Рондал покачал головой:

— Это где же Арантир столько денег берёт, чтобы такую сладкую жизнь всем подданным устраивать? Врёшь ты где-то!

Катерина недобро посмотрела на мужчину.

— Понять, откуда берёт, это твоя работа. Я говорю как есть. Собирать приходится слухи и обмолвки. И чем ближе к Предельному, тем сложнее что-либо откопать. К крепости вообще не подойти, везде сплошные заборы и никого не пускают. Местные только небылицы какие-то рассказывают. То о летающих скелетах, то о каких-то бабахах грохочущих. Единственное, что видели мои люди — повозки самодвижущиеся. Дым, пар идёт, а она сама едет и за собой ещё десяток телег гружёных волочёт.

— Магия какая? — спросил Хаарт.

Женщина развела руками.

— Не ведаю, Ваше Величество.

Хаарт обратил внимание на призрака.

— Были повозки, — подтвердил дух. — в крепости их много очень. В глубине, как жилами, всё пронизаны путями железными, по которым повозки эти бегают. И много шумного видел. Трубки железные, что грохали, и много дыма поднималось. С ними много работают, и люди, и низушники. Что это — неведомо.

— Скелетов видел? — спросил Хаарт.

— Видел, много. Спят, ждут. В доспехах все. Младшие у старшего есть. Много магии. Опасно долго находиться, прятался.

Король-лич своей волей приказал духу замолчать.

— Арбалет показали нашим оружейникам?

Рондал, любившим такие вещи, кивнул.

— Показали. Правда, сразу пришлось ювелира приглашать. Работа тонкая, много небольших деталей. Одинаковых. Очень нам интересно, как Арантир множество одинаковых деталей получает. Взяли пять арбалетов, разобрали, перемешали детали, собрали обратно. Всё сошлось, нигде ничего подгонять не потребовалось. Механизм довольно простой, но исполнен хитро. Надёжен, прочен. Только…

Мужчина вздохнул.

— Не знаю я, как он их столько наделал. Чтобы нам просто повторить такой арбалет, потребуются не только оружейники, но и ювелиры. Каждый арбалет на вес золота будет, я не преувеличиваю. А для Арантира это явно что-то вроде… — Рондал покрутил рукой в воздухе, подбирая слово. — башмаков. Грубые, простые и их много. Истёрлись — починил или заменил. В конструкции заметна некоторая небрежность, как кузнец, что вилы правит. Ну, останутся на металле следы от ударов молотка — работе это не мешает. Так и здесь. Потому и говорю — поздно пытаться его уничтожать. Мне очень интересно, как он всё это устроил, как выстроил работу. Нам бы повторить такое.

Катерина выразительно глянула на мужчину, а затем на Хаарта. Мысль её была очевидна. Рондал был очарован Арантиром. А значит, становился потенциальным предателем. Хаарта тоже посетила эта мысль. Верность аналитика обеспечивалась легко — мертвецы не предают. Живые мертвецы в том числе.

— Сейчас важно защититься от внешнего врага. А для этого нам нужно оружие, — постановил король-лич.

Путь из столицы в Предельный занимал месяцы, прямой дороги попросту не существовало. Когда-то каравану, отправленному Арантиром, потребовалось полгода, потому что они обходили земли, где их могли задержать, или потребовать платить необоснованно взвинченные пошлины. Даже сейчас, в идеальных условиях, потребовался почти месяц. Нужна надёжная линия снабжения. Некогда забытая всеми дыра стала важным пунктом снабжения армии.

С вышедшим из-под всякого контроля личем король разберётся позже.

Грохнул нестройный залп. Почти пальба вразнобой, со срабатыванием механизма мы ещё разберёмся. Главное — стволы ведут себя стабильно, не перегреваются, не деформируются. И мы даже может делать их не в ограниченных количествах, а развернуть нормальное производство. Нормально в моём понимании, это когда на каждое изделие требуется меньше часа труда квалифицированного мастера, а всё остальное выполняется обычными рабочими.

— Значит, две пули будет. Эти, винтом. И с иглами, — покивал Ярополк своим мыслям.

Винтом — это пуля с сердечником из варианта дворфиской стали (чистая раскалывалась при ударе, теряя часть энергии на разлетающиеся осколки), и свинцовыми крыльями-лопастями. Она не перекрывала ствол, поэтому пулю от порохового заряда отделял войлочный пыж. Иглы — это флешетта. И флешетты как раз были готовы к применению. В одном унитарном патроне лежало тринадцать иголок, обёрнутых бумажной оболочкой, смазанной маслом для прохождения по стволу. Между иглами и пороховым зарядом тоже войлочный пыж. Иглы из обычной дворфийской стали, грубые, трёхгранные. На дистанции в сотню шагов — смерть всему. Хороший доспех, конечно, остановит, но при достаточной плотности попадания в любую щель будет достаточно, чтобы сделать очень больно. А здесь шлемы в основном имеют частично открытое лицо, а то и полностью открытое, так что даже щель искать не надо. Хватит одной иглы, прилетевшей в лицо.

— Флешетты ставим в производство. Пулю надо доработать. Тоже ставим в производство, пока как есть, но надо поработать с формой. Уверен, она может лететь стабильнее.

Пока пуля летела относительно прицельно на те же сто метров, дальше получалось так себе. И эту дуру остановит только зачарованный доспех. Так что у меня пока будут линейные войска с прицельной дальностью в сто шагов. Мало, но начнём с этого.

— Может, — кивнул Ярополк. — Будем работать. Но хороши!

Это он на доспех смотрит, выступавший мишенью. Доспех был надет на деревянную фигуру, служившую баллистическим гелем. Измеряем разрушительные свойства. Пуля прилетела в плечо, без труда пробив доспех и оторвав манекену руку.

— Разворачиваем производство, — принимаю я управленческое решение. — Но первым делом займитесь механизмом. Залп должен быть максимально синхронным.

Дворф поморщился.

— Не всё ли равно? Что одной кучей полетят пули, что немного вразнобой?

Киваю:

— Пулям всё равно, Ярополк. А солдатам перезаряжать надо по команде. И командиру придётся ждать, пока выстрелит последний. Теперь представь: выстрелили. Командир ждёт ещё секунду, не пальнёт ли кто опоздавший, потом командует: перезаряжай. А у кого-нибудь задержка, но он не понял, что выстрела не было, ибо вокруг была пальба. И он начинает перезарядку мушкета, который сейчас выстрелит.

Гном замер на секунду. Кивнул.

— Понял. Да, если таких будет несколько… А если кто-то ещё на нервяке мушкет уронит… Понял. Доведём механизм! Вон чтоб борода у меня облысела, доведём!

Казалось бы, какие командиры, если стрелять должны скелеты. Но нет, именно эти мушкеты с большой вероятностью поступят на вооружение ополчения. Скелетов, чтобы защищать все свои земли, у меня нет, так что первый удар будут принимать ополченцы. А скелетам в основные войска пойдут уже доработанные пулялы, но всё оружие должно быть пригодно к использованию людьми. Вот когда людей обеспечу качественными и удовлетворяющими все требования винтовками, тогда и для скелетов сделаем специальную модель, только на нежить и рассчитанную.

Эх, сначала бы эти новые стали пустить на подшипники, на модернизацию станков, на что угодно ещё, но не на выпуск сырых мушкетов. Только времени у нас больше нет. Хаарт прислал весть, да и мои торговцы тоже сообщили, пусть и с небольшим запозданием — соседи готовятся к войне. По соображениям короля, ему не дадут даже земли собрать, в смысле пока ещё нейтральных дворян привести под свою руку, вмешаются раньше. А мне не только Хаарта, мне ещё и Алана надо поддержать. Стволы, если откровенно, пойдут именно ему, потому что из нас троих только Фейт не может отбиться от супостатов своими силами. По прикидкам Хаарта, атаковать будут всех сразу и со всех возможных направлений.

В реалиях средневековья это значит, что на меня пойдут две армии, какого-то там герцога, имя неважно, и короля Йозефа. Собственно, второй через герцога свои войска и поведёт, то есть десятка четыре, а то и пять десятков тысяч человек ждать точно надо. Плюс есть республика, те могут как на меня пойти, так и на Хаарта. Если на меня, это по прикидкам Хаарта около сорока тысяч наёмников. И нет никакой гарантии, что я смогу помешать этой толпе соединиться в одну большую кучу. А ведь это только то, что угрожает конкретно мне, над Хаартом нависла угроза в полтора раза большая, и Алану тоже будет чем заняться.