В ряде регионов Западной Европы в эту ночь крестьяне ходили вокруг домов, отгоняя факелами злое колдовство и темные силы. Разводили костры, на которых сжигали чучело ведьмы.

С другой стороны, Бельтайн — это светлый праздник весны и растительности. Один из популярных обрядов, который проводится в некоторых местах и до сих пор, — это обряд Майского дерева, которое украшали, как у нас елку. Майское дерево, куст или столб устанавливали в центре деревни, танцевали вокруг него, тем самым отдавая дань почтения духам природы.

Лугнасад, или Ламмас

Четвертый праздник кельтского колеса посвящен богу солнца Лугу. По легенде, он установил его в честь своей умирающей приемной матери-земли Таилтины. Отмечался Лугнасад в начале августа, когда приходило время собирать урожай и благодарить землю, отдавшую свои силы растениям и плодам. До осени еще далеко, но Колесо года сделало очередной поворот, власть Солнца стала слабее, и природа начинает умирать.

Считается, что Лугнасад — это древнейший из праздников Великих костров. Для него также характерны магические сексуальные обряды, так как это праздник слияния мужского и женского начал. Даже название Лугнасад переводится как «свадьба Луга». Время этого праздника считалось наиболее благоприятным для любовной магии, приворотов и обрядов, помогающих зачать ребенка.

^{Часть барельефа, изображающего четырехликого бога, предположительно Луга. Обнаружена в 1852 году в Реймсе, Франция (улица Уз-Мюрон).}

^{QuartierLatin1968 / Wikimedia Commons / CC BY-SA 3.0 Unported}

Главный персонаж магической обрядности — хлеб. Из муки первого урожая замешивали тесто и пекли хлеб, часто в форме человеческой фигуры. Его приносили в жертву богам, что наводит на мысль о возможных человеческих жертвах в далеком прошлом. И часть этого хлеба жертвовали маленькому народцу: феям, эльфам, гномам.

По поверьям, в ночь на Лугнасад фейри приходили в мир людей и плясали с ведьмами в не убранных еще колосьях. В мире кельтов магические существа всегда находились рядом с людьми, и даже приход христианства не многое изменил в этом сосуществовании, хотя священники и называли маленький народец бесами.

Слово «друид» использовали еще античные авторы. Цезарь в «Записках о галльской войне» писал о жрецах галлов, называя их druides, что является множественным числом от druid. В кельтских языках существуют слова druí и dryw, происходящие от одного корня и означающие «знание о дубе» или, возможно, «истинные, великие знания». Но так или иначе уже само слово «друид» отсылает нас к культу деревьев, который был основой и религии, и магической практики этих магов-жрецов. Правда, информации об этом культе сохранилось мало. Больше интересных сведений можно найти в древнеирландских сагах, а вот о магии континентальных друидов сведений почти нет. И это неудивительно. Как сообщает Юлий Цезарь, друиды запрещали римлянам записывать их стихи, легенды и тем более заклинания, так как не хотели, чтобы наделенные магической силой слова узнали непосвященные.

Из разнообразных источников известно, что храмов у друидов не было, а для совершения магических обрядов использовали священные леса и рощи, а также источники. Так, известны названия священной дубовой рощи галатов (одного из кельтских племен) Друнеметон (Drunemeton) и священного леса Неметодур (Nemetodurum), существовавшего когда-то в пригороде современного Парижа. Названия эти, несомненно, связаны со священными местами силы — неметами.

^{Друид, аноним, 1712–1714.}

^{The Rijksmuseum}

О магических же обрядах, которые свершались друидами в священных рощах, известно мало, но некоторые сведения дошли до нашего времени благодаря «Запискам» Юлия Цезаря и трудам Диодора Сицилийского, Плиния и других античных авторов. Так, у каждого друида было свое дерево, с которым устанавливалась колдовская связь. Дерево давало друиду сверхъестественные силы, помогало делать предсказания. Чтобы увидеть грядущее, он под чтение заклинаний погружался в особый транс, похожий на гипнотический сон. После того как маг просыпался, он сообщал о важных событиях, которые ждут людей его племени в будущем. Так, друиды сообщали кандидатуры будущих вождей и царей. О подобном магическом предсказании повествуется в древнеирландской саге об избрании нового короля Тары.

Среди обладающих магической силой растений, которые почитали друиды, чаще всего упоминается омела. Этот древовидный кустарник-паразит, вырастающий на ветвях кленов, тополей, дубов, считался священным, в языке галлов он назывался словом, означавшим «та, что исцеляет все». Более всего ценилась именно омела, выросшая на ветвях дуба.

В древнеримских источниках описывается ритуал срезания омелы с редкого каменного дуба. Это делал друид, облаченный в белые одежды, золотым серповидным ножом. После чтения заклинаний жрец босиком влезал на дуб и, срезав омелу, заворачивал ее в белую ткань. Чтобы поблагодарить дерево за его дар, у подножия дуба приносили в жертву двух молодых быков.

^{Друиды, срезающие омелу. Приписывается Якобу де Виту (1695–1754). Дания.}

^{The Leonora Hall Gurley Memorial Collection / The Art Institute of Chicago}

«Друиды, — писал Плиний, — ибо так зовутся их волшебники, ничего не считают столь священным, как омелу и дерево, на котором она растет, всегда представляя этим деревом дуб. Однако они избирают дубовые рощи только ради этого дерева и никогда не проводят ни одного обряда, если у них нет дубовой ветви… На самом деле они полагают, что все растущее на дубе было послано с небес и является доказательством того, что это дерево было избрано самим богом. Однако омелу редко можно найти на дубе, и если они находят, то срывают ее с должными религиозными обрядами, по возможности на шестой день луны (ибо лунами они исчисляют свои месяцы и годы, а также свои века из тридцати лет). Они выбирают этот день потому, что Луна уже оказывает значительное влияние, хотя не достигает еще и половины своего пути. Они называют омелу словом, означающим на их языке “всеисцеляющая”»[9].

С помощью разных растений друиды не только лечили болезни, они могли сделать особое зелье забвения, выпив которое человек забывал то, что хотел друид. Были зелья, дарующие волшебный сон или наделяющие человека большой силой.

Хотя друиды активно использовали растения и изготовленные из них зелья, но основная их магическая сила заключалась в заклинаниях. Кельтские жрецы воздействовали на реальность с помощью слова, доступного только непосвященным. И, судя по сагам и легендам, сила магического слова друидов была почти безграничной. Они властвовали над всеми стихиями. Так же как древние библейские пророки, друиды могли призывать воду, ударив об землю посохом. Причем это была не простая чистая вода, а обладающая целебной силой, способной не только излечивать раны, но и исцелять бесплодие. Подобная история рассказывается в саге о рождении Коналл Кернаха, старшего или молочного (в разных версиях) брата Кухулина[10].

Могли друиды управлять и ветрами, причем упоминается магический «Ветер друидов», поднимавший такую бурю, что воды океана выплескивались на сушу. Этим жрецам была подвластна и магия огня, напоминанием о силе которой служат ритуальные костры главных праздников Колеса года.

Магия слова применялась очень широко: заклинания предваряли начало любого важного дела, в обязательном порядке использовались для зачарованного оружия или как проклятия, насылаемые на врагов. В записках древнеримского историка Плиния описан интересный обряд «длуи фулла» (dlui fulla): друид читал заклинания над пучком соломы, затем бросал его в лицо человека, и тот становился безумным. Упоминания этого обряда встречаются и в некоторых ирландских сагах. Кстати, это очень яркий пример симпатической магии в сочетании с внушением и самовнушением. Уверенный в силе магического слова человек действительно становился безумным.