К бойцам дивизии НКВД, расквартированной в Балашихе, личный состав СпецБатальона, расквартированного там же, относится добродушно, но с легким пренебрежением. Дескать, пехота с экстерьером.

Дело в том, что охрану Кремля, и прочих спецобъектов, включая караул у Мавзолея, обеспечивает дивизия.

Комендант Кремля, товарищ Руд, разогнав из Кремля госучереждения, курсы «Выстрел», и праздных жильцов, не успокоился. А продавил еще и усиленные меры безопасности.

Предполагая заодно, что резиденцию №1, абы кто охранять не будет. Имея ввиду вполне конкретные начальные требования к личному составу, как то, -рост, вес, и даже внешний вид.

В результате, именно эти критерии являются основными при наборе на службу в Балашихинскую дивизию НКВД. Вот так и получилось, что в личной охране вождей служит народ разный. Зато в охране Кремля, все как на подбор красавцы, с ростом от метра семидесяти пяти.

Слушая сравнительно невысокого Чашникова, я ухмыляясь напомнил ему, что и в Императорскую Лейб-Гвардию, отбирали только высоких.

Заодно вдруг вспомнилось, что когда я угодил в армию, на сборном пункте призывников, на Фонтанке, нас всех построили. Выбрали тех, что повыше, и увели на медкомиссию. Впрочем, медкомиссии не было. У нас тщательно измерили рост. Руководил этим делом лощеный капитан. На мои сто семьдесят семь, он недовольно поморщился, что-то там прикинул в уме, и отправил меня восвояси. И поехал я служить, не понимая, мимо чего меня пронесло.

Когда я учился в институте, на соседнем факультете училась масса высоченных парней. Как мне рассказал приятель с этого факультета, они все — отслужили в Роте Почетного Караула Ленинградского Военного Округа. Деканат их факультета, с целью хоть немного проредить бабье царство, взял всем своим факультетом шефство над РПК. И парни из этой роты поступали в институт почти без экзаменов.

Вот этот приятель мне и объяснил суть произошедшего на сборном пункте. Нас всех прикидывали в РПК. И в питерскую, и в московские роты, рост кандидата начинается от ста семидесяти семи. Хотя, вроде бы еще в ВДВ брали не ниже ста семидесяти пяти.

— Ты, как все борцы, слегка сутулишься, Боб, это нужно выправлять. Ну и решили не возиться — говорил мне Гриша, тот самый приятель — лучше всего подходят пловцы и гребцы. Ну, или вон, как Ермак, самородки. У меня, как и у тебя, сто семьдесят семь, и я у нас в роте был самым мелким.

Он еще много всякого рассказывал. Как был удостоен рукопожатия Устинова, как выпивал с Боярским, который тоже оказывается у них служил немного раньше. И как лично видел вблизи кучу знатного кремлевского народу.

А я, при этом, тихо радовался, что у меня была нормальная служба, где всех проблем- дебильный замполит.

Этим праздным мыслям я предавался, сопровождая товарища Калинина на похороны видных партийцев Мехлиса и Чубаря. Заодно, пытаясь отвлечься от полнейшего окуения совещанием, что провел Калинин с утра.

Михал Иваныч, повадился приезжать в начале десятого, и сразу совещаться. Мне то плевать, но явно какая-то нездоровая суета происходит. В совещании участвовало семь человек, среди них мне знакомы Молотов, Буденный, Жданов и Литвинов.

Поначалу, я по привычке не особо прислушивался, развлекая себя мыслями, что если сейчас взорвется Литвинов, в дальнем конце стола, то выживем лишь мы с Калининым. А вот если Буденный, то пожалуй, еще и Жданов с Молотовым не помрут.

Но потом заговорил товарищ Жданов, и я прикуел.

Операция «Рассвет», что планируется на осень, это, оказывается, ввод войск в Китай. С прямым боестолкновением с японской армией. Причем это дело поддерживают штаты с Англией. Вплоть до того, что подогнали авиазавод, и намерены всячески содействовать.

Статус этому мероприятию придается- военный конфликт, с участием советских добровольцев в рядах Красной Армии Китая. И, тех добровольцев как бы не три армии, но да что уж… И дело за малым, ждут, когда японцы расплющат гоминьдановских националистов, что порочат светлые коммунистические идеи. Вот как подсократят чайканшистов, тут товарищ Мао и вступит.

В общем, через Гоби и Хинган, войска наступают на Пекин, который и освобождают. И дальше двигаются победной поступью к побережью.

Сейчас, на Дальнем Востоке скрыто сосредотачиваются крупные силы, включая авиацию. Они и станут помогать товарищу Мао.

Командующим там предполагается товарищ Тухачевский. Но у меня сложилось впечатление, что больше рассчитывают на его заместителя, товарища Гая. Одного из самых эффективных, после Фрунзе, полководцев Гражданской. Мне даже попадалось его сравнение со Слащевым, по уровню эффективности тактических решений. Ясное дело, что при Сталине его шлепнули. А здесь, получается, решили использовать.

Но, по большому счету, это у Жданова была лишь преамбула. Он в ЦК отвечает за идеологию, соответственно — пропаганду, и, в какой-то части, работу с общественными организациями, включая Комсомол.

Как всякая грандиозная движуха, операция «Рассвет» преследует не одну, а несколько целей. Ну, там, обеспечение безопасности границ, развитие региона, расширение морской торговли, упрочение партнерских отношений с рядом стран, развитие промышленности, и прочее и прочее.

Но товарищ Жданов, остановился лишь на одной из этих целей. Он доложил, что по информации с мест, подтверждаемой сводками НКВД, в массах не только зреет, но и разжигается недовольство.

Революция сильно уменьшила, но так и не сняла до конца неравенство в Республике. А со временем, и в связи с огромной миграцией крестьян в города, неравенство стало, к сожалению, нарастать. В массах пошли разговоры о привилегиях потомственным рабочим, о махинациях в сельском хозяйстве, где мироеды не дают развернуться народу. И, в конечном итоге, о предательстве руководством Партии дела Революции, и откате страны в буржуазные порядки.

Проводником этих настроений является наиболее активная часть беднейшей молодежи из комсомольцев. Идеологическим мотором стал ряд видных партийцев, и военачальников. Это все может привести к серьезным диспропорциям среди голосующих на съездах и конференциях. Не говоря о вполне возможных вспышках вооруженных мятежей.

В связи с этим, ЦК, совместно с НКВД, по решению политбюро, выявили большинство такого рода агитаторов. И направило в Наркомат Обороны списки, согласно которым эти агитаторы будут призваны, и направлены в части, что будут воевать в Китае.

Вот тут-то я и окуел. Вспомнил «Кафе Поэтов». Две трети тамошних трибунов вскоре окажутся на фронте, и полной ложкой хлебнут говна, к которому так пламенно призывали.

Вот уж действительно, спокойная, понятная жизнь, где все зависит лишь от тебя, такой публике не по нутру. Лишь в дикой каше социальных потрясений у них есть шанс хоть как то запрыгнуть повыше. И всю последующую жизнь ссылаться на былые подвиги, ничего полезного по сути не делая.

Не говоря о том, что этим тупицам никогда не понять, что они собой протолкнут к власти совсем уж отстойную публику.

Слово, тем временем взял Буденный. В отличие тихой и интеллигентной речи Жданова, Семен Михайлович, был громок, немногословен и лапидарен. Все отлично, военкоматы соорентированы, призывается порядка двадцати тысяч человек. Часть из них по комсомольским путевкам, часть просто внеплановым призывом. НКПС уверяет, что к перевозке готов. Не служившие, пройдут КМБ в лагерях под Свердловском, Новосибирском и Иркутском. Примут присягу, все как положено. Потом будут направлены в части. Планы утверждены Наркомом, и согласованы с ЦК и СНК.

Это были не итоговые доклады. Шло обсуждение сложностей. Семен Михайлович обещал лично отмудохать иркутские власти, за отсутствие энтузиазма в строительстве временных воинских лагерей. Жданов сетовал, что с гибелью Мехлиса, нужно искать нового человека на пропаганду. А Молотов с представителем НКПС, жаловались на отсутствие вагонов.

Плюс, решили вынести вопрос о войсковой операции в Китае, на закрытое обсуждение Парт Конференции, что состоится в следующие выходные. Она, своим авторитетом, порекомендует комсомольцам принять участие, направит в войска выбранных партийцев, и вынесет этот вопрос на осеннюю сессию Верховного Совета…