Кроме людей обратно в Шид везли ценный товар — вещи древних и редчайшие амбраваты. Подобные им выращивают только на специальных плантациях и фермах, где в воздухе, воде и почве поддерживается повышенная концентрация амбры за счёт особых амулетов. Я на одной такой успел побывать за время службы в Академии.

Благодаря тому, что караван был в разы меньше того, на котором я прибыл в Фаркрас, двигались мы заметно быстрее. В итоге обратная дорога вышла по времени на треть меньше.

— Как будто впервые вижу город, — призналась Мина, когда мы въехали в Шид. — Совсем одичала в лесах.

— Ага, у меня тоже такое чувство, — согласился с ней Ясир.

— Да что город! Вы посмотрите на то, сколько тут красавиц, — выдал Риван. Он жадным взглядом оценивал, буквально раздевал каждую увиденную девушку и женщину. — Они специально вышли на наш караван посмотреть?

— Ты просто одичал, — фыркнула Мина.

— Кто о чём, а Риван о бабах, — вставил и я свою ремарку. А затем сменил тему. — Интересно, нам дадут выходные и разрешение выйти за стены Академии?

— Наверное, — неуверенно пожала плечами Мина.

— Опцион и тисеррарий ничего о таком не говорили, — сказала девушка из нашего контуберния.

— Вот и я о том же, — вздохнул я. — Не говорили. А мне это интересно.

К сожалению, никто нас выпускать сразу же в город не стал. Загнали в казарму, заставили пробежаться по складам, чтобы сдать старые вещи и получить новые и уже на следующий день отправили на занятия. Будто и не уезжали никуда.

Но всё же изменения были.

— А-а, приёмыш вернулся, — услышал я в столовой на пятый день после возвращения в Академию. Посмотрев в сторону говорившего, я увидел группу из пяти человек через два стола от себя. Трёх парней и двух девушек. Говорившего опознал сразу же. Он смотрел на меня прямо, с вызовом и презрительной усмешкой.

«Неожиданно», — пронеслась в голове мысль. Отвык я от презрительного отношения в свой адрес. Те, кто меня ненавидел и считал грязью после той громкой дуэли держали хвосты прижатыми. Ещё и то нападение, когда я размазал на тренировочной площадке парочку идиотов, тоже сыграло в мою копилку. Ах да, сюда ещё стоит приплюсовать гарафцев. Эти парни и девчата встали за меня стеной, считая одним из потомков своего правителя, которого боготворили. Текущую наглость я могу списать только на то, что за время отсутствия память о моих возможностях и силе у дебилов замазалась до неузнаваемости, как пикселями, которыми закрашивают в фильмах в моём мире сцены курения в фильмах. И Итон Линс уехал со своей центурией в Фаркрас. Вот и обнаглели те, кто меня недолюбливал. — Ну, чего тянуть? Само же не рассосётся!

Не знаю, что ждали от меня в ответ те пятеро, но точно не того, что я ускорюсь, окажусь рядом с их столиком и от души приложусь кулаком по улыбающейся роже молодчика.

Он полетел на пол, а его товарищи вскочили из-за стола, как подброшенные пружинами.

— Что? — сказал я им и пожал плечами. — Сегодня такой день хороший, что захотелось сделать его ещё лучше и кого-то убить на дуэли. Он же ваш друг, да? Вы его хорошо знаете? Как считаете, он вызовет меня после такого оскорбления?

— Да ты!.. — зло начал один из двух парней.

— А может, ты вместо него? — перебил я его. — Смотрю, ты не прочь вроде как.

Мгновенно воцарилась тишина.

С полминуты компания ушибленного сверлила меня ненавистными взглядами, в которых нет-нет да проскакивал страх. Происходи всё это на Земле, девушки сейчас заплевали бы меня и обматерили, но тут Возвышение делало равными оба пола, а воспитание в кланах не ставило акцент на том, чтобы уважать женщин и спускать им то, что ни в коем случае нельзя спустить мужчине. Вот те и молчали, опасаясь или получить в зубы, как их приятель, или быть вызванными на дуэль за оскорбления.

И тут зашевелился нокаутированный. Секунд десять он возился на полу, пытаясь вспомнить, как управлять телом и конечностями. Ему на помощь бросилась одна из девушек и тот, кого я заткнул одной фразой. Они помогли парню подняться с пола и усадили того на стул.

За всем происходящем внимательно следили десятки пар глаз. За больше чем половиной занятых столов раздавались шепотки. Люди обсуждали происшедшее и то, что последует после моего удара.

— Что… случилось? — с трудом шевеля языком, произнёс ушибленный. — Что… со… мной?

«Ого, да ему память отшибло», — удивился я. Не такого эффекта ожидал от своей зуботычины. Вообще, я отвык от всяческих политесов и словоблудия за время командировки на далёкий юг в Фаркраст. Там народ подобрался простой. В карман за словом не лезли, но не делали из своих речей вербальную дуэль. И если нужно было бить — били. При этом поединки там никогда не велись до смертельного исхода или неизлечимого увечья. Чаще всего на кулаках или специальных дубинках, обмотанных кожей или сшитых из слоёв толстой кожи.

— Райш, этот… тебя ударил, — тут же сообщил его приятель и ткнул в мою сторону пальцем. По паузе во фразе стало понятно, что он едва сдержался от оскорбительного эпитета.

— Он?.. Зачем?

— Так он ещё и тупой, — усмехнулся я. — А я-то думал… Слушайте, подлечите его, что ли. И ещё расскажите, что произошло. Пусть оценит каким он стал посмешищем. А потом я жду от него вызов на дуэль. Или я ему его брошу. Без разницы.

— Ты за это ответишь, — всё-таки не удержался от угроз приятель ушибленного.

— Это вызов? Да хоть сейчас отвечу, — широко улыбнулся я ему.

Тот вздрогнул и что-то совсем невнятно пробормотал себе под нос.

А спустя полчаса я стоял в знакомом кабинете под перекрестием взглядов знакомых мужчины и женщины. Симонека и Юрды.

— Зачем? — вместо приветствия и угроз спросил Симонек.

— Зачем — что? Ударил? Начал конфликт? Не попробовал объясниться? Или что-то ещё? — уточнил я. — Или вы вообще не про происшествие в столовой, а, к примеру, зачем я спасал людей в Фаркрасте? Ходил в патрули? Охотился? Лечил больных и раненых?

— Он сейчас полностью непробиваем, Симонек, — сообщила женщина в своей манере говорить всё открыто будто кроме неё и её собеседника в кабинете никого больше не было. — Вряд ли смог так быстро поднять ступень и навык. Думаю, это амулет.

— Вы мне тоже нравитесь, госпожа Юрда, — улыбнулся я ей и послал воздушный поцелуй. Отчего-то мой поступок вызвал у женщины ярость. Она взглянула на меня так, словно хотела убить на месте. Зрачки сузились, загорелое лицо побледнело, крылья носа затрепетали от участившегося дыхания.

— Спокойно. Оба, — повысил голос Симонек. — Иван, зачем ты избил Райша?

— Не избивал, а только ударил разок. И то случайно. Я его не видел, господин Симонек, — ответил ему я. — Готов искупить свою вину в поединке чести, если тот рекрут бросит мне вызов.

— Ясно. Всё никак не успокоишься. Ты знаешь кто такой Райш Круишер?

Я пожал плечами.

— Не знаешь?

— Только слышал краем уха про клан Круишеров. Чуть ли не первый в совете кланов Шида и юга Пояса. Второй уж точно. И что?

— Райш первый наследник клана. Если он погибнет от твоей руки, то его семья уничтожит твою. Уверен, что Инвара не этого хотела, когда направила тебя к нам. Точно не войны с самым сильным кланом Пояса.

— Первый наследник? — округлил я глаза. — Такой слабак, который падает с ног и теряет память от одной оплеухи? Случайной… кхм. А его клан точно такой сильный, господин Симонек? Вы же лучше меня это знаете. Не поделитесь информацией?

Тот явственно заскрипел зубами. Его бесило моё поведение. Наверное, не мог понять, что мной двигало. Глупость? Задор после тяжелой командировки в Фаркраст? Молодая самоуверенность? Приказы моей приёмной матери? Может, подозревал, что я пьян или одурманен?

— Ты понимаешь насколько низко и подло выглядит твой поступок, Иван Рансур? Ты значительно превосходишь в силе Райша. Ты прячешься за своей ступенью Возвышения, — сказал он, наконец, вернув себе самообладание.

— Прям как Райш, да, господин Симонек? — вновь ухмыльнулся я. — Только он прикрывается известностью своего клана. Интересно, а с чего вы так его защищаете? Вы чем-то обязаны его клану? Боитесь его? Или испытываете злость к моему?