Юхэ едва удержался от того, чтобы не заскрипеть зубами. Теперь, когда советник Ян собирался женить свою дочь на наследном принце, конечно, он хотел избавиться от других принцев.

– Я знаю, как заставить ее сдаться, государь-отец, – Юхэ склонил голову. – Она не только вернет Персик, но и принесет его сама.

– При всем уважении, Истинный восьмой Чжао Юхэ! Вы не смогли справиться с ней при поддержке вашей армии. Почему вы думаете, что получится сейчас?

– Она всего лишь девчонка, – Юхэ поднял голову и посмотрел на отца. – Глупая и сострадательная. Если мы убьем темных в лагере Хунцун и пригрозим, что будем убивать дальше, она придет к нам сама, лишь бы избежать жертв.

Девчонка отпустила его только, чтобы спасти жизнь какой-то глупой вульгарщине. За людей же своего рода она вступится несомненно.

– Это сработает? – император вопросительно поднял брови.

– Сработает, государь-отец, – склонился вновь Юхэ, и мстительно добавил. – Когда она поймет, что виновна в смерти своих сородичей, это раздавит ее.

– Верни Персик бессмертия… – прочитал Сяо До вслух записку.

Вся четверка выглядела потрясенной. Шэнь оглядывался в ужасе, Молчуна, казалось, вот-вот стошнит, Лин Цзинь старалась не смотреть по сторонам, а Сяо До заметно трясся.

– Что ж.

Чживэй бросила записку на землю и подошла к ближайшему телу. Лицо было искажено болью и ужасом. Даже страшно было вообразить, какие муки он испытывал перед смертью.

– Что ж. Полагаю, у меня нет другого выбора.

– Ты собираешься сдаться? – разозлился Шэнь, ребята тоже собрались что-то возражать, однако их остановил тихий смех.

Он исходил от Чживэй.

– Нет, я не сдамся, – сама мысль об этом позабавила ее.

Чувство вины за возможные будущие смерти ее не терзали: убивала не она, убивали Светлые. И они продолжат убивать. Просто потому, что могут, Чживэй здесь была не при чем.

Чживэй вскинула руки, окидывая все вокруг них.

– Посмотрите. Это война.

У нее есть сила, о которой Светлые не подозревают. А где сила, там власть.

– Придется научить империю Чжао человеколюбию, – хмыкнула Чживэй. – И остается всего один вопрос. Вы со мной?

Она повернулась к Шэню.

– В этой войне не может быть два стула. Ты или с нами, или против нас. Никакого нейтралитета.

– Я обещал тебе справедливость, – произнес Шэнь. – Я не нарушу своих слов.

Затем по его губам промелькнула тень улыбки. Даже он, похоже, не мог скрыться от окружающего их ужаса за смехом.

– Почту за честь быть твоим инструментом в этой войне, – слегка поклонился он.

– И будешь получать от этого удовольствие?

– И буду получать от этого удовольствие. Несомненно.

Чживэй развернулась к Лин Цзинь и Сяо До.

– Я доверяю тебе. Мы пойдем с тобой и познакомим с нашими людьми, – Лин Цзинь тоже склонилась. – В тебе есть сила, необходимая темным. Однако, – голос ее зазвучал жестко. – Чжао Шэню придется доказать, что он достоин доверия.

– Согласна.

– Согласен, – кивнул Шэнь.

– Тогда сила свободных темных с тобой.

– Какой у нас план? – Сяо До явно не терпелось уйти отсюда.

– Какой у вас был план до нашей встречи?

Лин Цзинь с готовностью ответила.

– Найти Дракона, вырезать его сердце. Это уравняет нас по силе со Светлыми.

– И вы это знаете из…

– Пророчества.

– Ну, конечно.

– Оно верное! В пророчестве было сказано, что Лю Чживэй станет другой.

Лин Цзинь аккуратно подобрала слова, однако ее взгляд говорил, что она знает: Лю Чживэй перед ней из другого мира.

Чживэй кивнула.

– Дракон так Дракон. Тогда план такой: Шэнь возвращается в Запретный город с Персиком бессмертия. Рассказывает, что был на фестивале, увидел всю сцену с битвой, услышал про Персик, смог победить меня и отнять сокровище императора. И теперь ты рад предоставить своему отцу такой великий Дар.

– Но Чжао Куанъинь тогда получит Персик бессмертия, – непонимающе посмотрел на нее Сяо До. – Он станет бессмертным! Легендарным Светлым!

– Будет ли он бессмертным, даже если отрубить ему голову и сжечь тело?

– Да. Его дух будет бессмертен.

– Вот и отлично, – хмыкнула Чживэй. – Пусть наблюдает из божественного мира, как я уничтожаю его империю.

– Ты не понимаешь, – покачал головой Шэнь. – Его сила тоже станет божественной. Ему не будет равных.

– Лучше съедим его сами, – решительно поддержал Сяо До.

– Я все понимаю. Что нам один Персик против тысяч Светлых? Один бессмертный против полчищ. Расклад честный. У вашего императора будет Персик и уверенность в собственной неуязвимости, а у нас Дракон темных, который совершенствовался в течении 10 000 лет в пещере, и Шэнь в благосклонных объятиях императора.

– Есть только одно «но»: у нас нет Дракона.

– Тогда нам стоит пошевеливаться, не так ли?

– Как скажешь, – пожал плечами Шэнь. – Тогда я отправляюсь во дворец.

– А мы – знакомиться с темными.

Лин Цзинь вдруг тревожно оглянулась.

– Что такое? – Сяо До тут же встрепенулся.

– Светлый… – начала было она, но вдруг растерянно помотала головой.

– Тогда идем? – перебила Чживэй, а Сяо До с Лин Цзинь кивнули.

Чживэй пропустила их вперед, а сама осталась, чтобы оглядеться и навсегда запечатлеть в памяти леденящую кровь картинку.

Умоляй о пощаде, империя Чжао.

Признаю, ты напугала меня, сломила, заставила сомневаться в себе и своих силах. Ты окрасила зеленое красным, а синее черным, и ценой твоей алчности станут смерти дорогих тебе сыновей и дочерей.

Я – Лю Чживэй – должна была стать вашим агнцем на заклание, но теперь я – воплощение жестокости.

Я стану чумой империи Чжао, вы будете плакать кровью и молить о прощении. И я не приму его.

Война – это значит Лю Чживэй.

– Молчун, идем, – она обернулась и позвала темного, после чего направилась за остальными.

Нарисовал дракона – нарисуй глаз

Молчун

Молчун стоял в стороне. Лишь иногда он включался в происходящее, а события последних недель в его голове и вовсе воспринимал вспышками. Большую часть времени он находился в забытье.

Все его нутро горело в огне. Боль, его окутывала такая боль, что он больше не мог терпеть. Светлые смеялись вокруг него, продолжали пытать. Он умолял их убить его, однако каждый день, день за днем, они приходили и пытали его. Сколько это длилось: Дни? Недели? Годы?

Они хотели от него чего-то, чего он не мог дать.

Ярость. Ее он тоже помнил. Он хотел отомстить. Наблюдал за ними, запоминал их лица, повадки, запоминал их энергию. Она была такой же сияющей, как у Чжао Шэня. На запах и вкус не отличалась ничем.

Порой он находил себя в лесу. Покой. На него смотрела Чживэй, что-то говорила ему. Касалась… Все внутри него сжималось. Ее прикосновения обжигали огнем, однако оставляли после себя приятный холодок, поэтому он терпел, слушая ее, разглядывая ее.

Его сознание постоянно делилось на боль, ярость и настоящее. И он запутался в них, они сменялись все чаще, сводя его с ума.

– Молчун, идем.

– Меня зовут Сюанцин, сын Цзиньлуна, – внезапно он вспомнил все. И боль опять накрыла его.

– Дай мне обратиться, дай мне убить их всех, – прошипел Дракон в его голове. Ярость требовала выхода.

– Идешь? – на него смотрело его настоящее, Чживэй.

И он пошел за ней.

Привет! Первая книга цикла «Легендарные» подошла к концу, и я, Фим Юлия, очень рада приветствовать вас в послесловии!

Я бы хотела немного рассказать вам, как мы оказалось в этой точке, когда последняя страница «Возрождения Темной» перевернута.

Все началось очень давно… Давайте пропустим сразу «Сэйлор Мун» и «Унесенные призраками» и начнем все-таки чуточку ближе.