По пути ему встретилось несколько блокпостов, которые разграничивали соседние области. Но все они были пусты, а ворота распахнуты. Так что пересечь границу Елисею труда не составило.

На педаль он сильно не жал, часто останавливался передохнуть, оглянуться и, конечно, старался экономить топливо. По этим причинам он и преодолел так мало. Но спешить было некуда, за исключением того, что нужно было спасать Яну. И об этом он только и думал.

План его заключался в осмотре нежилых домов, поиске полезных предметов: карт, источников и генераторов энергии, одежды, провианта — во общем, всего, что может оказаться полезным ему и совершенно не нужно владельцам. А людей Елисей рассчитывал там совершенно не встретить. Ему отчего-то казалось, якобы весь мир вымер, остатки человечества собрались вместе в желании хотя бы сдержать распространяющуюся заразу. Он был уверен, что не встретит одиночек. Им просто не выжить. Разве что они окажутся такими же, как он, — собирателями чужих пожитков с целью выжить.

И, как по желанию, впереди блеснул синий знак с надписью: «Волково», рядом пристроились стрелочка вправо и цифра два.

Внутри у Елисея что-то перевернулось, будто бы он уже нашёл лекарство от болезни или, по крайней мере, нечто очень полезное. Но он наблюдал лишь знак, впервые встреченный после прощания с Егором. Однако лишь знак мог сказать о том, что деревня существовала, жила. Елисей встречал ранее сотни дорог, асфальтированных и грунтовых, без каких-либо указателей, но все они вели или туда, куда не следовало, или в заброшенные, вымершие деревни, каких было немало.

Через два километра он свернул направо. Впереди виднелись лишь верхушки всё тех же берёз и осин и луга, усыпанные радугой цветов.

Елисей сильнее нажал на педаль газа. Ему не терпелось увидеть хотя бы какие-нибудь признаки человеческой жизни, вернее, их ранее существование.

Машина мчала, отдаляясь от трассы, дорога становилась всё более разбитой, кочки всё углублялись, а деревья приближались.

И вот, ветки деревьев окутали пикап, закрыли ясное, солнечное небо. Сквозь кроны всё же просачивались палящие солнечные лучи, намереваясь попасть в глаз.

Машина промчала несколько сотен метров, лес отступил. Вокруг виднелись частные дома. Все они выглядели красиво, дорого и стильно. Казалось, здесь жили довольно богатые люди. Наверняка и их покарала судьба, и это предстояло ещё выяснить Елисею.

И не успел он как следует оглядеть деревню, как из ближайшего коттеджа донеслись приглушённые выстрелы. Елисей помчал к дому.

Из гаража коттеджа вылетела машина, заскользила на повороте и промчалась мимо пикапа Елисея. Он проследил за ней в зеркале. Но та лишь набирала скорость.

Елисей был уже у дома. Оттуда донеслись крики и выстрелы.

Он вышел из машины и достал «Варяг». Коттедж был не таким богатым, как его соседи, но от этого он не выглядел плохо. Серые кирпичные стены, высоченные окна с закрытыми жалюзи, приплюснутая крыша, два этажа, компактное крыльцо, пристроенный гараж, небольшая живая изгородь, и сад, полный декоративных деревьев и кустов — таким предстал коттедж перед Елисеем.

Он направился к входной двери, которая была приотворена. Внутри проглядывался лишь мрак. Елисей поднял пистолет повыше.

Оказавшись на крыльце, он медленно распахнул дверь. Лишь доля секунды, за которую он сумел увидеть две блестящие точки и человеческие очертания, спасла ему жизнь. Он нажал на спусковой крючок, и заражённый, бросившийся на него из темноты, замертво упал перед его ногами.

Елисей переступил через него и зашёл внутрь, глядя по сторонам в ожидании следующего нападения. Но такового не последовало. Елисей позволил себе крикнуть:

— Есть кто?

Ответила лишь тишина.

Но Елисей слышал крики и выстрелы, даже после того, как из гаража выскочила машина. Здесь точно кто-то был.

Справа лестница, освещённая ярким солнцем, приманивала его взгляд. Елисей решил подняться сразу на второй этаж. Если на первом когда-то был кто живой, его давно бы сожрал заражённый.

Елисей старался ступать тише, но деревянные ступеньки лестницы поскрипывали в полном безмолвии дома. Последняя ступень особенно громко взвизгнула.

Рядом с лестницей поблескивали под солнечными лучами столик с вазой и диванчик, дальше тянулся коридор с несколькими дверями, одна из которых распахнута.

Елисей направился к ней. На пороге он заметил капли крови, что его насторожило. А, войдя в комнату, он тут же выскочил из неё. И вовремя. Тишину разразил грохот, а в двери появилось отверстие.

— Уходи! Убью! — прокричал женский голос из комнаты.

После слов вновь воцарилась тишина. Елисей немного выждал и спросил:

— Ты ранена?

— Уходи! — не унималась девушка.

— Я хочу лишь помочь, — настаивал Елисей.

— Ага, как же...

Но он правда хотел помочь. Хотя и сам в конце не понимал, отчего его потянуло геройствовать.

Из комнаты послышался стон, а потом всё стихло.

— Эй, как ты?

Тишина.

Елисей постоял пару минут, ожидая ответа, но его так и не последовало. После внутренней борьбы с самим собой, он всё же решил вновь заглянуть в комнату. Он надеялся только на чудо, что в этот раз пуля не угодит в него.

Он высунул голову и тут же убрал. Направленного на него пистолета он точно не заметил.

— Я лишь хочу помочь, — в сотый раз повторил он. — Я вхожу, не стреляй.

И он зашёл, с поднятыми руками, с пистолетом за поясом и сердцем в пятках. Но угрозы не обнаружилось. Ровно напротив, в углу распласталась девушка, голова её наклонена в сторону, рука лежит на полу, пальцы едва дотягивались до рукояти пистолета, нога перемотана пропитанной кровью тканью — она потеряла сознание или...

Елисей бросился к ней, переступив через чей-то труп. Первым делом он проверил пульс на шее.

Она жива.

***

Девушка пришла в себя нескоро. На улице темнелось, внутри и вовсе властвовала бы тьма, если не свеча, которую удалось раскопать Елисею на чердаке. Он обыскал весь дом, но ничего весьма полезного не нашёл. До этого он позаботился о девушке: перевязал раны, вытер кровь, уложил на постель. А сейчас сидел и любовался её. И что побудило его ворваться в дом, помочь незнакомому человеку? Неужели сама человечность?

Девушка оказалась очень красивой: чёрные, прямые и длинные волосы; округлое милое личико; бледная кожа; густые выразительные брови; прямой маленький носик; красивые нормальные губы; едва заметные тёмные веснушки.

Она открыла большие, загадочные и изумрудные глаза, в которых отразился ужас и непонимание. Казалось невероятным, что такая прекрасная хрупкая девушка могла совсем недавно держать пистолет.

Она поползла назад, подальше от Елисея, при этом не сводя с него глаз. Когда она упёрлась в спинку кровати, из неё вырвался слабый стон. Только сейчас она заметила, что нога её перевязана.

— Кто ты? — спросила она.

— Елисей, — коротко ответил он.

— Что ты хочешь?

Елисей немного удивился.

— Ничего.

Взгляд у девушки помутнел, веки сонно заморгали. Она скатилась вниз и то ли потеряла сознание, то ли уснула. Елисей не стал её тревожить и спустился к пикапу проверить, как там сестра. Яна спала дремучим сном, как в коме, словно Спящая красавица.

И что теперь Елисею с ними делать? У него знаний-то медицинских нет, а на его голову выпали такие трудности.

Он сел, как обычно, на переднее сидение и скоро заснул.

Утром, к большому удивлению Елисея, его разбудил крик петуха. Всё бы ничего, если бы тот не был заражён. Опасности он никакой не представлял, но вот в чём загвоздка — он никак не хотел замолкать. Петух носился до всей деревни и кричал как сумасшедший. Но Елисей не рискнул его потревожить.

От криков обезумевшего петуха проснулась и Яна. Она сразу попросилась в туалет. Елисей помог ей добраться до уборной всё в том же коттедже. Он запер входную дверь, на всякий случай, поднялся на второй этаж и зашёл в ту же комнату. Девушки на постели не оказалось.