – именно тогда Иличи купили «Детройт» у Брюса Норриса за восемь миллионов долларов. Основатели сети пиццерий «Литл Сизарс» специально приберегли несколько ящиков для этого момента – своей первой победы в Кубке Стэнли 7 июня 1997 года. Теперь же они делились им со своими друзьями, семьей и деловыми партнерами. Облака дыма от дорогих сигар смешивались в дымке со взрывами смеха, когда Иличи пробирались сквозь толпу, словно радостные родители невесты на свадебном приеме. На моих глазах в этой роскошной ложе развивалась история, которой вместе с рядом других я поделюсь со своими читателями на страницах следующего номера «Детройт Фри Пресс». К моему удивлению, я был там единственным репортером.

Иличи осторожно вели себя с прессой, редко соглашаясь на интервью. Да и то обычно о нем приходилось договариваться заранее, через кучу их представителей. Однако когда они все же соглашались на встречу, Майк и Мэриан были обворожительны, живо принимали участие в разговоре и показывали себя как чрезвычайно интересные люди – они излагали свои мысли хорошим языком, честно, не лезли за словом в карман, поражая своей откровенностью. Их семью было легко полюбить. Их всегда уважали.

В дверях меня встретила старшая из семи детей Иличей – Дэниз. Она была адвокатом, а затем стала президентом обширной бизнес-империи своей семьи, прежде чем передать бразды правления брату Крису. Позже ее выбрали в собрание правления университета штата Мичиган. Она зачастую могла предвидеть удачные возможности в тех случаях, где этого не могли сделать остальные члены ее семьи. Она обещала, что уговорит отца выделить мне пару минут. Спустя немного времени к нам присоединился ее муж Джим Лайтс – бывший исполнительный вице-президент «Ред Уингз», который ушел из клуба годом ранее и стал президентом соперника «Детройта» по Западной конференции «Миннесоты Норд Старз», ставших затем «Даллас Старз».

Повспоминав несколько минут переживания последних пятнадцати лет, которые оказались ненапрасными, Дэниз отправилась за своими родителями, а Джим нежно и с уважением рассказывал о том, как он был счастлив за своих тестя и тещу и сколько для них значила победа в Кубке Стэнли.

– Они столько сил убили на то, чтобы подарить этому городу чемпионскую команду, – говорил Лайтс. – Мистер Илич потратил немало денег. Он тратил столько, что остальные владельцы клубов в лиге издевались над ним… Он заслужил эту победу. Равно как и город, который этого достоин.

Внезапно навстречу мне с распростертыми объятиями вышел Майк Илич. Я никогда не видел, чтобы он так улыбался. Раньше он выступал в младшей бейсбольной лиге за команду своего родного города «Детройт Тайгерс», которую купил в 1992 году. Он был весьма энергичным человеком среднего роста. Не было никаких сомнений в том, что даже спустя сорок пять лет, как он уволился со службы, на нем до сих пор будет здорово сидеть форма морпеха. Его голову увенчивала копна кудрявых волос, всегда подстриженных и зачесанных так, что его жене Мэриан он казался римским императором. А потому, когда они открыли свою первую пиццерию и задумались о названии, ей показалось вполне логичным сделать выбор в пользу «Литл Сизарс» – «Маленькие Цезари».

Я подал Иличу руку, но он притянул меня к себе и обнял. Я удивился его медвежьим объятиям. Хотел рассмеяться, но тут выяснилось, что мне нечем дышать.

– Вот с него, – сказал Илич, глядя на Лайтса и показывая на меня пальцем. – Вот с него все и началось.

– Поздравляю, Майк, но… – сказал я.

– Никаких «но». Ты поехал и достал мне этих русских. Без них ничего бы этого не было.

– Да ладно тебе, Майк, я…

– Послушай меня, – сказал он тоном, исполненным отеческой теплоты и непререкаемого авторитета. – Я сейчас серьезно. Все это произошло с твоей помощью. Ты сыграл в этом большую роль. Я хочу, чтобы ты знал – я этого никогда не забуду. Никогда.

Это было первое празднование чемпионства из четырех. Иличи снова выиграли Кубок Стэнли в 1998, 2002 и 2008 годах. В 2003-м Майка ввели в Зал хоккейной славы. Он сказал тогда, что поверить не может в то, что избирательная комиссия оказала такую честь доставщику пиццы.

Когда он умер 10 февраля 2007 года в возрасте восьмидесяти семи лет, «Ред Уингз» в двадцать пятый раз подряд вышли в плей-офф, а стоимость клуба по оценке журнала «Форбс» составляла 625 миллионов долларов. К тому же команда в скором времени должна была переехать в свой новый дом – «Литл Сизарс Арена» стоимостью в 635 миллионов долларов в центре города, в большом жилом районе, который называют округ Детройт. Все это было результатом нескольких десятилетий работы парнишки из младшей бейсбольной лиги, доставщика пиццы и любимого благодетеля города, который он обожал.

Джим Дэвеллано – тот самый человек, который задрафтовал трех молодых советских игроков и нанял Скотти Боумена, затем выменявшего двух других хоккеистов, чтобы образовать Русскую пятерку и положить конец кубковой засухе, длившейся более четырех десятилетий, в 2017 году отпраздновал пятидесятилетний юбилей в НХЛ. Он по-прежнему занимает пост старшего вице-президента «Ред Уингз» и является альтернативным главой клуба – эту позицию он получил в 1990-м. Он также вице-президент «Детройт Тайгерс» – бейсбольной команды, которой тоже владеет семья Иличей.

Неплохо для парня, бросившего школу в девятом классе, потому что он ненавидел математику. Парня, работавшего в швейном квартале Торонто за восемьдесят центов в час. Парня, чья хоккейная карьера началась с того, что он подобно охотничьей собаке искал игроков для команд НХЛ за просто так – лишь потому, что он любил хоккей. Парня, который недавно подарил свои семь чемпионских перстней за победы в Кубке Стэнли Залу хоккейной славы. Его ввели в Зал славы в 2010 году за то, что он построил команды-династии с «Нью-Йорк Айлендерс» и «Ред Уингз», вдобавок к этому еще выдав и одну из самых продолжительных серий выхода в плей-офф в истории НХЛ.