«Влад-ди! Влад-ди! Влад-ди!» – кричали они во время всего парада, когда Константинов проезжал мимо них, сидя рядом с Сергеем Мнацакановым – массажистом команды, который вместе с ним угодил в аварию год и шесть дней назад. Скандирование и аплодисменты стали еще громче, когда их двоих выкатили на платформу в конце парада на набережной Детройта.

– Сегодня вы громче всего – и абсолютно по праву – приветствуете Владди и Сергея, – обратился к болельщикам Крис Дрэйпер, вызвав еще больший рев.

Константинов пошел своими ногами на публике впервые после аварии, поставившей крест на его карьере. Меня там не было, но бывшие коллеги по «Детройт Фри Пресс», как и всегда, все подробно осветили. Нашу газету там представлял небольшой взвод потрясающих журналистов. Среди прочих там были Митч Элбом, Дрю Шарп, Джейсон Ла Канфора, Хелен Сент-Джеймс и Николас Котсоника, а также фотографы Хулиан Гонсалес, Мэри Шредер, Кирсмон Дозье, Полин Любен и Габриэль Тэйт.

– Он так рад, он в полном восторге, – сказала в интервью «Детройт Фри Пресс» жена Константинова – Ирина. – Он понимает все, что происходит. До аварии я даже не знала, что он играл такую важную роль в хоккейной жизни Детройта. Знаете что? В течение одной недели два разных человека, абсолютно разного происхождения из разных регионов страны сказали мне: «Владди будет для Детройта как Элвис Пресли для всей страны. Его будут помнить многие годы спустя как легендарного игрока». А другой человек мне сказал: «Я гарантирую, что через десять лет он будет все так же популярен и любим в городе, как и сейчас».

Это было преуменьшением. Два десятка лет спустя Владимир Константинов по-прежнему один из самых любимых спортсменов в истории города. В тот день губернатор Мичигана Джон Энглер блестяще охарактеризовал значимость Константинова для команды:

– Я считаю, «Ред Уингз» доказали, что они не потеряли звезду, когда с Владди случилась беда. Напротив, они приобрели путеводную звезду. Сегодня мы отдаем ему честь. Мичиган верит и Мичиган благодарит тебя, Владди.

Тренер Скотти Боумен дал схожую характеристику своей команде – сколько она значит для города, чье сердце разбилось год назад:

– Для меня «Ред Уингз» олицетворяют главное в жизни – взаимопомощь, заботу и веру. Игроки и весь персонал команды помогали друг другу, чтобы вновь забраться на вершину.

Следующим вечером чемпионы в последний раз собрались на общественном мероприятии – на «Джо Луис Арене» они благодарили владельцев абонементов и частных лож. В программе было видео о победе, речи игроков и тренеров – и, конечно же, Кубок Стэнли. Владди и Сергей вновь были в качестве почетных гостей и получили эмоциональную поддержку от тринадцати тысяч болельщиков.

В какой-то момент один журналист спросил Сергея Федорова о том, как команда планирует отпраздновать победу. Все надеялись, что это лето будет более радостным.

– На этот раз обойдемся без лимузинов, – ответил он. – Либо сами сядем за руль, либо пешком пойдем. Но мы хотим праздновать больше шести дней.

Так они и сделали.

Майк Илич мастерски заключал сделки. Еще задолго до того, как они вместе с женой Мэриан открыли свой первый ресторан «Литл Сизарс Пицца» в городке Гарден-сити, штат Мичиган, он уже отточил до совершенства важнейший навык продаж, когда торговал различной кухонной утварью, переходя от двери к двери по пригородам Детройта. Он стал асом разных сделок.

Много лет спустя, когда он уже начал покупать спортивные команды и строить стадионы на деньги, которые заработал на своей империи пиццерий, Илич по-прежнему лично контролировал ход важнейших сделок. Ничто не было для него столь важно, как переговоры с игроками, которые были нужны ему для победы. А летом 2003 года вместе с двумя своими хоккейными лейтенантами – старшим вице-президентом и главным советником Джимми Дэвеллано, а также генеральным менеджером Кеном Холландом – он лично встретился с Сергеем Федоровым. Срок контракта форварда подошел к концу, но Илич не хотел расставаться со своей главной звездой.

Федоров доказал свою значимость для команды в первый же день, когда вышел на лед тренировочного лагеря в 1990 году. За следующие тринадцать лет он завоевал больше всего индивидуальных наград из игроков «Детройта» со времен Горди Хоу, который становился лучшим бомбардиром и самым ценным игроком НХЛ два поколения назад. Более того, взяв «Харт Трофи», присуждавшийся MVP лиги в 1994 году, Федоров стал первым игроком «Ред Уингз» после Хоу, кому это удалось. Горди выиграл последний из своих шести «Харт Трофи» в 1963 году. На протяжении долгого времени в период своего расцвета с 1993 по 1998 год Федоров считался лучшим игроком мира.

– Он был, пожалуй, самым талантливым игроком, с которым мне довелось выступать. Безусловно, самым одаренным, – считает Брендан Шэнахен. – При желании он действительно мог сделать абсолютно все. Скотти ему скажет как-нибудь: «Не отпускай от себя Майка Модано». И Сергей его всю игру закрывал. Что бы он ни захотел сделать на льду, ему это удавалось. Он был сильным, быстрым, с отличным броском. Чтобы зайти в зону на большинстве, что бы нам там ни нарисовали, мы всегда знали, что надо отдать шайбу Сергею и просто ему не мешать. Пусть заходит с ней в зону, а там мы уже начнем разыгрывать. К тому же он был просто потрясающим человеком.

Джо Кошур, выступавший за «Нью-Йорк Рейнджерс» в перерыве между двумя отрезками с «Ред Уингз», выходил на лед с одними из самых техничных игроков в истории НХЛ. Он считает, что по уровню звездности мало кто дотягивал до капитанов обеих команд – Стива Айзермана в «Детройте» и Марка Мессье в «Рейнджерс». «Но лучший игрок, с которым мне доводилось играть, был Сергей Федоров, – считает Кошур. – Он мог в одной смене решить исход матча. В самом расцвете он был одним из пяти лучших игроков за всю историю хоккея».

У Илича не осталось никаких сомнений в ценности Федорова, когда Айзерман в сезоне 1993–1994 получил серьезную травму и выбыл более чем на два месяца. 21 октября в матче против «Виннипега» Айзермана толкнули сзади на борт, в результате чего он получил грыжу межпозвоночного диска.

– Это был безумный год. Как и большинство болельщиков «Детройта», я очень расстроился, когда Стив получил тяжелую травму, – рассказывает Федоров. – Причем мы не знали, когда он поправится.

Тогда-то тренер Скотти Боумен и решил подхлестнуть своего лучшего игрока.

– Из плохого всегда выходит что-то хорошее, – продолжает Федоров. – Я стал получать много игрового времени. Помню, первые три или пять матчей я еле дыхание успевал переводить. Даже не понимал тогда, сколько играю. Не смотрел на время толком. Мы выигрывали, но мне было тяжело физически и психологически. Даже начал думать: «Это вообще закончится когда-нибудь?»

А примерно после пяти игр я заметил, что как бы на меня ни давили соперники, все будто замирало. Я двигался значительно быстрее и делал многое для того, чтобы помочь команде победить. В каждом матче я выходил где-то на тридцать вбрасываний. Это очень много в НХЛ. Огромный труд. Но я заметил, что стал играть лучше. Даже на видео заметно, что все будто замерли и двигаюсь я один. Это потрясающее чувство. Потом я стал смотреть на свое игровое время – я получал по двадцать восемь – двадцать девять минут, а пару раз даже за тридцать перемахнул. Я выходил в каждой второй смене.

Внезапно Федоров почувствовал, что у него получается абсолютно все. Он вошел в состояние, которое спортсмены называют «зоной» – когда игрок может предвидеть ряд событий и благодаря этому занять абсолютно верную позицию. Одним словом, он чувствует себя непобедимым. Психолог Михай Чиксентмихайи описал это в своей книге «Поток: Психология оптимального переживания». Согласно его исследованиям, «поток» – это состояние, в котором люди «полностью вовлечены в какую-то активность, особенно если она затрагивает их творческие способности». Во время этого оптимального опыта они чувствуют себя «сильными, внимательными, раскованными, не напрягаясь держат все под контролем и находятся на пике своих возможностей».