— У меня доживёшь!
— А на фига мне такая старость?
— Прекрати ругаться, ты же ребёнок!
— А ты низший! Хватит командовать!
— Сама ты низшая, мы в современном мире!
— Пока я вижу только низшего изгнанника!
— Молчать!
Луц гневно сверлил глазами девчонку, что неожиданно замолчала, даже для себя само́й. Не сразу, но маг понял, что применил к ней запретную магию, которую безликие звали менталом. Хотя он был рад этому. А то наговорили бы друг другу такого, чего потом забыть было нельзя, а ведь она просто ребёнок. Он сам-то по меркам родного мира ещё не был таким уж взрослым, но лаяться с мелюзгой было слишком позорным для такого мага, как он.
— А теперь сядь за стол и молча выслушай меня, — уже более спокойным голосом сказал Луциан, приложив немного ментального воздействия.
Естественно, Яверина не смогла этому противиться и села, при этом на лице у неё был шок. Лерой, всё это время молчаливо ожидавший окончания перепалки, сразу же повторил манёвр ребёнка, стоило магу на него посмотреть. И вот теперь, оглядывая сидящих перед собой, Луц пытался понять, в какую авантюру он ввязался.
«С Аханом было проще», — подумал маг, прежде чем начать разговор, попутно снимая воздействие.
— Значит так. Раз уж вы оказались у меня в гостях, надо сразу кое-что обсудить. Во-первых — тут нет рабов. Вери, это тебя касается в первую очередь. Ты должна запомнить, что у нас мужчина ничуть не ниже женщины, а временами как раз наоборот. То, что Лерой у вас был никем, не означает, что я дам тебе его шпынять тут.
— Вообще-то, я его трогать даже там у себя не хотела, — буркнула девочка. — Я не считаю, что агрессия и насилие уместно везде и всюду.
— То есть резать его нельзя, а приказывать можно? — хмыкнул маг. — Нет уж, идём до конца в праведном желании улучшить мир. Он работает, но ты тоже должна работать. Хотя тебе придётся ещё и учиться, но с этим мы разберёмся.
— Ну и чему ты будешь меня учить? — Яверина подпёрла щеку кулаком. — Что-то не заметила, чтобы ты тут оружием размахивал, даже не нашла ничего подобного в комнате.
— Я сказал, что с этим разберёмся позже, — скривился маг. — Поверь, тебе очень многому придётся учиться. Лерой, тебе бы тоже надо узнать кое-что про этот мир, прежде чем ты решишь от меня уйти, а ещё желательно проверить уровень и твоих знаний. Вдруг у тебя их столько же, столько у мелкой, тогда будете учиться вместе. Во-вторых… А что это за запах?
— Я решил в знак признательности и за спасение вас порадовать, — Лерой смущённо улыбнулся.
— Не стоило, — отмахнулся маг. — Я вот даже не знаю, не испортил ли тебе жизнь. Она же не стала тебя резать. Может, помучали бы тебя неизвестностью и отпустили бы домой.
— Его? Отпустили? — Яверина рассмеялась. — Да ты точно с другого мира. Ему исполнилось двадцать сколько-то там недель назад, не знаю когда, но это точно. Иначе мне бы такое не предложили. Мальчикам не положено иметь между ног то, что их отвлекает от работы. А девочки как раз хранят их бубенцы в засушенном виде. Это как символ удачи: у кого больше трофеев, тот лучше устраивается. А чтобы не было обмана, обрезать бубенчики можно только тем, кому уже исполнилось двадцать. Самое позднее, когда мужчине позволяют носить свои шарики — тридцать лет. Кому не успели до, обрезают прямо в день рождения. Соревноваться с ребёнком или слабым низшим — низко, потому установили границы, но и слишком долго они не нужны. Говорят, до этого времени низшие как-то по-другому развлекают старших женщин, но мне не успели рассказать как. Я только женские развлечения знаю, теоретически. Это нож можно в восемь лет взять, а какие-то там жезлы у нас под запретом, только с разрешения Высшей Дамы.
— Знаешь, мне всё больше хочется спалить твой мир ко всем мёртвым богам. Лерой, беру свои слова обратно, твои бубенчики стоили того, чтобы я проспал полдня. Только твои рабские замашки придётся из тебя выбить, но, думаю, время нам поможет. Но всё равно вы должны уяснить пару правил: в замке не гудеть, шумные вечеринки не устраиваться, мои слова воспринимать как приказы и сразу же выполнять. Как только вы сможете быть самостоятельными, я вас спокойно отпущу туда, куда вы сами захотите. А до тех пор я ваш защитник и благодетель, потому надеюсь на соответствующее обращение.
— Да, господин, — Лерой сидел за столом, и только потому его поклон не был до пола, столешница помешала.
— Я — Луциан, — представился маг. — Можно Луц, и никаких господинов или другой подобной чуши. И… Может, мы уже поедим?
Последние слова прозвучали немного жалостливо, и Лерой улыбнулся.
— У меня уже всё готово, — голос у парня был мелодичный.
Он споро расставил тарелки на всех троих, но после напоминания мага, до этого тарелок было две, разложил по ним ужин и выжидающе посмотрел на своего нового опекуна. Луц зачерпнул ложку каши и от удовольствия закатил глаза.
— Лерой, прости меня и извини за террор, но… Может, ты возьмёшь готовку на себя? Я так вкусно никогда не ел.
— С удовольствием, — парнишка явно смутился. — Я вообще много готовил госпоже, она меня на курсы даже посылала. Я честно старался ей угождать, много чего учил, надеялся, что она меня пощадит. Но…
— Не волнуйся, теперь тебя никто не тронет, — Луц улыбнулся, но снова сосредоточился на еде, не забыв добавить. — Кушать всем сразу.
Его слова послужили командой обоим. Ужин прошёл в тишине. И пусть вначале его спутники были слегка напряжены, под конец все трое начали улыбаться. Лишь после ужина Яверина что-то хотела сказать, а после замотала головой. Но Луциан заметил её метания, потому не стал издеваться над ребёнком.
— Говори уже чего хотела.
— Это ты! Ты заставил меня молчать! — в голосе девочки переплетались и страх, и возмущение, и восхищение, и настороженность, когда она смогла соотнести слова мага и своё поведение.
— Да, я такое могу, — согласился маг. — И не такое могу. Так что советую исполнять мои просьбы, пока они не превратились в ментальные приказы. При этом, если вы против чего-то — говорите. Вдруг я был не прав, потому обещаю выслушать и принять новое решение.
— А я так смогу? — Яверина запрыгала вокруг мага, и чем-то напомнила ему обезьянку, заставив улыбнуться.
— Я пока не знаю. К этому надо иметь расположенность, а есть она или нет — мы узнаем. Вы уже устроились?
— Да, Лерой только отмоет мою комнату, и к себе пойдёт.
— Фигушки, — усмехнулся Луц. — Отмывать её будешь сама.
— Я же девочка! — возмутился ребёнок.
— Я тебя удивлю, но в моём мире как раз девочки чаще всего и убираются. — Луциан рассмеялся на такое высказывание.
— Отсталый у вас мир, — буркнул обиженный ребёнок, и Луц снова заржал.
В конце концов, в её комнате убирались втроём. Лерой её учил, Луц помогал, чтоб парню не было так обидно работать одному. Но и в комнате Лероя они тоже убирались вместе, под недовольное бурчание девчонки.
— Решил заменить волка на этих? — поинтересовался у Луциана Безликий, когда маг вечером сидел в своей комнате и размышлял о будущем.
— Это случайно получилось, — признался парень. — Там… странный мир, очень странный, и даже внешне какой-то ядовитый. А почему вы не говорили, что я не могу с собой приводить кого-то.
— Мы не можем это делать, вот и всё. А ты смог, — равно ответил Безликий. — Никому из нас не пришло в голову, что ты решишь сюда перетаскивать иных обитателей. Зато теперь у нас появилась новая пища для размышления. Хотя, скорее всего, ответ прост: ты родной для этого мира, потому можешь приводить с собой других. Ты как бы сам являешься приглашением и открытой дверью. Мы же пришлые. Уже не помним, как именно нас сюда переместили, но факт есть факт: путешествовать по мирам мы можем, а вот приводить кого-то за собой нет. Может быть, у других жителей твоего мира просто не хватало магических сил на перемещение ещё кого-то. А может, ты просто уникален сам по себе. Возможно, у тебя не со всеми получится, но определённо тебе надо учитывать расход сил.
