Силой, которая наиболее решительно и жестко выступила против Великой чумы, была государственная власть. По некоторым данным, первые попытки организованно противостоять эпидемиям чумы были предприняты в Венеции в 1348 г. Там были построены специальные дома – карантины, в которых в течение сорока дней выдерживались все приехавшие из пораженных болезнью мест170. Однако систематическая борьба с чумой на Западе началась лишь в середине XV в. Ш. Уоттс связывает это с установлением особой «идеологии порядка», которая стала ответом правящих аристократических кругов в крупных торговых городах Северной и Центральной Италии на вызов болезни. «Идеология порядка» впервые укоренилась в таких областях, как Тоскана, Лигурия, Ломбардия и Венеция. Именно здесь наблюдалось наиболее бурное развитие экономики, а первые ростки капитализма сопровождались установлением авторитарных режимов171.

В Милане, где власть держали в руках сначала члены семьи Висконти, а затем Сфорца, для контроля над распространением заразных болезней были созданы специальные должности санитарных комиссаров (commissarii sanitatis), которые должны были собирать от врачей и священников информацию о числе умерших и заболевших, а также принимать меры для принудительного восстановления порядка там, где он нарушался. Наряду с этими чиновниками действовали специальные органы регистрации, например Officie delle Bollette (Отдел статистики). При усилении угрозы чумы герцог Сфорца не упускал возможности советоваться с врачами, придворными интеллектуалами-гуманистами и членами Городского совета, но в самые решающие моменты он действовал самостоятельно и наиболее жестко. Если угроза чумы для Милана исходила от одного из соседних городов, Сфорца немедленно посылал войска, чтобы они окружили такой город и не допустили выхода из него никого из жителей. Тем самым борьба с чумой превратилась в борьбу за восстановление социального порядка всеми возможными способами172.

Во Флоренции ситуация выглядела похожим образом. Городские власти, не привыкшие церемониться с простолюдинами, были твердо уверены в том, что чума разносится в основном бедняками, живущими в жалких лачугах. Подозрительных и опасных лиц отправляли на галеры и виселицы, больных и умирающих принудительно помещали в специальные чумные дома, которые были не столько больницами, сколько богадельнями-изоляторами173.

В целом система санитарных мер, впервые апробированных в Италии, включала в себя пять элементов. Прежде всего, это установление карантинов в торговых городах на морском побережье и на суше, которые должны были решить проблему свободно передвигающихся человеческих потоков, наиболее угрожающих стабильности и порядку. Далее, использование принудительных захоронений в специальных могилах и уничтожение имущества тех людей, которые умерли от чумы. Кроме того, осуществление изоляции больных, членов их семей и подозрительных лиц. Сбор налогов для обеспечения, прежде всего продовольственного, тех людей, которые были помещены в изоляторы, а также представителей санитарных служб и врачей, занятых на период эпидемий. Наконец, снабжение продовольствием тех, кто пострадал от закрытия рынков и у кого недостаточно средств для пропитания174.

Однако наиболее красноречиво и кратко содержание этих санитарных мер в 1576 г. охарактеризовал некий Джованни Филип-по Инграссия, врач из Сицилии: «Для борьбы с чумой нужны всего три вещи – золото, огонь и виселица. Золото нужно, чтобы оплачивать расходы, огонь – чтобы сжигать подозрительные вещи, а виселица – чтобы вешать бедняков, бунтующих против решений санитарных властей»175.

За пределами Альп ситуация еще долго выглядела по-другому. Санитарный контроль там стал налаживаться, только когда и там укрепились сильные правящие режимы. На территории империи контроль поначалу удалось ввести лишь в отношении высших сословий, и ситуация особенно осложнилась в период начавшейся Реформации и последующих за ней событий. В Англии и во Франции контроль стал вводиться лишь в конце XVI в., но в полной мере был введен в XVII в.

Во Франции активные меры борьбы с чумой начали использовать при Марии Медичи. Королевская власть в этой стране стала направлять войска для оцепления зачумленных городов и недопущения распространения заразы. Кроме того, была внедрена особая система паспортов, в которых чиновники делали отметки о состоянии здоровья их обладателей и без которых нельзя было передвигаться по стране176.

В Англии борьба с чумой приняла не менее грубые формы. Меры контроля, которые вводились в Лондоне, Бристоле, Норидже и других городах, сильно напоминали итальянский опыт. Уже при Тюдорах развернулась борьба с бродяжничеством, а также начали строиться чумные дома для изоляции заразных. Однако стремление экономить привело к тому, что английские власти чаще прибегали к домашней изоляции подозрительных, чем к строительству большого числа «пестхаузов». Распространенными мерами стали также сожжение одежды, принадлежавшей умершим, и регуляция погребальных ритуалов. Развернувшаяся борьба с чумой была во многом борьбой с бедностью и бедными людьми. Характерным свидетельством этого стало высказывание священника из Нориджа во время эпидемии 1665–1666 гг.: «Мы боимся бедных больше, чем чумы»177.

Во многих случаях эти грубые санитарные меры вызывали недовольство народа. Простые люди ненавидели чумные дома, а мужчины, бросая своих жен и детей, бежали из домашней изоляции. Критику вызывали и санитарные меры по сожжению имущества, принадлежавшего умершим. Однако в этом случае законы сурово обходились с теми, кто осмеливался взять вещи собственных умерших родственников. Но самой ненавистной для народа мерой были организованные санитарными чиновниками принудительные захоронения, когда власти лишали родственников возможности публично проститься со своими умершими и хоронили мертвых в общих могилах, засыпая их известью. Протесты народа против подобных мер включали в себя и голоса более состоятельных членов общества. Так, в Венеции в 1629 г. крупное купечество открыто игнорировало требования властей устанавливать карантины во время очередной эпидемии, поскольку это вело к ущемлению его интересов178.

В целом повсюду в Европе властям удалось ввести санитарный контроль. Эта политика, какой бы грубой и бесцеремонной она ни была на ранних этапах, в последующем трансформировалась в более гибкую систему охраны общественного здоровья.

После прекращения эпидемии Черной смерти чума не покидала Европу еще около трех столетий. Ее ярость отчасти угасла, но еще и в XVII в. она была наиболее грозной болезнью, угрожавшей цивилизации. Типичным примером этого была лондонская чума 1665 г. Каждый раз чума уносила жизни большого числа людей, прежде всего детей и самых слабых и немощных.

Поскольку чума надолго стала составной частью повседневной жизни людей, мысль о смерти стала одной из господствующих в сознании современников. Именно чума вызвала к жизни так называемые пляски смерти и всю культуру барокко, расцвет которой пришелся на первую половину XVII в. В Италии и других католических странах чума также породила целый ряд культов новых святых, которые были призваны стать заступниками для простых людей перед угрозой болезни. Наиболее почитаемыми заступниками стали святые Антоний, Рох, Себастьян, Христофор, а также Дева Мария. Иногда это были исключительно женские святые. Так, во Флоренции в 1630 г. женщины признали своей главной заступницей святую Доминику179.