Экстрасенс продолжал вертеть в руке свои шарики. А Юрия одолевала сонливость. Он с усилием оторвал взгляд от движущихся пальцев Успенского, тряхнул головой, потер лицо ладонью и спросил:

— Вы точно уверены, что Силин не украл ничего сверх перечисленного вами? Быть может, мы посетим квартиру, и вы проверите все еще раз? Может, не заметили исчезновения каких-нибудь вещей?

— Нет-нет, я точно уверен! Дело в том, что я давно собираюсь сделать там евроремонт, разумеется, с полного согласия хозяев. А пока квартира стоит практически пустой. Так что там нечему пропадать.

— А все-таки! Может быть, в квартире оставались какие-нибудь вещи или документы Зельдовичей? Они оба работали на секретном военном заводе. Возможно, какие-то секретные разработки?… Возможно, в квартире имеется тайник… Почему квартира была ограблена?! Должна быть какая-то причина для наводки.

Павел Артемьевич бархатисто расхохотался.

— У Зельдовичей?! Секретные разработки?! Тайник?! Ну что вы! Я с ними близко знаком, дружили даже. Секретные разработки не имеют к ним никакого отношения. Милейшие люди. Да, оба работали на всем известном 9-м заводе, он в отделе кадров, она — в бухгалтерии. Оба экономисты по образованию. Я слышал, конечно, что спецслужбы и из открытых данных умеют выуживать полезную для них информацию, но не в данном случае. В квартире не оставалось никаких вещей. Я снял голые стены и пол. Зельдовичи все имущество вывезли в эмиграцию, вплоть до туалетной бумаги. Знаете ведь, первые год-два там очень трудно. И никаких тайников не было, я бы заметил. Можете проверить, пожалуйста! Кроме того, у меня имеются координаты Зельдовичей в Израиле. Я гостил у них. Их теперешняя работа никак не связана с секретностью и вооружением. Ефрем Моисеевич служит в синагоге, а Луиза Рувимовна — в департаменте абсобции, другими словами, службе адаптации переселенцев. Хотя действительно, как знать… Я ничего не понимаю в тайниках и делах спецслужб. Давайте вместе посетим квартиру, и вы как специалист осмотрите ее.

Захаров скопировал из предложенной целителем записной книжки в блокнот и обвел фигурной рамочкой латинские буквы израильского адреса Зельдовичей, поднял глаза на Успенского.

— Вы знаете, что Силин скоропостижно скончался буквально на следующий день, а вместе с ним его друзья, которые и навели его на вашу квартиру?

Успенский удивленно приподнял брови и вздохнул.

— Очень жаль, такие молодые ребята. Но вы лучше меня знаете, что в криминальных кругах средняя продолжительность жизни куда меньше, чем у добропорядочных граждан. Это наша общая боль. Мы с единомышленниками регулярно устраиваем, как бы выразиться правильно и понятно для непосвященных, всеобщие молитвы о стабилизации общества. Несем, так сказать, умиротворение в сердца. Но всего сразу добиться трудно, так что и нам, и вам еще работать и работать.

Успенский встал, подошел к Захарову и мягкими движениями начал разминать ему плечи, делать пассы над головой, приговаривая:

— Успокойтесь, расслабьтесь. Вам надо отдохнуть. Я вижу на вас порчу. Вижу разлад в вашей семье… У вас разногласия с супругой, трудности в воспитании ребенка… Но не беспокойтесь, ничего фатального. За несколько сеансов я уничтожу эту негативную энергетику и заряжу вас на удачу. Конечно, желательно привести к нам в центр супругу и ребенка. Для сотрудников правоохранительных органов и членов их семей мы можем устроить некоторую скидку. Послезавтра я провожу лекцию об оздоровлении и правильном образе жизни. Приглашаю вас посетить это мероприятие. Осмелюсь предположить, что будет интересно и полезно.

Захаров хотел сказать, что ни в каком лечении не нуждается и привык сам улаживать свои дела, но в который раз за этот день им овладело странное благодушие и сонливость. Успенский выпроводил его из кабинета, пожав у выхода руку, и поблагодарил за участие. Юрий пробормотал в ответ что-то невнятное и удалился, блаженно улыбаясь. Лишь в автобусе ему удалось сбросить наваждение.

— Гипнотизер чертов! Шарики блестящие крутил перед мордой, морок наводил! Ох, и химичат у них там в оздоровительном центре!

Опыт следователя говорил Захарову, что Успенский ему по наглому врет и чего-то боится. Кроме того, целитель ничего не сказал об украденном серебряном бокале. А конце беседы явно пожалел, что выгораживал Зельдовичей. Возможно, что при обещанном на будущее посещении квартиры действительно сыщется пустой тайник, но ниоткуда не следует, что его не соорудит сегодня вечером сам господин гипнотизер, дабы переадресовать все возникающие у следствия вопросы в далекий Израиль.

Что же это за бокал такой странный? Радиоактивный, что ли? Или еще какой? Секретные технологии? Обожающая чертовщину Люська после пятой рюмки частенько бормотала о закрытых научных разработках злонамеренного КГБ. Якобы полный улет.

За оздоровительный центр надо браться всерьез.

Юрий вышел на ближайшей остановке. Ждать обратного автобуса показалось долго, и он вернулся в «Пять лотосов и пять храмов» пешком. Потянул на себя тяжеленную дверь. И как только бабки тут справляются?! Впрочем, по многочисленным наблюдениям Захарова, старшее поколение, хоть и ныло, жалуясь на тяготы прожитых лет и многочисленные болячки, но было еще ого-го, и давало молодым не сто, а все триста очков вперед. Старикам, за тарелку картошки с постным маслом и черным хлебом вкалывавшим всю жизнь на стройках пятилеток, тяжелая дверь оздоровительного центра была, скорее всего, нипочем. Особенно если учесть, что потребляемую всю жизнь картошку, а порой и перерабатываемый в постное масло подсолнечник старики выращивали в свободное от работы время на собственном огороде, заодно дыша при этом целебным свежим воздухом и занимаясь полезной физкультурой.

Захаров постоял в вестибюле центра, с подозрением изучая красно-золотое панно перечня услуг, наслаждаясь прохладой, пока его встревожено не окликнула девица из регистратуры. Тогда Юрий протопал к массивному столу, пересчитал бумажки и монеты в обоих карманах и записался на послезавтрашнюю лекцию профессора медицины и народного целителя Успенского. Тот дорого ценил свое общество и знания. Денег хватило едва-едва. Осталось только на дорогу. На выбор: на работу или домой. До конца безразмерного рабочего дня отделения милиции теоретически еще сколько-то времени оставалось, и Захаров решил вернуться на работу, перехватить у кого-нибудь в долг деньжат до получки.

Совсем обалдел: на последние деньги идти на совершенно ненужную ему лекцию с сеансом оздоровления. Светки нет, она б его за такой фортель оздоровила в шесть секунд! Наверняка этот, блин, целитель Успенский дал ему гипнотическую установку, убедив, что посетить лекцию необходимо для успешного расследования. Так они в своем центре и работают: обманывают и обирают несчастных больных людей. А те рады, цепляются за призрачные надежды и выкладывают денежки. Щаз-з-з, оздоровят всех тут!

Нет, пора этот клоповник, этих, блин, экстрасенсов брать за ауру и наматывать ихние биополя на протокол, наверняка на целое судебное дело намотается, на десять лет с конфискацией имущества! И налоговиков подключим. На такие дверь и вестибюль наверняка левые денежки пошли, неучтенные!

Идея! Может, злополучный Силин нашел в квартире целителя компрометирующие документы на их духовный центр и решил чудотворцев малость пошантажировать? Ну, а они его биополем того… И смерть Силина от естественных причин в эту версию укладывается! Знаем про этих экстрасенсов, грамотные, научно-популярную литературу читаем!.. Время от времени…

Захаров вздохнул. Что вечный второгодник и недоучка Силин может понять в каких бы то ни было, а тем более, компрометирующих документах?! Финансовая комиссия не сразу разбирается, это специалисты с высшим экономическим образованием и офигенным опытом работы, а Силин с поллитрой в два счета разобрался!

Ну ничего, найдем компромат и поймем, что он там понял! Жаль, что на злоумышление против чужого биополя в УК статья не заведена. Да найдется, за что колдунов прищучить!