Пульсирующий член Баста все еще внутри нее. — Ты моя, — выдохнул он. Его грудь вздымалась, он обхватил ее щеки, большим пальцем лениво провел по ее нижней губе. — Я заявляю права на тебя, Мера Мореа. Я заявляю права на тебя под луной и звездами. Я заявляю права на тебя под ночным небом.

Мера проснулась, тяжело дыша. Она села на кровати, пристально глядя на темную комнату со светло-голубыми стенами.

Простыни и матрас, как и ее одежда, были мокрыми от пота, прилипая к коже. Ее трусики, однако, промокли совсем не от пота.

Дверь в комнату внезапно распахнулась, и Мера чуть не выпрыгнула из кровати. Баст стоял в дверном проеме, лунный свет освещал его озадаченное лицо.

Возможно, Мера все еще спала.

— Что, черт возьми, это было? — спросил Баст.

Холодный пот выступил бисеринками на ее коже. — Что?

Он указал на нее пальцем. — Ты знаешь что! — Бросившись вперед, он сел рядом с ней на кровать, его глаза, казалось, светились в темноте.

Только тогда она поняла, что на нем нет рубашки.

Опустив взгляд на ее грудь, он ухмыльнулся. — Хм, ты хорошо выглядишь удовлетворенной. — Он покачал головой. — Извини. Я понятия не имею, что…

Песня сирены не покинула его полностью. Она не оставила и Меру.

— Баст. — Она скрестила руки на груди. — Мы разделили этот сон?

Он кивнул. — Я понятия не имею…

— У тебя есть сила разума, — напомнила она, отодвигаясь подальше от него на кровати. Она не могла позволить ему связать произошедшее с ее сиреной, он не должен узнать.

Баст уставился на нее, открыв рот. — Мера, я бы никогда… — Он с трудом сглотнул. — Я понятия не имею, что, черт возьми, только что произошло. Клянусь.

Она знала, кто несет за это ответственность.

Ее похотливая сирена.

Они долго тихо сидели в темноте.

— Мне жаль, — произнес Баст напряженным тоном, его взгляд был потерянным и испуганным. — Я не знаю, как это сделал. Может, я хотел этого достаточно сильно, чтобы… — Его голос дрогнул.

— Не извиняйся, — выпалила она, чувство вины разрывало ее изнутри. Хотя знала, что не должна этого делать, Мера все же придвинулась ближе к нему и взяла за руку. — Что бы ни случилось, я желала этого. Ты тоже?

Посейдон в канаве, а что, если он скажет «нет»? Что, если ее сирена взяла его против воли?

Баст порочно улыбнулся. — Котенок, я должен быть сумасшедшим, чтобы не хотеть этого.

Мера расслабилась и глубоко вздохнула, хлопнув себя рукой по лбу. — Ладно. Это хорошо, — пробормотала она.

Она хотела бы убить ненасытную силу внутри себя. Что, если Баст узнает, что она сирена? Что, если он поймет, что это Мера виновата в произошедшем?

— Итак, мы оба хотели этого. — Его лицо внезапно просветлело. — Тебе понравилось?

Она сильно покраснела и заерзала на простынях, плотно прижимая одеяло к груди. — Это был сон, Баст. Что бы ни случилось, это закончилось. Лучше нам забыть об этом, верно? — Она не стала дожидаться его ответа и указала на дверь. — Возвращайся на свой диван. Завтра у нас впереди важный день.

Наклонившись вперед, он пальцем начал вырисовывать круги на ее руке. — Ты уверена? — Он кивнул на свои боксеры, испачканные его спермой. — Мне все равно придется сегодня спать голым…

«Возьми его!» — потребовала ее сирена.

Мера действительно хотела прижать Баста к матрасу, стянуть с него боксеры и принять его в себя, но толика здравого смысла, которая у нее еще оставалась, остановила ее.

«Сомневаюсь, что ты пожалеешь об этом», — возразила ее сирена.

«Заткнись, безрассудная сучка!»

— Уверена, — запинаясь, ответила Мера.

— Звучит неуверенно, котенок. — Он некоторое время наблюдал за ней, давая ей шанс передумать.

— Баст, что ты сказал мне в конце? — спросила Мера, пытаясь вспомнить его слова.

— Я заявляю права на тебя под луной и звездами. Я заявляю права на тебя под ночным небом…

Его глаза расширились, похоть в них быстро сменилась абсолютным ужасом, и дрожь пробежала по его телу. Он отвел взгляд. — Это был просто сон. — Он уставился на стену. — Ты права, нам нужно отдохнуть.

Баст встал с кровати, но остановился и повернулся к ней лицом.

— И все же, есть кое-что. — Он наклонился ближе и коснулся кончиком носа ее правой щеки, их губы были так близко, что, если бы она чуть повернулась…

Сердце Меры бешено колотилось в груди, и она начала опасаться, что упадет в обморок. Она почувствовала, как этот ублюдок ухмыляется.

— Гарантирую тебе, котенок, — прошептал он, согревая дыханием ее кожу, — в реальности я намного лучше.

Полицейский участок Баста занимал половину единственного здания в Тир-На-Ног, которое напоминало дома Холлоуклиффа. Благодаря квадратной форме и стеклянному фасаду сооружение выделялось среди города. Это напомнило Мере одинокого солдата, окруженного вражескими войсками.

И солдат проигрывал бой.

Коридор и лифт из серого мрамора были точно такими же, как в городе Меры, но сходство кончалось, когда двери лифта открылись на втором этаже.

— Это ваш участок? — пробормотала она, ступив в огромное помещение.

Фейри наслаждались роскошью, но это было… просто вау.

Стены, потолок и полы были сделаны из полированного мрамора. Корни медленно расползались по камню, а на них распускались цветы. Виноградные лозы тянулись, как вены, поверх кожи, как будто все это место живое, дышащее существо.

В воздухе витал аромат кедра и абрикоса, исходящий от столов из красного дерева, которые выглядели тяжелыми и красивыми, и совсем не походили на столы в участке Меры. В большие окна светило солнце, придавая комнате теплую и золотистую атмосферу.

Это место больше напоминало дворец из сказок о феях, чем полицейский участок.

Планировка однако не сильно отличалась от участка Меры. В нем имелось большое открытое пространство с отдельными комнатами по углам для допросов и совещаний, а также лестница, что вела на третий этаж.

Некоторые детективы бегали между столами, направляясь в комнаты для совещаний, в то время как другие собрались возле небольших фонтанчиков с питьевой водой. Остальные работали за своими столами или увлеченно обсуждали материалы дел.

Они носили сшитые на заказ костюмы, похожие на костюмы Баста, но одежда у всех разных цветов. У некоторых розовые рубашки и зеленые жилеты, у других — смесь фиолетового и синего, и у очень немногих хватило здравого смысла выбрать черное и белое. Фейри с зелеными, как мох, волосами, ела кекс в углу комнаты, она выделялась темно-синей рубашкой и костюмом канареечного цвета.

— Что ты нам принес, Баст? — спросил кто-то сзади, напугав Меру.

Она обернулась и увидела высокого худощавого фейри с рыжими, торчащими во все стороны волосами и ясными зелеными глазами. Он напоминал подростка после резкого скачка роста, а не того, кому место в полицейском управлении. Тем не менее он носил ту же белую форму, что и Рут.

Это был капитан Баста.

— Капитан Ашерат. — Баст поприветствовал фейри скромным поклоном головы, затем указал на Меру. — Это мой напарник, детектив Мера Мореа.

Капитан Ашерат слегка склонил перед ней голову, прижав руку к сердцу. — Я рад, наконец-то, познакомиться с вами. Баст рассказал мне о вас много интересного.

Мера также поклонилась, предположив, что именно так члены или бывшие члены Осеннего двора приветствовали друг друга. — Спасибо. Но как Баст мог рассказать вам что-нибудь обо мне? У него нет телефона.

Капитан Ашерат улыбнулся Басту. — Проницательная, правда?

— Вы даже не представляете насколько. — Баст одарил ее плутоватой ухмылкой. — Это государственная тайна, котенок.

— Простите его, детектив, — сказал капитан Ашерат. — У него никогда раньше не было напарника. Себастьян нелегко доверяет окружающим. — Он покачал головой так же, как Рут, когда Мера плохо себя вела.

Например, когда Рут испекла порцию шоколадного печенья и сказала Мере поделиться им с соседским ребенком, но вместо этого она съела все печенье. Вообще-то, именно из-за того случая она и получила свое прозвище.