— Блин, твою за…

Но тут же ощутил мучительную жажду и припал ртом к воде. Напившись воды и выплюнув непонятно откуда взявшийся клок волос, Кратер начал продвигаться дальше. Он помнил, что у Владимира бочки с водой стояли возле двери, а значит, он был рядом с выходом.

Ручка двери была теплой, нагретой. Ее было приятно держать в руке. Но когда Кратер отворил дверь, запустив холод из предбанника, он поначалу передумал выходить и закрыл дверь. Между выбором «оставаться одному в темноте и тепле» и «быть вместе со всеми дома» парень выбрал второе. Собравшись духом, он быстро открыл дверь, выскочил из бани, и, поискав, но не найдя обувь, выбил последнюю дверь и побежал по холодной земле. Вот только дверь в дом оказалась запертой.

Кратер с бешенством начал стучать. Тут же послышалось спешное шарканье тапок и дверь открылась в сторону Кратера.

— Не туда долбишься, дорогой, надо открывать от себя. Хотя… как посмотреть, — сказал показавшийся Кешбек.

— Тогда на себя, — ответил раздраженно Кратер, потирая друг об друга ступни.

— Если я на себя открою, то я дверь не открою. Она в другую сторону…

— Да понял я! Пусти!

Кратер забежал в дом, столкнув казаха, и пристроился возле печи. Когда его ноги согрелись, он обратил внимание, что Владимир смотрит на него удивленным взглядом.

— Все в порядке?

— Почти. Только голова болит. И тело немного.

Кешбек присвистнул.

— А я и не удивлен. Я бы на его месте копыта отбросил. Жынды бас, еки айакка тыным бермейди.

— Чего ты там бормочешь?

Кешбек закрыл на шпингалет дверь и вернулся за стол, где медленно разлил чай по чашкам.

— Говорю, чай иди пить.

— Мне бы обезболивающее.

— Что-то ты вчера просил еще подлить, а не таблетку, — хихикнул Кешбек.

— Я вчера пил?!

— О-хо! Пил — это слабо сказано!

Кешбек весело отпил чай. А Владимир тем временем молчал, улыбаясь, и пытался разгрызть сухарь.

— Да харе, я умею пить! — возмутился Кратер. — Я не алкоголик и не дебошир. Всегда выпивал пару банок пива и нормально отдыхал.

Кешбек помолчал, а потом спросил:

— Совсем ничего не помнишь?

— Ну… Мы с Володей вчера дрова складывали…

— А потом?

— Замерзли. Подкинули дров в баню и пошли к тебе.

— А потом?

У Кратера болезненно зачесалась макушка.

— Я очнулся в бане.

— Настолько все плохо, — подытожил Владимир. — Ясно, больше Сережу с собой не берем.

— Куда?

— На гулянку!

— Мы гуляли?

— Ооо, мы вчера хорошо гульнули, — улыбнулся Кешбек своей роскошной улыбкой. — Но я бы на месте Володи не судил бы о тебе так строго. Все-таки, первый раз…

— Он хвалился, что герой! — напомнил Владимир. — И был готов выдержать наши испытания!

— Я считаю, что Сережа справился, просто немного перебрал.

— Какие испытания?

Кратер немного напрягся и почувствовал слабую боль в легких.

— Вы меня били? У меня грудак болит.

Владимир с Кешбеком переглянулись и заржали.

— Кому ты нужен? Больно надо бить тебя! — ответил Владимир.

— Просто ты раньше никогда не пробовал дурилик, — добродушно сказал Кешбек, поставил чашку, и, как волшебник, вытащил из-за своего уха самокрутку. — Дарю.

В памяти у Кратера что-то шевельнулось. Он взял сигаретку и приблизил ее к носу. В мозг ударили сильные запахи летних трав, коры деревьев, ароматы сладости и горечи, которые закружили Кратера в хороводе и погрузили во вчерашние приключения. Словно в фильме с быстрой перемоткой он увидел, как он с Владимиром пришли в гости к Кешбеку, в процессе чаепития в дом вернулись с улицы дети, за которыми Кратер заметил странное поведение: они сидели к нему спиной, смотря телевизор, но Кратер то и дело встречался с ними взглядом. Это вызывало в нем беспокойство, но в то же время чай старательно погружал его в умиротворенное состояние. Он почувствовал сильное расслабление. После чего Владимир и Кешбек затащили его на чердак бани. Казах достал пузырь откуда-то из подушек, но убежал искать кружки. Владимир тем временем улегся на пол и принялся раскуривать дурилик. Комната наполнилась густым дымом, из которого вдруг появилась рука Кешбека и протянула ему кружку с самогоном. Не думая, Кратер выпил. Дым начал мучить его жаждой и ему срочно требовалась влага. Затем из дыма выплыла рука Владимира и протянула ему сигарету. Кратер не курил, но почему-то не мог отказаться. Он затянулся, его легкие начали расширяться и порвали кожу на груди. Из дыры легкие вывалились и стали разрастаться будто воздушные шары. Когда они стали настолько большими, что ему стало невыносимо дышать, Кратер заметил женские руку с острыми ногтями. Они впились в одно легкое и проткнули его. Произошел взрыв. Кратера подбросило, но он приземлился на что-то мягкое. Хотя вокруг был тусклый свет и пар, он понял, что они оказались в бане. Голые Кешбек и Владимир плескали в девушек воду, а те визжали, испарялись и опять возникали.

— Это банницы, — объяснил откуда-то возникший Сэм. Черт тоже был без одежды. В руке он держал самокрутку и выдыхал дым, создавая пар. Банницы хватали облака пара и скрывали ими девичьи места.

Кратер потрогал мимо пролетавший дым. Он оказался упругим как зефир.

— Я хочу пить, — ответил Кратер.

— Пей. Здесь много воды.

Сэм протянул Кратеру кружку с мутной жижей. Парень выпил ее залпом с опрокинутой головой, а когда открыл глаза, увидел, что перед ним за столом сидели Владимир и Кешбек. Оба пили чай и наблюдали за Кратером.

— А где Сэм? Он был с нами?

— Был, — ответил Владимир и хихикнул, еле сдерживая смех.

— Он тоже в себя приходит после загула. Мы вас оба оставили в бане. Надеюсь, ты на него не наступил? — спросил казах.

— Не знаю… Там была только бочка с водой…

В этот момент кто-то тяжело постучал в дверь.

— Приполз, — произнес Кешбек и пошлепал открывать дверь.

— Мне кажется, все-таки пришел, — сделал поправку Владимир.

— Сейчас увидим.

Кешбек открыл дверь и отошел. В проход ввалился Сэм. Одна половина тела сохранила человечий вид, а вторая растеклась, словно она была воском и ее кто-то растопил. Человеческой ногой Сэм делал шаг, а затем подтягивал вторую половину. Таким улиткообразным передвижением он добрался до стола и присел.

— Есть что выпить? Только нормальное, — пробурчал он косым ртом.

— Менэ тэмле щэй, — радушно сказал Кешбек и в подставленную Владимиром чашку налил чай.

Сэм взял чашку человеческой рукой и принялся его медленно пить.

— А с ним что? — спросил Кратер, указывая пальцем на жидкую половину Сэма. Он не удержался и подошел, чтобы потрогать черное желе. На прикосновение Сэм отреагировал бурлением в чашку.

— Тоже в первый раз попробовал дурилик. Видишь, как расплющило, — хихикнул казах. — Молодежь! Даже отдыхать не умеете!

— А мне чай нальете? — жалостливо поинтересовался Кратер. Голова после воспоминаний начала болеть еще сильнее.

Владимир достал еще одну чашку, Кешбек ловко налил чай и отдал ее Кратеру.

— Вчерашний чай? — спросил Кратер осторожно.

— Почти тот же самый, только ромашку с душицей не добавил.

— Да, вчера душица как-то не так повлияла на нас, — заметил с улыбкой Владимир.

— Ага, слишком расслабила.

— Сэм до сих пор собраться не может!

Владимир с Кешбеком опять начали ржать. Кратер почти не слушал их, а наслаждался чаем. Головная боль стихала и ему становилось лучше.

— Смешно вам, смешно! Только представьте, лежу я в бочке, пытаюсь собраться в кучу, а мне по морде прилетает!

Человеческой рукой Сэм потрогал растекшуюся щеку и вздохнул:

— Синяк будет. А потом…

Сэм посмотрел на Кратера, а Кратер на него большими глазами. Живот у Кратера издал странный стон.

— Ладно, ребятки, мы хорошо отдохнули, а с завтрашнего дня беремся за работу. Надо подготовить деревню к зиме. Кому надо помочь чеснок посадить, кому-то дрова наколоть.

— Володь! А банницы вправду вчера были? — спросил Кратер. Вчерашнее воспоминание тревожило ему душу, но он не мог понять чем.