— Итак, подведём итоги нашей историко-философской лекции. — Профессор встал посреди лекционного зала и, как обычно, обхватил кулак ладонью, словно изображая, как мозг, получая свежие знания, обтягивается новым слоем, и держал так руки на уровне груди. — Около четырёхсот лет назад разбушевалась чума, затем, через двести лет, холера, потом оспа, грипп, ВИЧ, эбола, COVID-19, а прочие вы уже успели ощутить на себе. — Он устремил руку в сторону. — И я не говорю о множестве других, что разили человечество насмерть. Всё чаще заболевания стали посещать нас. — Выставив палец вперёд, он сказал: — Задумайтесь над этим. И да, вы наконец спросите, как связана медицинская патология с философией…    

Тройной звонок оповестил о конце занятия. Однако студенты не спешили бежать прочь с пары. А профессор продолжил:   

— Посмею вас немного задержать. Вы наверняка знаете, со следующей недели мы выходим на дистанционное обучение. (Глубокий вздох прокатился по аудитории.) И скажу вам по секрету, такое обучение продлиться у нас более года. Было бы замечательно, если бы вы приобрели парочку голограмм вирусов или бактерий. Глядя на источник проблем, обычно легче мыслить. Но это сугубо ваше дело. Что ж, будем выходить на связь. Оставляю вас наедине со своими мыслями. Прощайте, — сказал он, будто действительно в последний раз.   

Елисей закрыл необук, прежде сделав заметку о голограммах, — вдруг пригодится — и поднялся со стола, запихивая гаджет в рюкзак.  

Его друг и однокашник, Артём, давно собрался и глядел на него.   

— По домам? Или заглянем к Тохе? — спросил он.   

— Настроения нет, — ответил Елисей, когда они выходили из аудитории. — Хочется побыть с родными.   

— А, понимаю. Эх, жаль мои далеко. А тратиться на магнитник жалко. Да, час пути и уже в другой части страны, но дорого, собака… Ещё и пошлину платить за каждую область… — отрывками мыслей выкрикивал Артём, пока они пробирались через толпу студентов, торопящихся на пары. — Будто каждая область платила за эти чёртовы рельсы… Лис, ты на метро или на автобусе?   

— На колёсах, наверное. Давно не катался.   

— Что ж, значит не по пути. Ну, увидимся в понедельник!   

— Бывай, — кивнул Елисей, думая о том, что не скоро увидит друга, ибо на очные занятия им ещё не скоро. «Забыл, видать, заговорился, — думал он. — Болтун невообразимый!» Но Елисей не хотел напоминать об этом другу.   

Он оглянулся, тот смотрел на него, идя спиной вперёд. Елисей помахал напоследок, выдавил улыбку и пошёл своей дорогой. Ему было и вправду тяжко на душе. Он побыстрее хотел домой, к отцу, быть ближе, дольше, ведь врачи сказали…   

— Добрый день, Елисей Александрович, — выкрикнул кто-то.  

Справа послышались быстрые шаги.  

— Здравствуйте, — ответил Елисей, а потом добавил, ради вежливости: — Профессор.   

— Чудно, что я вас повстречал. Ваше ЭССЕ. Оно великолепно! — Он блестел, и вместе с ним его лысина на голове.   

— Угу, — сказал Елисей вместо слов благодарности.   

— Как вы раскрыли проблему, подробно описали аргументацию, привели примеры. Особенно… — Он прервался. — Что-то не так?   

— Простите, мне нехорошо, я тороплюсь домой.   

— Из-за эпидемии? — догадался преподаватель, улыбка вмиг испарилась.   

— Пока эпидемия, дальше будет пандемия, а… — Он осёкся. Мысли его остановились на слове: «Смерти». Но язык отказался его говорить, словно после того, как он скажет, оно осуществится.   

— Всё уляжется. Уверяю вас, Елисей.   

— Ещё раз прощу прощения, но я тороплюсь, — нервно сказал он, обошёл профессора и быстро зашагал вперёд.   

Нужно домой, думал он. Быстро. Срочно. Может быть, стоит позвонить? Но если всё плохо?.. Нет!   

Елисей ускорил шаг, а потом вовсе побежал. Прохожие не обращали на него никакого внимания. Только громадная голубоватая голограмма губернатора, выглядывающая из верхушек этажек, следила за ним.   

 Елисей уже нёсся сломя голову, как вдруг споткнулся о робота-уборщика, что собирал опавшие листья, и едва не упал, только чудом остался на ногах и вновь побежал. Робот что-то пропищал о штрафе за нанесение повреждений. Да какие штрафы?! Елисея сейчас волновало только одно.   

При приближении к автобусной остановке глазная линза отобразила расписание ближайших рейсов. Елисею повезло. Через несколько секунд прибывал его автобус.   

Он зашёл в серый салон, встал у окна, взявшись за поручень. Он не любил сидеть на креслах, где обычно шептались бабульки. Страшные они все. С протезами, металлическими глазницами и костяшками…   

Елисей успокоился. Опасность будто миновала. Теперь от него ничего не зависело. Нужно лишь дождаться, когда автобус доставит его до дома.   

Двери закрылись, электронный женский голос кондуктора предупредил, чтобы держались за поручни, и транспорт тронулся.   

— Следующая остановка — Площадь Борцов за независимость, — объявил кондуктор.   

Елисей мельком глянул на пассажиров, большая часть которых уткнулась в прозрачные экраны трансфонов. Он достал свой, подтвердил оплату проезда, убрал обратно и взглянул в окно.   

Автобус остановился. Большой, ровный и красивый парк украшала титанических размеров каменная скульптура, представляющая собой карту страны, разбитую на области и края, причём границы были тёмными пропастями.   

— Следующая остановка — Улица Дождливая.   

Не проехали они и пары сотен метров, как забарабанил дождь. В этом месте всегда был дождь. Елисей вспомнил, что раньше эту улицу называли Солнечной, потому что здесь были лишь частные дома, не было этих стеклянных высоток и бесчисленных инженерных лабораторий, и весь день напролёт из зенита светило солнце. Сейчас же, кроме высившихся до небес человеческих муравейников, над ними парило здание, напоминающее невозможный треугольник, откуда и падала вода крупными тяжёлыми каплями.   

Автобус остановился, парочка пассажиров вышла. И кондуктор вновь объявил:   

— Следующая остановка — Технотеатр.   

 Транспорт вновь набрал скорость.   

Елисей заметил впереди бегущего по тротуару человека. «Тоже, наверное, спешит к родне, — подумал Елисей». Однако тот резко свернул на проезжую часть, прямиком под автобус. Автопилот автобуса вильнул в сторону, но было поздно.   

Послышался глухой звук удара. Из переднего окна показалась рука. Она медленно провела по стеклу, словно пытаясь ухватиться, оставляя при этом кровавый след.    

Пассажиры завизжали. Некоторые потребовали открыть двери и выбежали вон из автобуса. Спустя миг наступила ужасающая тяжёлая тишина. Самые смелые рискнули подойти посмотреть, что случилось с тем человеком.   

Примчалась машина скорой помощи, а вместе с ней чёрная «газель», откуда высыпался отряд в чёрной форме, шлемами и с крупными нашивками на спине: «ОСБ». У каждого в руках значился автомат серии АК.    

Они кинулись к человеку, что выбежал на автобус, схватили, повязали и затолкали в «скорую». Елисей едва успел заметить, что тот еще жив и пытается отбиться.    

Через секунду их и след простыл.    

Приехала полиция, попросила собравшихся вокруг граждан не паниковать и покинуть транспорт. Однако сложно было не паниковать. Что вообще произошло? Думать страшно.   

***   

Елисей, долго не решаясь, нажал на серенькую особо неприметную кнопку на белой стене. Спустился лифт. Елисей зашёл и удержал сенсорный квадратик с числом двадцать четыре. Вмиг он очутился на нужном этаже. Ноги едва его держали, он, покачиваясь, вышел. Дверца тут же закрылась.    

Елисей поправил сползшие на лоб волосы, заодно смахнув выступивший пот. Домой он добрался пешком, вернее, бегом, ибо после случая с автобусом, ездить на них отказался.