– Ты выглядишь потрясающе, – хрипло говорю я, усилием воли заставив себя дышать ровно и вновь повернувшись к девчонке, успевшей уже сесть рядом со мной. Мы не касаемся друг друга, но я буквально кожей чувствую исходящий от нее жар, отчего меня бросает в дрожь. Она открыто улыбается, обнажая ровные зубы, и мой взгляд вновь прилипает к её губам. До дрожи хочется опустить его ниже, но я кое-как держусь.

– Спасибо, ты тоже весьма неплох.

Весьма неплох? Что это значит?

Пока я теряюсь, обдумывая эти слова, девчонке, по-видимому, надоедает ждать.

– Эй, – негромко говорит она. – Посмотри на меня.

Мы встречаемся взглядами, а в следующую секунду она проводит холодными ладошками по моим щекам и прижимается своими губами к моим. Она целует меня не так, как все эти годы я целовал её. Она целует по-настоящему, и я не могу не ответить ей. И когда я это делаю, происходит взрыв. Сталкиваются планеты, разрушаются вселенные. В моей голове вспыхивают и гаснут мириады созвездий. Я чувствую внутри космос и, кажется, забываю, как дышать. Я никогда не ощущал ничего подобного, и это захлестывает меня с головой.

Её губы мягкие, нежные и очень тёплые. Она слегка приоткрывает их, и мой язык тут же оказывается у неё во рту. Когда он встречается с её языком, меня поражает удар молнии. Это как разряд тока, то, что я чувствую, целуясь с этой девчонкой. Разряд тока, способный пробудить к жизни.

Она первой отстраняется от меня, и в её глазах я вижу отражения тех самых звёзд, что вспыхивали в моей голове.

– Ого, – выдыхает она мне в губы, и я понимаю, что она почувствовала то же, что и я. А потом мне срывает крышу. За одну секунду я хватаю её – она оказывается лёгкой, как пушинка, – и усаживаю к себе на колени. А затем снова приникаю к её губам, жадно, неистово. Она не возражает, целуя меня с той же страстью. Наши языки сплетаются. Её руки в моих волосах, мои руки на её спине. Мы теряем счёт времени. Все моё тело горит, жар в груди спускается ниже, член болезненно пульсирует. Из последних сил сохраняя остатки разума, я отпускаю её губы и прислоняюсь своим лбом к её. Мои руки дрожат, мы оба тяжело дышим. Мысли скачут наперегонки, не давая мне успокоиться. "Что, черт возьми, это сейчас было?!" – "Хочу ещё". – "Но что это было?!" – "Неважно, я хочу целовать её ещё".

– Кажется, все немного вышло из-под контроля, – шепчет девчонка. Она по-прежнему сидит у меня на коленях, но руки положила мне на плечи. Её грудь тяжело вздымается и опадает, губы распухли от долгого поцелуя.

– Почти вышло, – поправляю её я. – Могло бы выйти минутой позже, если бы мы продолжили в том же духе.

Её прекрасные губки трогает улыбка, а потом, не сдержавшись, она начинает смеяться. Я фыркаю и тоже присоединяюсь к ней. Мы сидим под лестницей и хохочем, как два дурачка, но, честное слово, так хорошо я себя давно не чувствовал. Мне становится легко-легко. Губы девчонки по-прежнему притягивают меня. А ещё я ловлю себя на мысли, что не хочу расставаться с ней. Не хочу её отпускать.

– Пойдём погуляем, – неожиданно для самого себя говорю ей я и осторожно касаюсь её лица, убирая с губ прилипшую прядь. Кажется, она задерживает дыхание. А затем улыбается:

– Пойдём.

Когда она спрыгивает с моих коленок, я чувствую укол разочарования. Ногам сразу становится как-то холодно. Но она уже выныривает из-под лестницы, и я тороплюсь за ней следом.

– Подожди, – я хватаю её за ладонь. Она оборачивается и смотрит на наши руки. Вдруг застеснявшись, я выпускаю её пальцы. Девчонка взглядывает мне прямо в глаза. В её огромных ореховых глазищах отражается гамма чувств, но нет ни доли той робости, с которой прежде она смотрела на меня при встречах. «Орешек», – приходит мне в голову ласковое прозвище, и я едва сдерживаю улыбку.

– Да?

– Я Стас, – неловко говорю я.

Девчонка улыбается, и словно яркий свет озаряет полутемный коридор.

– А я Рита.

Я иду по коридору чуть впереди Стаса, чтобы он не видел моего пылающего лица. Эмоции просто захлестывают меня, и недолгий путь от лестницы до раздевалки я пытаюсь использовать как возможность прийти в себя. В самых смелых своих мечтах я и представить не могла, что случится то, что только что случилось!

Когда я коснулась его губ, я надеялась, что он ответит на поцелуй. Но я и предположить не могла, что испытаю при этом такую гамму чувств. В моей груди словно взорвался фейерверк, опаливший меня с ног до головы. И самое главное, Стас, видимо, почувствовал что-то похожее, потому что, когда мы оторвались друг от друга, на лице его ясно читалось потрясение. И то, что произошло потом, – как он схватил меня, как усадил к себе на колени, как впился в мои губы… Этот, второй, поцелуй был неистовым, жарким, полным страсти. Я горела в его руках. Я знаю, что он хотел меня, я чувствовала его возбуждение. И я сама хотела его. Хотела так сильно, что даже испугалась этого. Внизу живота все пылало, но все же я была благодарна ему, что он вовремя остановился. В его глазах я видела желание, восхищение, интерес, недоумение, растерянность – все сразу. Он явно не понимал, что между нами произошло. Я и сама этого не понимала. Но точно знала, что это был лучший день в моей жизни. А ещё – что я не хочу расставаться со Стасом. И потому, когда он внезапно предложил погулять, я без колебаний согласилась. "А как же Марика?" – шепнул въедливый голосок в моей голове, но я задвинула его в дальний угол.

Сейчас, идя по коридору в раздевалку, я чувствую на себе пронзительный взгляд Стаса. Наверняка он, как и я, пытается совладать с эмоциями. Я просто поверить не могу сама себе, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Самый классный парень в школе целовался со мной по-настоящему. И как классно он целуется, боже мой! Стас всегда был симпатичным, уже четыре года назад, но сейчас, превратившись во взрослого парня, он стал натуральным красавчиком. Высокий, широкоплечий, со светлыми волосами, прикрывающими уши и волнами падающими на лоб – он часто откидывал их назад, – с удивительными аквамариновыми глазами и ямочкой на подбородке, сильный, уверенный в себе. С двумя колечками в левом ухе – он проколол его два года назад… Неудивительно, что девчонки вились вокруг него стаями. За его поцелуй добрая половина старшеклассниц не раздумывая отдала бы все, что угодно. А он целовал меня. Меня держал на своих коленях. Я вспоминаю о его руках, легко подхвативших меня, а потом блуждавших по моей спине. Он такой сильный – поднял меня, словно я ничего не вешу…

Из размышлений меня вырывает тяжелая дверь раздевалки, в которую я упираюсь носом.

– Замечталась? – фыркает сзади Стас.

– Немножко, – признаюсь я и нахожу в себе силы с улыбкой взглянуть в его невероятные глаза. Потом поворачиваюсь к двери, чтобы толкнуть её, но Стас оказывается быстрее и предупредительно распахивает её передо мной.

– Прошу.

– Благодарю, – мы вновь встречаемся взглядами, и я чувствую, как тепло разливается по венам.

Наши куртки висят в разных углах, и мы расходимся в разные стороны. Я достаю из-под пуховика пакет с джинсами и свитером, но только начинаю расстегивать блузку, как Стас, уже в куртке и шапке, выныривает из-за вешалок. Глаза его расширяются, темнеют, превращаясь из аквамариновых в темно-голубые, он замирает на месте, неотрывно глядя в одну точку, а потом с видимым усилием отводит взгляд и сглатывает.

– Извини, я…

Мне приятна его реакция. Приятна вдвойне – потому что девчонок у него явно было немало, но он реагирует на меня, словно неопытный юнец. Я сладко улыбаюсь ему:

– Всё в порядке, но можешь отвернуться, пожалуйста? Я переоденусь быстренько.

Он послушно отворачивается. Через минуту, видимо, взяв себя в руки, он замечает:

– А ты продуманная – со сменной одеждой…

– Продуманная, – соглашаюсь я, влезая в джинсы. – Но это не чтобы не замёрзнуть, а чтобы с матерью не ругаться. Если бы она меня в такой юбке и блузке увидела, убила бы. Все, можешь повернуться.