И ответить-то, в общем, нечего…

– Моего прадеда ты тоже так оберегал? – перевела тему я.

– Да, частенько приходилось. Именно этого я и боюсь – что ты будешь похожей на Долгорукова.

– Почему?

– Потому что он умел колдовать и мог вытащить себя буквально за волосы, когда попадал в неприятности. Ты – не умеешь.

– И ты боишься, что успеешь ко мне привыкнуть, а я сверну себе шею?

Наступившее молчание было красноречивее всяких слов. Я криво усмехнулась. Ну, теперь хотя бы понятна вечная вежливая холодность Кости.

– Я бы, может, и посидела дома, но инквизиторы уже добрались и туда. А если ничего не делать, то ничего и не сделается.

– Твой прадед так же говорил, когда ввязывался в очередную авантюру. Это ты в семье услышала?

– Нет. Этому меня научила жизнь.

Правда, для этого не понадобились авантюры. Хватило унылой, вязкой, бесконечно тянущейся рутины. Сейчас, в Италии, мне точно было не до скуки.

– С вами – с тобой – я чувствую себя, как будто наконец живу, – призналась я.

Лицо у Кости изменилось: в ехидной улыбке приподнялся уголок губ, в глазах появилось едкое выражение. Наверняка он собирался ввернуть что-нибудь очередное по-вампирски саркастичное, например что я такими темпами быстро перестану жить, но я быстро добавила:

– Поэтому я не хочу, чтобы ты на меня обижался. Это вдвойне больнее.

Уголки Костиных губ тут же опустились.

– Я не хотел делать тебе больно. Прости.

– Ты можешь заслужить прощение, если… – я загадочно улыбнулась, – расскажешь о себе. Мы с тобой живем в одном доме, едем в самый романтичный город на земле, а я даже не знаю, сколько тебе лет!

– Ты уверена, что хочешь это знать?

– А ты уже дошел до того момента, когда стыдно показывать девушке возраст в паспорте?

– Давно перевалил за него.

– Что, твоим сединам позавидует даже Лоренцо? – неуверенно предположила я, слегка растеряв энтузиазм.

Выглядит-то Костя на тридцать пять, а вот сколько ему на самом деле – хороший вопрос. Я впервые задумалась о том, что привлекательный вампир может годиться мне в прапрапрадеды.

– Я на несколько лет старше господина Долгорукова.

Я едва не поперхнулась.

Не так уж далеко от правды оказались мои догадки…

– Бодро выглядишь для старичка.

Костя усмехнулся:

– Давай я тебе лучше расскажу о прадеде.

– Давай, – оживилась я.

Узнать получше о загадочном родственнике-колдуне, который около полувека защищал целую деревню с разнообразной нечистью, хотелось, но на самом деле я была готова слушать что угодно, лишь бы Костя не молчал. Знание, что он не злится на меня, приносило умиротворение. Словно еще минуту назад что-то было сломано, а теперь починилось и не причиняет боли.

Я поудобнее устроилась на сиденье и устремила взгляд на Костю, готовясь ему внимать. Вампир почти не отрывался от дороги, но, кажется, мое внимание ему польстило. Морщина на лбу, которая держалась с самого утра, разгладилась.

– Впервые мы с князем встретились в румынской деревне, недалеко от Бухареста, вскоре после окончания Второй мировой войны. Рабочие фабрики обратились к тогда еще молодому Долгорукову, когда отчаялись найти другую помощь. Каждую ночь они либо недосчитывались одного из товарищей, либо кто-то из них просыпался вне дома, обескровленный и ослабленный, ничего не помня о прошедшей ночи. Меня тоже отправили к ним, но тайно. Отец – мой вампирский отец, я имею в виду, – боялся, что в этом замешан член нашей семьи, исчезнувший во время войны и сошедший с ума. Если бы его обнаружили, это плохо сказалось бы на всех нас. Я тогда совсем недавно стал вампиром и должен был доказать семье свою полезность, поэтому задание пало на меня. Ну а твой прадед отчаянно жаждал доказать общине высших, к которой присоединился совсем недавно, что достоин занимать среди них место.

– Как знакомо, – пробормотала я.

– Это только начало, – сдержанно заметил Костя. – Ты еще увидишь, как много у вас сходства. Так вот, мы с ним столкнулись ночью, буквально лбами, когда следили за одним и тем же рабочим…

Он быстро увлекся и начал рассказывать одну историю за другой, иногда так стремительно перескакивая между ними, что я теряла нить повествования. Тем не менее я ни разу не остановила его – только кивала и задавала вопросы, подталкивая вспоминать все новые и новые приключения, в которые они ввязывались вместе с прадедом.

Честно говоря, по его историям я не уловила сильного сходства между мной и Долгоруковым, кроме одного: нас обоих толкало на приключения отчаяние и желание наконец-то найти в жизни тихий, безветренный уголок. Но мне нравилось, как Костя об этом рассказывает. Не то чтобы он делал это особо красочно, однако в нем чувствовался человек, привыкший подбирать точные слова вместо того, чтобы растекаться мыслью по древу. Несколько метких определений – и я почти что видела перед собой высокого, немного нескладного прадеда с пышными усами, озорцой в глазах и метким заклинанием в руке.

Все в этих историях было хорошо – и веселое содержание, и быстро летящее за ними время. Но главное – что у Кости загорелись глаза. Он, кажется, перестал на меня обижаться.

Парадокс, однако в этот миг впервые за последние дни я почувствовала себя спокойно.

Костя может что угодно болтать о том, что отношения между вампирами и людьми невозможны, но он волнуется обо мне. Не исключено, что я сама себе это придумала, но отчего-то казалось, что я его беспокою не просто как хозяйка Серениты. А раз так…

Я улыбнулась, заметив на обочине дорожный указатель с числом километров до Венеции. До самого романтичного города земли оставалось совсем немного.

…А раз так, то все у нас еще может сложиться.

– Приехали, – объявил Костя, останавливая машину.

Я выскочила наружу, не успел он заглушить мотор. Только что мы въехали в Венецию по длинному мосту, висящему прямо над морем. В темноте ночи не было видно воду, зато вдалеке горели огни круизных лайнеров и прогулочных катеров. Припарковались мы рядом с вокзалом, и буквально в паре метров от места, где замер автомобиль, уже плескались волны. Я не смогла удержаться, чтобы не подскочить к бетонному краю набережной и не опустить руку в холодную морскую воду.

– Венеция! – восторженно выдала я, отряхивая ладонь.

За спиной тяжело вздохнул Костя.

– Донна, это тебе не какие-нибудь Мальдивы. Вода грязная. И вообще, отойди подальше от воды.

– Не веди себя как занудный дед, – фыркнула я. – Понимаю, конечно, что возраст и все такое, но я первый раз в Венеции, имей совесть! А ты тут был сотни раз.

– Внученька, будешь плохо себя вести, в следующий раз вообще из дома не выпущу, – пригрозил вампир. – Мы тут по делу, не забывай.

Я страдальчески посмотрела на него.

– Вперед, – строго сказал он, нисколько не впечатлившись моим взглядом. – Уже поздно, а нам пешком идти.

Поникнув, я кивнула и поплелась следом. Меня заранее предупредили, что привычного транспорта здесь нет и не покатаешься даже на велосипеде. Улицы Венеции – ее каналы, и единственное средство передвижения по ним – это гондолы, катера и вапоретто, то есть водные трамвайчики. Увы, Козимо жил в таком месте, до которого было проще дойти на собственных ногах, поэтому поплавать на символах Венеции мне не светило.

Оставалось радоваться, что можно хотя бы полюбоваться городом. Окрестности вокзала не слишком впечатляли: современный вокзал – он и есть вокзал с кучей припаркованных рядом автомобилей и шумящими поездами. Однако чем дальше мы отходили от него, тем больше чувствовалась настоящая Венеция – с изогнутыми мостиками над слабо пахнущей водорослями водой, узкими пешеходными улочками и обступающими со всех сторон стенами старинных домов.

Я вертела головой, разглядывая окрестности, пока Костя уверенно и быстро шел вперед. Часы показывали около одиннадцати – не такое уж позднее время, а ночь выдалась теплой, хотя от воды шла прохлада. Скоро я сняла легкую ветровку, оставшись в одной рубашке. Так выглядело и большинство прогуливающихся прохожих, очевидно туристов, которые встречались по дороге.