Вышли минут через десять, сразу разделившись. Я забрал вправо, пересек дворы "пятаков". Дал бы гарантию, что из окон на меня смотрели перепуганные лица, но никто не окликнул. Быстрым рывком пересёк улицу Андреева, широкую в этом месте, укрылся в кустах. Вообще преимущество небольшого города в том, что по сравнению с мегаполисом в нем много деревьев и прочих зарослей, гаражных кооперативов и частных домов с заборами, что сильно облегчало действия в режиме "стелс". Мне не пришлось долго искать. Первый крупный опорный пункт игиловцев, а, судя по флагам, это были они, обнаружился в гостинице "Бирюса", что в четырёхстах метрах от вокзала. Вокруг пятиэтажного здания с неоновыми вывесками на крыше скопилось много машин. В основном, джипы и пикапы с установленными на крышах пулемётами. Также снаружи часовые или охрана, несколько бородачей со стрелковым оружием, слоняющихся по крыльцу и асфальтированной площадке перед зданием. На опустевших улицах человеческие фигуры в неестественных позах, залитые кровью. От ужасающих картин взор мой помутнел, я скрежетнул зубами так, что испугался, будто меня услышат. Вот, в двадцати метрах от гостинки расстрелянная машина такси. Ни одного целого места на ней нет, изрешеченные пулями двери, нелепо согнувшееся в три погибели тело без головы возле машины. Уроды! Что же вы забыли в нашем городе... Я присмотрелся к охране. Вроде ходят, бдят, но какие-то странные. Слишком всё вальяжно, бесстрашно, будто на публику. Под наркотой они что ли... Один из боевиков смеялся больше и громче других, гордо выпятив грудь, закинув автомат на плечо и поставив подошву кроссовка на какой-то округлый предмет. Крыльцо под обувью боевиков измазано чем-то бурым, но даже из своего укрытия в сотне метров я чувствовал запах крови. Этим округлым предметом была голова. Рот искажён посмертной гримасой боли, глазницы пустовали чернотой. Нет, война-войной, а пределы какие-то должны быть...
Я читал "Коран" и во многом соглашался с этой книгой. В ней была сура: "И увидев рядом неверного, искорени его мечом, ибо так велел Аллах", но значение этих слов, как мне пояснил знакомый мусульманин, заключалось в искоренении зла в себе и проповедовании ислама, чтобы неверные обрели веру. Под мечом подразумевался меч ислама, как религии, священного знания. Увы, некоторые умники исковеркали смысл, чтобы оправдать свою подлость и жажду власти, и теперь по всему миру семь миллионов террористов взрывают, режут и убивают, прикрываясь священным писанием.
...Меня накрыла ярость. Я знал, что нельзя стрелять. Знал, что меня обнаружат и прижмут к земле, а потом добьют, но злость душила, и я судорожно выцеливал этого урода, положив палец на спусковой крючок. Кровь пульсировала в висках и с каждой новой волной кровавая пелена закрывала мои глаза. Я попытался дышать глубоко. Успокойся, нельзя сейчас этого делать. Кто будет командовать людьми? Кто защитит твоих близких? Остынь!!!
Немного отпустило. Мысленно пообещав отрезать башку каждому, пришедшему сюда с плохими намерениями, я отполз вглубь кустов возле фонтана. Сориентировался и, сделав крюк по кустам, продолжил свой путь. Свернув с центральной улицы Транспортной, вдоль которой и стояла гостинка, на Старобазарную, ведущую к рынку, прокрался по зелёным насаждениям до санатория-профилактория "Кедр", перелез через решётку забора и дальше, петляя меж частных домов, двинулся к главной площади города. Чувства работали на полную мощность. Слух улавливал каждый звук. Очереди стали слышны реже, но всё-таки не прекращались, слышались из разных частей города. Изредка слышались сухие щелчки, это винтовки долбят, значит, есть у боевиков и стрелки посерьёзней. Стоило избегать высоких зданий и открытых пространств. Впрочем, я и так это делаю. В частном секторе лаяли собаки, чуть не на каждом подворье. Они не то чтобы мешали, но мои передвижения выдавали. Хотя...если одна шавка тявкнет здесь, её дружно подхватят и в километре от этого места. Можно было не переживать. Людей совсем не видно. А ведь я знал, что многие сейчас ютятся в своих домах, даже завидев меня на своей территории. Никто не выходил. В воздухе начало сильно пахнуть гарью, а в предрассветной тьме я видел зарево в частном секторе на севере и северо-западе, небо затянуто дымом. Похоже, загорелся дом, и возможно, пожар разгорается. Я уже почти дошёл до перекрёстка, за которым маячила центральная площадь города, как где-то позади послышались взрывы и бодрая стрекотня автоматов. Через пару секунд в радиоэфире раздался взволнованный голос брата:
- " Лёха, мы попали возле гостиницы! Ты где? Уходим дворами в "Кедр"!"
- Уходите до твоей хаты, там встретимся! - ответил я и развернулся.
В Тайшете исторически сложилось так, что первыми пятиэтажками стали наши, "старопятаковские". Вслед за ними отстроили кирпичные и панельные дома по левую сторону Транспортной. Они начинались от перекрестка Транспортной и Андреева и уходили на юго-восток до самого Шпалопропиточного завода. Эти края считались центром города. В километре на юго-восток от вокзала находилась школа, в которой мы с Диманом и Ваней учились, а напротив неё образовался микрорайончик из панельных пятиэтажек, в дальней из которой брат и купил себе "однушку" несколько лет назад. Обычно он обитал в ней, но летом, когда родители жили на даче, часто гостил у меня. От того места, где я сейчас находился, минут десять прыжков через заборы, от санатория - и того меньше. Я бежал, стрельба постепенно приближалась. Поняв, наконец, где мои, я рассчитал маршрут так, чтобы выйти врагу в спину. У самого дома Димана, между спорткомплексом "Тонус" и детским садом, у меня это получилось. Парней преследовало пятеро боевиков. Моих спасало лишь знание района, а так бы давно нагнали. Я расстрелял преследователей почти в упор, метров с двадцати. Ничего понять враги не успели, а Дима с Андреем, поняв, где собака порылась, чуть сместились, и помогли добить перекрёстным огнём. Под дробный стук крови в ушах мы собрали трофеи, скинули тела в канаву за огромными трубами теплотрассы и вошли в квартиру брата.
Запыхавшиеся от бега и боя, мы некоторое время приходили в себя. Жертв в нашем отряде не было, хотя свистели пули совсем рядом. Просто повезло, да и что можно сказать о меткой стрельбе на бегу? Ничего. Отдышавшись, я закурил и спросил:
- Как вы попали, не пойму?
- Возле "Бирюсы", - Диман укоризненно посмотрел на Андрея, а тот потупил взор.
- Мой косяк, братан, - Скоба тоже задымил, эмоционально махая руками. - Да, ты прикинь, эти суки головой в футбол играли! Ну и всё, планка упала у меня.
- Повезло, что живыми ушли, - облегченно вздохнул Диман, открывая дверцу холодильника. В его ладони оказались три банки пива. Я сначала отказался, а потом махнул рукой. Столько потрясений за несколько часов, нужно немного сбить темп и передохнуть. Пиво провалилось в организм залпом, постепенно на душе стало светлее и легче. Как известно, алкоголь расслабляет. Ученые даже выяснили, что если перед стрельбой стрелок примет на грудь пятьдесят граммов коньяка, то стреляет метче, успокаивается дрожь в руках, повышается концентрация и внимание. Та же история с водителями, но! Я не всегда верил ученым, да и озвученную дозу превышать ни в коем случае нельзя. Поэтому когда брат снова полез в холодильник, я твёрдо запретил продолжение банкета.
- Так что, какие результаты? - спросил я, имея ввиду конечно же стрельбу у гостиницы. Дима понял меня правильно и ответил:
- Троих мы сразу положили. Потом взорвали два джипа, и давай сматываться вокруг отделения дороги. - Надо же, мой путь повторили. И Диман продолжал. - Их высыпала куча, человек сорок. Шмаляли в белый свет, нас не заметили. Я тебе точно говорю, они все там обшобленные и обколотые. Мы спалились, когда Транспортную перебегали, во дворе первого дома по Старобазарной нас уже догнали.Пришлось на территорию ШЧ бежать, ну, я там как-то квасил с пацанами, места знакомые, а чурки заплутали. Ещё двоих положили, и только в сторону рынка вышли, чтоб в обход до дома, как ещё одна группа. Шесть их было.
