Хм, ладно. Реакция охранников оказалась неожиданной.

Во что, черт возьми, я ввязываюсь?

Глава 10

Антонио

― Это была насыщенная событиями неделя, ― говорю я своим лейтенантам в пятницу. Данте, Хуан, Томас и Лео присутствуют здесь лично, а Валентина, которая редко посещает эти встречи, по моей просьбе подключилась удаленно. ― Илья Козлов вернулся во Владивосток. Он улетел в среду.

― Так это все? ― спрашивает Хуан. ― Он согласился с твоим отказом?

― Сомневаюсь. ОПГ Гафура не достигла бы своего нынешнего положения принимая «нет» в качестве ответа на свои предложения о сотрудничестве. Это всего лишь затишье перед бурей. Данте, предупреди наших людей в Падуе, Вероне и Брешии. Я хочу, чтобы они были начеку в отношении русских.

― Брешия находится практически на пороге Верратти, ― говорит Данте.

― И именно поэтому я посылаю тебя, ― отвечаю я. В организации Данте прозвали Посредником. Никто лучше него не умеет устраивать дела.

― Да, Дон.

Ситуация обостряется. Мое внимание должно быть сосредоточено на подготовке к предстоящей войне, но чаще всего я ловлю себя на том, что мне хочется поговорить с Лучией. Мои руки так и тянутся к телефону, и я постоянно нахожусь на грани того, чтобы набрать ее номер.

Как влюбленный дурак.

Я обращаюсь к своему финансовому гению.

― Томас, минимизируй риски для наших вложений. Нас вот-вот атакуют, и под удар может попасть что угодно.

Мой лейтенант выглядит не слишком взволнованным. ― Мы понесем некоторые убытки.

― Значительные?

― Нет, но…

― Тогда действуй. С деталями определись сам. Если грядет война, нам нужен надежный финансовый фундамент. ― Я обращаюсь к своему эксперту по безопасности. ― Лео, предупреди солдат. Я хочу, чтобы все были готовы к открытым боевым действиям.

Меня осеняет тревожная мысль. Я навестил Лучию в Palazzo Ducale. Мы вместе обедали. Если Гафур следит за мной ― а у меня нет причин думать, что это не так, ― то потенциально она могла стать целью.

― Назначь Лучии охрану.

Брови Лео поднимаются.

― Воровке? ― Он смотрит на мое выражение лица и быстро кивает. ― Да, Дон. Я лично прослежу за этим.

В дверь стучат, и Горан просовывает голову внутрь.

― Извините, что прерываю вас, Дон, ― говорит он. ― Но к вам пришла Лучия Петруччи.

Правда? Какое счастливое совпадение. Я поднимаюсь на ноги, предвкушая встречу.

― На сегодня мы закончили. Горан, пожалуйста, проводи Лучию.

Мои лейтенанты уходят. Через пару минут Горан вводит ее.

― Маленькая воровка. ― Она смотрит на меня, и моя улыбка расширяется. ― Это неожиданное удовольствие.

― Прости, что прервала твою встречу, ― говорит она сквозь стиснутые зубы.

― Не стоит извиняться, tesoro. У меня всегда есть время для тебя. Не хочешь выпить?

― Нет. ― Она сует мне в руки коробку, которую принесла с собой. ― Ты прислал мне на работу нижнее белье. Ассистентка отдела вручила мне эту посылку и чуть ли не потребовала сообщить, кто отправитель. Какого черта, Антонио?

Я подхожу к ней вплотную.

― Тебе нравится? ― От нее пахнет лавандой и розами, мягко и тонко, а ее глаза излучают чистый огонь. Лучия ― женщина ослепительных противоречий.

― Это не имеет значения.

― Нет? Я думаю, это единственный вопрос, который имеет значение. ― Я достаю из коробочки трусики и беру их в руки. ― Они соответствуют цвету твоих глаз. ― Я притягиваю ее к себе и поворачиваю так, чтобы ее спина оказалась прижатой к моей груди. ― Примерь их, ― шепчу я ей на ухо.

― Ты с ума сошел?

В этой позе мой возбужденный член настойчиво прижимается к ее заднице.

― Ты знаешь, что хочешь этого.

― Я же просила тебя оставить меня в покое.

― Не совсем. ― Я целую ее шею, и она задыхается. ― Ты просила меня не звонить тебе. ― Я покусываю мочку ее уха. ― Ты просила меня не заходить в музей без предупреждения. Я сделал, как ты просила.

― Это формальность, и ты это знаешь.

― Значит, ты пришла сюда, чтобы бросить мне в лицо белье? Лгунья. ― Ее соски напряжены, а дыхание стало поверхностным. Ее тело предает ее. Джентльмен сделал бы вид, что ничего не заметил, но я совсем не джентльмен. ― Признайся, маленькая воровка. Ты хочешь меня.

Ее голос звучит вызывающе.

― Нет, даже если бы ты был последним мужчиной в Венеции.

Она здесь и изрыгает в меня огонь, ее глаза сверкают, как блестящие изумруды, а голос тверд, как алмаз. Но я не удерживаю ее. Она вольна уйти в любой момент.

Моя маленькая воровка любит погоню.

― Ну, ну, ― бормочу я ей на ухо, обхватывая рукой ее шею. ― Разве так можно со мной разговаривать?

Она резко вдыхает.

― Ты врываешься сюда без предупреждения, ― продолжаю я. Ее волосы собраны в узел, и я вытаскиваю шпильки одну за другой, роняя их на пол с легким звоном, пока ее великолепные локоны не распускаются. ― Прерываешь мою встречу. ― Я целую бьющуюся жилку на ее шее и облизываю это чувствительное место. ― Бросаешь мой подарок мне в лицо. ― Я отодвигаю ее пиджак в сторону и ласкаю ее грудь через свитер. ― Ты была плохой девочкой, Лучия. А ты знаешь, что бывает с плохими девочками?

Ее голос ― шепот, пронизанный вожделением.

― Их наказывают.

― Наказывают. ― Я наклоняюсь и провожу большим пальцем по ее нижней губе. ― А теперь, тебе нравится белье?

― Да, ― вздыхает она.

― Хорошая девочка. ― Я беру трусики и держу их перед ее лицом. ― Примерь.

― Зачем? ― спрашивает она. ― Ты подаришь мне картину, если я это сделаю?

Я ухмыляюсь.

― Нет, маленькая воровка. Я сделаю лучше. Я усажу тебя на этот стол, раздвину твои ноги… ― Я толкаю ее, пока задница не ударяется о мой стол, а затем поднимаю на деревянную поверхность и раздвигаю ее бедра. ― И буду лизать твою маленькую киску, пока ты не кончишь.

Она прикусывает нижнюю губу.

― А если я не буду слушаться?

― Ты уйдешь отсюда без оргазма.

― У меня есть пальцы, ― бросает она в ответ. ― Я могу сама позаботиться о своих потребностях.

Она блефует ― она не намерена уходить. Но и я тоже. Потому что я должен попробовать ее на вкус. Мне нужно, чтобы она кончила мне на язык.

― Да, ты позаботишься о себе. ― Я скольжу рукой по ее бедру. Ее ноги распахиваются, ткань юбки сбивается вокруг бедер. ― Но скажи мне, tesoro, тебя это удовлетворит?

Она смотрит на меня.

― Так высокомерно.

― Виновен по всем пунктам. ― Наклонившись, я накрываю ее рот своим. Я покусываю ее нижнюю губу и облизываю губы, требуя входа. Она приоткрывает рот. И, черт, она на вкус как амброзия, как лучший сорт темного шоколада. Роскошный и восхитительный, с нотками сладости.

Вызывающий привыкание.

Я провожу ладонью по ее киске. Ее трусики насквозь промокли от возбуждения. Горячее мужское удовлетворение взрывается внутри меня.

― И я думаю, тебе это нравится.

Она снова бросает на меня свирепый взгляд, но раздвигает ноги шире. Я сдерживаю улыбку. Моя маленькая сладкая воровка умирает от желания быть оттраханной.

― Ты хочешь этого, tesoro? Ты знаешь, что делать.

― Ладно, ― хмыкает она. Сползает со стола и снимает свитер через голову. Под ним ― шелковая сорочка цвета слоновой кости, ткань полупрозрачная, так что я отчетливо вижу очертания ее бюстгальтера под ней.

Она так прекрасна. Луна в беззвездном ночном небе, тихий глаз урагана.

Она тянется за спину и расстегивает пуговицу на поясе. Затем начинает расстегивать молнию и смотрит на меня, в уголках ее губ танцует неотразимая улыбка.

― Отвернись.

― Стесняешься?

― Предвкушение ― лучшая прелюдия, Антонио.

Она и понятия не имеет.

― Я ждал этого момента десять лет.

Она вдыхает, ее глаза огромны.

― Ты не можешь говорить мне ничего подобного, ― шепчет она.