Когда чай вскипел, Джейн наполнила чашки и понесла поднос в гостиную. Ее сторожевой пес, то есть я, следовал за ней по пятам.

– Харлан, сколько тебе сахара? Молоко наливать?

– Обязательно, моя богиня. Моя сахарная.

– Ты слишком настойчив.

– Именно это позволяет мне зарабатывать деньги.

Джейн села в кресло и взяла меня на колени. Благоразумное решение, подумал я с одобрением. Возможно, не все было потеряно.

– Почему ты села так далеко?

Она пожала плечами:

– Да просто так.

– Иди сюда. Обещаю, что не укушу.

А вот я ничего не обещал, особенно если Крыс дотронется до Джейн.

– Не укусишь?

– Ну, разве что совсем чуть-чуть.

– Харлан, ты невыносим. Откуда такая настойчивость? – И моя хозяйка вдруг спустила меня на пол и села к подлому типу на диван.

– Так ведь значительно лучше, да? Нет, так значительно хуже!

Джейн принялась нервно возиться на месте. Как собака, которая вылакала две чашки воды.

– Отчего ты так напряглась? Ты была такой расслабленной и вдруг напряглась.

– До этого я… чувствовала себя в безопасности.

– Неужели ты меня боишься?

Светловолосый отставил чашку и потянулся губами к ее губам. Они осторожно поцеловались, затем немного осмелели. Я достаточно разбирался в человеческих отношениях, чтобы сообразить, к чему идет.

Я торопливо запрыгнул на диван и устроился между бедрами этих двоих. Они сдвинулись, и тогда я перебрался Харлану на колени.

– Значит, теперь ты пришел предложить свою дружбу?

«Нет, идиот! Я пришел вас разлучить». Пришлось рыкнуть для острастки.

– Не понимаю. Он сидит у меня на коленях, причем пришел сам. Но когда я пытаюсь его погладить, он рычит.

– Он пришел не ластиться. Он пришел контролировать ситуацию. Пытается поставить тебя на место.

– Другими словами, требует, чтобы я не протягивал к тебе руки?

Лучше бы и я не сказал!

– Твое глупое животное мне не указ.

Я обнажил зубы. Это мы еще посмотрим! Джейн мягко сняла меня с дивана и поставила на ковер.

– Прости, милый, но тебе придется уйти.

Я со значением взглянул на нее: «Ты совершаешь большую ошибку, хозяйка…»

Светловолосый Крыс принялся отряхивать штаны, да так нервно, словно отмахивался от роя назойливых мух.

– Отлично, мои джинсы «Армани» обвешаны собачьей шерстью.

«Радуйся, что не собачьим дерьмом!» Я не сводил с мерзавца глаз. Пусть только дернется в направлении хозяйки!

– Чего он на меня пялится? Потому что ему это нравится!

– Видишь ли, Майлс не привык видеть меня в мужском обществе. Думаю, он считает, что оберегает меня.

– Я что, вынужден буду соперничать с тупой псиной?

«Сам тупой, идиот! Кретин, крыс недоделанный!»

– Прошу, не называй мою собаку тупой. Майлс очень умный и сообразительный. К тому же он искренне меня любит.

– Ой, да брось! Собаки любят хозяев, потому что те их кормят. И то не всегда.

– Вообще-то ты не прав. Собаки искренни в своих чувствах. Они любят хозяев за то, что те о них заботятся, защищают, за то, что с ними весело. И еще…

– Ну да, ну да. Именно так вы, одинокие женщины, думаете о своих домашних животных. Вы считаете, что они вполне могут возместить отсутствие в вашей жизни мужчин.

– Прости, о чем ты?

– О вашей одержимости собачками и кошечками. Я просто не понимаю вас, одиноких баб.

– Ты считаешь, что любить домашнее животное – значит, быть одержимым? И компенсировать этим отсутствие мужчины?

– Да, именно так я и считаю.

Я видел, как раздулись ноздри Джейн, как поджались ее губы. Она была здорово рассержена.

– Но ты же говорил, что у тебя были собаки.

– Не у меня, а у моих жен. Я мирился с их псинами только потому, что у меня не было выбора. Но если честно, я терпеть не могу собак. Почему люди невротического склада характера относятся к животным как к людям? Это выше моего понимания!

– Значит, ты мне солгал?

– Честно говоря, да. Выходит, что солгал. Но разве я смог бы забраться к одинокой женщине в постель, если бы сказал, что мне противна ее шавка?

– Харлан, тебе лучше уйти.

– Я уже понял. Можешь меня не провожать.

Когда он шел к двери, я молнией метнулся за ним и резко куснул под коленкой. Потеряв равновесие, Светловолосый Крыс едва не упал.

– Ах ты, мерзкая шавка! Чтоб ты сдохла! – Он выскочил за дверь и основательно ею хлопнул.

– Придурок! Недоразвитый моральный урод! – крикнула Джейн ему вслед.

Даже я не сказал бы лучше.

Я чуял запах живого существа. Враждебного существа. Едва открылась дверь и появилась София, как между ее ног я заметил жирную кошку. Я так и думал!

– Ты уверена, что это хорошая идея? – спросила Джейн нерешительно, не зная, войти в квартиру или свалить.

– Уверена. Помнишь, как Бали скандалил со Снупи? А теперь эти двое неразлучны.

– Но это был мягкохарактерный и понятливый кокер-спаниель. А Майлса ты знаешь. Я понятия не имею, что выйдет из этой затеи.

Основываясь на своем жизненном опыте, я считал, что все кошки – самовлюбленные, эгоистичные и крайне скучные создания.

Одно из этих созданий – тучное и ленивое – потянулось ко мне мордой, чтобы понюхать.

– Видишь? – сказала София. – Бали уже души в нем не чает.

Кошка покрутилась вокруг меня и ткнула мне свою задницу в нос, урча и жмурясь. Потершись о мое плечо, Бали принялась облизывать мою шею. Может, это и есть гостеприимство, но мне подобные нежности были глубоко противны.

Однако избавиться от этой липучей кошки было непросто. Квартира Софии оказалась настолько заставленной стопками книг и растениями, что трудно было развернуться. Бали зажала меня в угол между какими-то странными созданиями в горшках, лишенными листьев. Я попытался проскочить мимо кошки, когда что-то здорово ободрало мне нос. В глазах у меня появились слезы.

«Ай-ай!» – взвизгнул я и дернулся всем телом назад.

– Мой малышик! – воскликнула Джейн, бросаясь ко мне на выручку. – Что случилось? Бали тебя оцарапала?

Я посмотрел на кошку. Хотя у той был совершенно добродушный вид, острая боль на носу сильно меня смущала.

Подошедшая София взглянула на меня с сомнением.

– Вряд ли это так.

– Да? Видишь, царапина на носу?

– Думаю, он наткнулся на кактус.

– Какой еще кактус? – опешила Джейн.

– Да на этот же, слепая курица! Давай я сдвину горшки в сторону. И можем помазать Майлсу нос.

Мы с Джейн уселись на диван и стали ждать, когда мне помажут нос. Бали заняла позицию в дальнем конце комнаты. Видимо, знала, что «мазать нос» – опасная штука.

Возможно, она была совсем не так тупа, как я подумал.

Через некоторое время София принялась колдовать над моим носом, а я изворачивался и скулил, потому что нос щипало. Когда пытка кончилась, София и Джейн сняли очки и одобрительно закивали.

– Бедный пес, столько переживаний за каких-то пять минут.

В награду мне дали хрустящий тост и принялись болтать.

– Так что это за смачная история, которой тебе не терпелось поделиться?

– Ну, в ней замешана одна местная знаменитость. Мы познакомились вчера вечером на открытии выставки современного искусства.

Джейн округлила глаза:

– Да ну? И что за знаменитость?

– Это известный репортер ночных новостей…

В этот момент Бали взвыла во все свои кошачьи легкие Видимо, ей сильно не понравилось, что поначалу все внимание было сосредоточено на мне, да и потом о ней тоже не вспомнили.

В общем, я так и не расслышал, о какой знаменитости шла речь.

– Неужели тот самый? – взволнованно спросила Джейн.

Видимо, личность оказалась известной.

– Вот это да, София! Ты не врешь?

– Жизнь – штука непредсказуемая, да? В общем, вижу его воочию и обалдеваю. По ящику он всегда такой подтянутый, застегнутый на все пуговицы, такой зануда и ботаник, что зубы сводит. А в жизни, когда на нем нет дурацкого френча и прочих цацек… ха, он ничего. Парень сказал, что его невеста – кстати, супермодель – в отъезде, навещает больную маму в Омахе, поэтому не смогла составить ему компанию на выставке. А как ко мне клеился!