В тишине раздался щелчок пальцами. Торговец опустил руку.

– Предлагаю вам в течение минуты объяснить, что происходит. Иначе последствия вам не понравятся. Особенно если вы связаны с инквизиторами.

Не успела я ахнуть, как Костя очутился впереди меня, прямо перед Козимо. Звуки, вышедшие из горла вампира, были больше похожи на рык, чем на человеческую речь. Что бы он ни сказал, торговец, засомневавшись, отступил на шаг назад.

Я чуть не завыла. Спасибо, конечно, Косте, но как он не понимал, что от этого только хуже!

– Костя, не надо! – Я вцепилась в его руку. Как только каменные мышцы вампира, уже готового кинуться на итальянца, слегка расслабились, я перевела умоляющий взгляд на Козимо. – Послушайте, мы не имеем к инквизиторам никакого отношения. Нам правда нужна душа – как раз для того, чтобы защитить от них наш дом. Костя сказал, что вы не поверите нам, если я не представлюсь ведьмой, вот я и соврала!

Я попыталась выйти вперед, но проклятый вампирюга опять отпихнул меня назад, закрывая собой.

Козимо, как ни странно, в этот момент многозначительно усмехнулся, наблюдая за нами. Вопрос, который он задал Косте, звучал по-итальянски, но мне отчетливо послышалось слово amore.

Костя напряженно молчал. Тогда торговец посмотрел на меня и перешел на английский. На чувственных губах итальянца все еще играла загадочная улыбка.

– Значит, это правда? Суровый вампир пал жертвой Купидона и влюбился в смертную женщину, несмотря на все заверения, что он никогда не пойдет по стопам отца?

Влюбился?!

Костя продолжал молчать и заслонять меня собой. А я ощутила, как краска заливает мои щеки.

И хотела бы я, чтобы это была краска стыда оттого, как я наврала Козимо.

– П-почему вы так решили? – заикнувшись от смущения, спросила я.

– Потому что он даже своего драгоценного князя, спасшего ему жизнь, так не защищал, – оскалился торговец. – Что ж…

Он опять щелкнул пальцами. Видимо, это значило, что предыдущее заклинание отменено.

– Я продам вам маску. Но в другой раз, если понадобится моя помощь, советую говорить правду. А то знаете… – Он неопределенно покрутил над головой ладонью. – Чары в моей лавке, которые я наложил против воров и обманщиков, пытающихся подсунуть мне фальшивки, начинают сходить с ума.

Как Костя заскрипел зубами, было слышно даже мне. Лишь бы свои длинные вампирские клыки не сломал…

А я только вздохнула. Предупреждала же Тереза, что не стоит лезть к торговцу душами. Повезло, что он не такой злой, как его описывали.

– Займемся оформлением договора на покупку? – предложил Козимо.

Я кивнула:

– Последний вопрос, если позволите. Как вы поняли, что у меня есть колдовские способности?

– Это Венеция, сеньора. Мою лавку каждый день сотнями посещают туристы. Никто из обычных людей не способен почувствовать даже такое сильное колдовство, какое заключено в маске-солнце, которая висит снаружи. Вы – почувствовали, – серьезно сказал он. – Уж кому, как не мне, судить о подобных вещах. Я не прячусь от мира в отличие от тех, кто отсиживается в замках за барьерами и ничего не видит дальше своего носа.

В ответ на укол Костя пожал плечами:

– Каждый выбирает собственный путь. Надеюсь, твой не приведет тебя в лапы к инквизиторам.

– Моей силы хватает, чтобы от них защититься, – буркнул Козимо.

– Посмотрим, как ты запоешь, когда у тебя появятся дети и внуки.

Вампир бросил красноречивый взгляд на рабочий стол торговца. Помимо заготовок и инструментов там стояла цифровая фоторамка с меняющимися слайдами: Козимо обнимается с какой-то молодой итальянкой на фоне Дворца дожей, моста Поцелуев, держится с ней за ручки в гондоле…

Теперь зубы отчетливо скрипнули у Козимо.

– Не испытывай мое терпение, stronzo. Оформлять покупку будем?

– Будем, – быстро ответила я. – И мы вообще-то благодарны за помощь.

– Охотно верю, – заворчал он. – Очень охотно… Константину повезло с вами, прекрасная сеньора. А вот вам с ним – не слишком.

– Я думаю совсем иначе, – улыбнулась я, тайком оглядев все еще хмурившегося вампира.

Хорошо все-таки, что мы отправились в Венецию. Хоть я и не могла представить, какой приятный «побочный эффект» окажется у поездки.

Покинув лавку Козимо, первые минуты мы шли молча. Я убрала в сумку драгоценную коробку с маской-душой и размышляла, как начать разговор с Костей. Он тоже не торопился объясняться: ни признавать, что торговец прав, ни уверять, что тот ошибся. Я уже начала думать, что ему, в общем-то, все равно, что там сочинил Козимо, как вампир наконец-то заговорил:

– Донна, послушай. Насчет того, что было в лавке…

Я остановилась и положила руку ему на грудь.

Вот как пить дать сейчас ляпнет, что итальянцу все это почудилось. Ага, и мне тоже чудится уже который день.

– Костя, – тихо сказала я. – Хватит называть меня донной. Мы вместе призывали демонов, ты мне покупал мороженое – ну какая я для тебя донна после этого? Все равно так в Италии уже лет сто никто не обращается к женщинам.

– Извини, привычка. – Он скользнул взглядом по улице, словно искал, на что перевести тему. Ему не повезло: с тех пор как мы вошли в лавку, ничего не изменилось, разве что парочка молодых подвыпивших туристов расселась у кромки воды с закатанными штанами и болтала ногами в канале. – Хотя мороженое и вызов демонов ты интересно поставила рядом.

– Просто жизнь с тобой – сплошное приключение, – улыбнулась я.

Он тоже улыбнулся в ответ – против обыкновения не саркастично, а тепло – и коснулся моей ладони, положив свою сверху.

– Надеюсь, тебе это не надоест в скором времени.

– Знаешь, Костя… – Я вздохнула и провела пальцами по его груди. Под рубашкой ощущались крепкие, тренированные мышцы человека, который не забывает о том, что помимо составления договоров нужно посещать спортзал. Сказать, что этому мужчине стукнуло за сотню лет, было невозможно. – Хоть ты гораздо старше меня, а в женщинах не разбираешься совершенно.

– Да ладно? – удивился он.

– Ага. Честно-честно.

Противиться искушению было больше не в моих силах. Я потянулась к Косте, уткнувшись лицом в его грудь. На мгновение сердце сжалось от мысли, что скупой на чувства вампир может оттолкнуть меня и опять завести пластинку, что между кровопийцей и человеком ничего не может быть. Что за наивной идиоткой я тогда буду выглядеть…

Но, когда я прижалась к нему, страх схлынул. Пришло осознание, что, даже если Костя так поступит, всего лишь миг в его объятиях будет стоить того. Мне с нашей первой встречи этого безумно хотелось – оказаться так близко к нему, чтобы чувствовать его кожу под своей ладонью, вдыхать его запах, немножко колоться об отросшую за день щетину на подбородке…

– Спасибо, – быстро произнесла я, зажмурившись. – За то, что все время меня защищаешь и помогаешь. И прости, что я раньше сердилась на твой обман. На самом деле, если бы ты не появился на пороге языкового клуба, моя жизнь до сих пор была бы убийственно скучной и однообразной.

«И в ней бы не было тебя». Но это я произнести уже не осмелилась.

Несколько невыносимо долгих секунд я ждала, что меня аккуратно отставят в сторону со словами «Да-да, конечно, пожалуйста, но нам надо спешить». Однако Костю будто парализовало. Он не шевелился вообще, этим исподволь подтверждая мою догадку, что он абсолютно ничего не понимает в женщинах.

Но я ошиблась. Спустя мгновения сильные руки сомкнулись вокруг меня. Дыхание Кости коснулось шеи, заставляя мурашки бегать по коже.

– Пожалуйста. Но, Катя…

– М? – промычала я, не разжимая рук.

Щекочущее дыхание спустилось еще ниже. Так странно – оно было горячим, несмотря на все легенды о том, что вампиры якобы не дышат. Чересчур горячим для прохладной весенней ночи.

– Ты слишком близко.

Ах, ну да, все эти вампирские штучки… О них было легко запамятовать с учетом того, что вампиры не боялись солнечных лучей, а братья Антонеску показывали себя гораздо цивилизованнее, чем их киношные собратья.