— Только ты это не вспомнишь!

Владимир хотел выбежать из комнаты, но Мара с громким хлопком закрыла дверь.

И Владимир очнулся.

Владимир проснулся с щемящей болью в голове. Словно кто-то сжал ее руками и пытался раздавить. Он схватился за виски, присел и начал растирать их. Боль медленно отпускала его. Когда он смог открыть глаза, то увидел, что он сидел между столом и сундуком в доме некроманта. Перед ним стоял мальчик в красной курточке.

— А ты…

— Хаджимукан я.

— Да я не об этом…

Владимир попытался встать, но ноги плохо слушались его. Кое как заставив свое тело повиноваться, он встал, но руками оперся о стол. Мальчик всполошился. Кролик по-прежнему был у него в руках.

— Что снилось?

— Я… хрен знает… не помню. Много света, снежинок. Меня эти снежинки постоянно преследуют… А память засвечена как пленка для фотоаппарата. Почему я ничего не помню?

— Люди прячут неприятные моменты далеко в памяти.

Владимир посмотрел на мальчика и заметил, что он не моргал.

— Ты много знаешь для ребенка своего возраста.

Мальчик пожал плечами, повернулся к столу и положил на него своего зверька. Крольчонок лежал на боку и не двигался.

— Он же раньше живым был?

— Бабай управлял им. Он умеет так делать с мертвыми.

— А где сам бабай?

— Ушел. Его позвали.

Владимир задумался. Дильшот предостерег его, что больше он подсказок не получит.

— А ты почему здесь?

— Маленькие мавки никому не нужны. Мы ничего не умеем.

— Зачем ты мне помогаешь?

— Ты живой. Мы питаемся теплом, страхом и верой.

— Интуиция что-то мне говорит, но голова совершенно не соображает. Давай вернемся к дяде Сереже. Он должен был проснуться.

— Идем, — кивнул мальчик и оказался у двери.

Красная куртка повела Владимира не тем путем. Мальчик плутал по лесу между кустарниками и валежниками, будто ища какой-то след, не мог нащупать, но все же двигался дальше. Владимир, промокнув до нитки, устало шел за ним. Ему хотелось все бросить и вернуться домой, однако ему показалось, что мальчик специально его путал. Луна скрывалась за тучами, вокруг сгустился мрак и все, что Владимир мог увидеть это красные пятна вдалеке. Он пошел за ними, но вскоре понял, что это был не мальчик в красной куртке. Владимир, не дойдя метров пяти, уткнулся в Костяника.

Владимир отвел взгляд, но слышал, как существо остановилось и смотрело на него. Мальчик возник возле Владимира и спросил, почему тот, не шел за ним. Не смотря в сторону шуршащего чудовища, Владимир указал пальцем в его сторону.

— Что там? Ой! Узып китэбез, абый!

Мальчик переместился подальше и позвал Владимира за собой. Как можно осторожнее пробравшись сквозь заросли, он приблизился к мальчику и тот прошептал:

— Лучше избегать тех, кто идет на зов. Им не понравится, что ты здесь.

— Не лучше ли им переживать?

— Сейчас не ты на стороне силы, Тимеркут абый.

Мальчик повел его дальше через поникшую мокрую листву, умирающие кусты малины и бурелом. Владимир не знал, в какую сторону они двигались, но вскоре увидел впереди блеск от воды. И он остановился.

— Нет, я туда не пойду, — сказал он, чувствуя нечто нехорошее.

— Надо идти.

— Я знаю, что меня ждет впереди.

— Поэтому надо идти.

— Нет. Все, хватит. Я домой.

— Он задохнется.

— Отлично! Черт тебя… — Владимир взял себя в руки. — Умеешь же уговаривать! Веди к нему.

Мальчик побежал сквозь высокую траву и рогоз, а потом прыгнул в озеро. Следом за ним спешил и Владимир. Плывя в воде, он сбросил с себя зимнюю куртку и штаны. Став свободнее, он поплыл вниз ко дну, куда его вел мальчик в виде красного пятна. Рядом плавали русалки в настоящем обличье, но Владимир их не боялся. Он и раньше не испытывал к ним страха, но сейчас многое поменялось. Если до этого он их воспринимал как девушек, то теперь он ясно осознавал, что это были трупы. Просвечивающие сквозь гнилую кожу ребра были тому подтверждением.

Владимир доплыл до Кратера. Из него почти не выплывали пузырьки. Мальчик руками махал вверх и велел им плыть быстрее. Но русалки начали кружиться, преграждая выход. Владимир схватил за руку Кратера и, входя в русалочий водоворот, потерял его. Мертвые девушки злобно смотрели на Владимира и пускали пузыри, барахтая ногами. Владимир вновь спустился за Кратером и опять русалки начали волновать воду. Видя над собой воронку, он боялся не прорваться сквозь нее.

«Непобедимый. Я хочу стать непобедимым» — всплыло у него в памяти заветное желание. А потом сверкнула молния… и русалки прекратили плавать. Словно оглушенные они зависли в своем состоянии и вода несла их тела по своему течению.

Владимир быстро выплыл и оказался на берегу. За собой он вытащил Кратера. Встав на колено, он положил тело животом вниз и начал простукивать по лопаткам. Вскоре Кратер закашлялся. Он сполз на землю и начал блевать водой. Владимир дождался пока прекратятся эти звуки и уже после начал нападать на Кратера:

— Давай, дурак. Давай! Объясняй свое идиотское поведение!

Кратер хотел привстать хотя бы на колени, но слабость ему не позволяла этого сделать.

— Я тебя хочу избить. Не то, что избить, я тебя готов угондошить!

Во Владимире просыпался старый гнев. Он еле сдерживался, чтобы не пнуть парня, и отошел подальше, чтобы этого не сделать.

— Говори, блять! Если я буду слышать тишину, я тебе устрою!

Кратер сел на зад, схватился за лицо, потом за горло и упал на спину.

— Совсем плохо, — прохрипел он.

— Тебе плохо?

— Нет. Всем будет плохо.

Владимир прошел несколько раз мимо Кратера.

— Что ты делал у русалок?

— Это была… иллюзия.

— Что ты видел?

— Мир в огне.

— И?

— Я испытал отчаяние.

— В смысле?

— Захотел умереть после увиденного апокалипсиса.

— Что?

Владимир остановился и стал смотреть на Кратера.

— Ты видел Халу?

Но Кратер молчал. Он потерял сознание.

Владимир дошел до своего пристанища. Акбай встретил его радостным лаем, но хозяин его только потрепал по морде. Владимир пнул дверь и завалился в дом. Кратера он быстро раздел и уложил под одеяло в кровать. Спящий за кухонным столом Сэм быстро проснулся. Он спешно кинулся ставить чайник, но Владимир махнул рукой и завалился на диван.

Сэм осторожно приблизился к Владимиру:

— Совсем все плохо?

— Что? — не понял Владимир. — С чего ты взял?

— Ну знаешь, слухами земля полнится.

— Сказал как дедок.

— Как дедок… — повторил Сэм. — Я вижу, что все вокруг меняется. И не в ту сторону, в какую хотелось бы.

Владимир закрыл глаза рукой от светильника.

— А ты бы какую сторону хотел?

Сэм запрыгнул на подлокотник и начал болтать ногами.

— Я не изменил своим желаниям. Я хочу спасти Регину и готов приложить к этому все усилия.

— Может, уже пора приложить, чтобы рассказать мне полезную информацию? А не просто говорить, что сроки выходят.

— Я подумал, что союзники Кратера в этом деле нам могут помочь. Надо сделать так, чтобы его сообщения дошли.

— А что для этого надо сделать?

— Забросить его телефон на самую высокую гору.

— Отлично, — выдохнул Владимир. — Сомневаюсь, что союзники Кратера заинтересуются нашей проблемой, но у нас другого выхода нет.

— Мне тоже так думается.

— Хорошо. А сейчас выключи свет. Мне надо привести мысли в порядок. Я никак не могу собраться, а еще эти снежинки…

Сэм выключил свет и затих.

С утра пораньше Владимир заглянул в баню. Оборотень дрых, громко храпя на полке. От аромата, наполнявшего комнату, Владимиру стало тошно. Он сменил миски, притащил еще одну бочку с водой, надежно подпер двери и вырвался на воздух.

Вторая половина октября встретила его совершенно неприветливо. Месяц злился и дул с такой силой, словно хотел снести всех живых существ с поверхности земли. Желтые листья летели гурьбой. Они жаловались громким шелестом природе, что ветер их насильно гнал с насиженного места. Но у природы было паршивое настроение и она не интересовалась бедами других. Грусть сменилась на хандру. Грубые тучи вытолкали солнце с небосклона и часто лили воду. Иногда они засыпали и тогда вместо капель на землю летели мелкие снежинки.