Феи усаживают ее на мягкий пуфик и надевают туфли. Совершенно обычные из ткани, а не хрусталя. Злата даже не представляет, как Золушка вообще в таких танцевала, не стерев ноги до крови. В них, наверное, даже ходить было бы больно.

— Вы прекрасны, — говорит Эния. — Можете повернуться и посмотреть.

И Злата поворачивается.

Из зеркала на нее смотрит совсем не обычная девушка по имени Злата, а кто-то совершенно иной. Настоящая принцесса. Феи косметикой выгодно подчеркнули ей и нос, и глаза, и скулы. Даже ожерелье словно делает ей шею визуально длиннее.

Волосы аккуратно вьются, пряди впереди убраны и заколоты на затылке, чтобы показать красоту сережек. Камни на диадеме блестят в свете свечей.

Она никогда не видела себя такой… такой.

— Это прекрасно.

Злата оборачивается через плечо и смотрит на фей. Эния кивает, серьезно и почти строго.

— Тогда самое время отправиться на бал.

Она немного медленно спускается вслед за феями вниз, придерживая края платья руками, чтобы случайно не наступить на лестнице. А то действительно кубарем полетит вниз, и вся красота будет насмарку.

Где же Сирил? Ждет ее там в конце пути?

Феи останавливаются у массивных темных дверей, кажется, это самые высокие и широкие двери, какие Злата видела во всем замке. Там… настоящий бальный зал?

Она замирает у дверей, чувствуя, как же сильно бьется ее сердце. Внезапно это похоже на шаг в бездну, как будто если она войдет, то все изменится окончательно и бесповоротно.

Злата кладет ладонь на грудь, делает медленный вдох и такой же медленный выдох.

— Принцесса Злата, — говорит Эния. — Принц ждет вас на балу.

Злата смотрит на нее пару секунд, улыбается и кивает.

Двери медленно открываются, весь коридор наполняется золотым светом, льющимся из этой комнаты. И Злата делает шаг вперед.

Это ее сказочный час.

Злата не знает, чего ожидала, когда входила в бальный зал, но не этого, потому что внутри полно людей.

Бесчисленные пары, насколько хватает взгляда, кружат в медленных танцах. Кавалеры, одетые с иголочки в самые строгие и аккуратные фраки, и их дамы в роскошных сложных платьях всевозможных цветов, похожих на распустившиеся розы.

Толпа движется совершенно синхронно, как будто нарисованная, и Злата понимает: это все почти совершенная иллюзия, в которой осталось совсем немного огрехов, чтобы заметить — да, все это лишь магия. Потому что лица пусть и приятно дружелюбные, но немного кукольные, если попытаться вглядеться.

И люди не могут двигаться так синхронно, вот только… это совершенно неважно. Потому что Злата внутри сказки.

Бальный зал немного напоминает тот, в котором танцевали Красавица и Чудовище, даже платье у Златы теперь желтое, просто не настолько яркое, а наоборот — нежное. И с большим количеством узоров, впрочем, в нем двигаться удивительно легко.

Кажется, она начинает понимать, почему Сирил учил ее танцевать. Он готовил для нее такой вот подарок, хотя одного уже желания было достаточно. Он же не знает, что Злата потратила его на фею для него и всех остальных фей в замке.

Здесь удивительно светло, и свет льется не только из огромных широких окон в пол, но и от свечей, медленно парящих в воздухе, как будто она сейчас в Хогвартсе. Только никаких следов воска ни на полу, ни на фальшивых гостях, ни на стенах. Значит, это тоже своего рода иллюзия или просто особенные свечи.

Злата делает шаг вперед, и в ту же секунду вся эта кружащаяся по паркету толпа сначала замирает, а потом расступается, создавая почти ровный коридор перед ней.

Она смотрит вперед и видит — там стоит Сирил. И он в полудраконьей форме, которую ей так хотелось увидеть.

Его рога аккуратные, слегка изогнутые и красивого бело-голубого цвета — белые у самого основания и медленно переходят в голубой, слегка переливаясь в свете огней зала. Чем ближе подходит Злата, тем лучше видит узоры на этих рогах, тоненькие, похожие на мороз. Его рога даже украшены тонкими белыми нитями с крошечными белыми круглыми бусинами.

Конечно, почему бы нет.

А еще чешуя на лице Сирила. Белые крошечные чешуйки на щеках, у внешних уголков глаз, на шее. Они похожи на льдинки — белые и блестящие, от них его лицо кажется словно слегка потусторонним.

И он тоже нарядился со всей тщательностью.

Темно-синяя рубашка с запонками и слегка свободными рукавами, расшитый удивительными белыми узорами черный жилет. Брошь-шатлен в виде крошечных дракончиков — один прикреплен на манер галстука, а второй на груди справа. И простой черный плащ на левое плечо.

На фоне темной одежды его волосы в свободной косе, лежащей на левом плече, словно светятся и кажутся белоснежными. И в его косе такие же цепочки с белыми бусинами, отчего они похожи на застывшие снежинки.

А еще глаза… это словно другой оттенок льда, но главное — зрачки. Тонкие, вытянутые, как у кошек. Но почему-то это совершенно не отталкивает.

Действительно, сказочный и снежный принц-дракон.

— Добро пожаловать, — говорит Сирил с улыбкой и кланяется.

Это словно сон, и Злата приседает в немного неумелом реверансе. На них смотрят люди-иллюзии, молчат, ждут.

Сирил протягивает ей ладонь. Да, там аккуратные, явно подпиленные для этого дня когти, а не обычные человеческие ногти. Но Злата принимает его руку, позволяя увести себя в танец.

Она не знает, откуда играет музыка, кажется, что словно отовсюду. Мелодия мягкой волной накрывает их всех, как будто здесь повсюду колонки с идеальным звуком и акустикой. Она бы хотела, чтобы так звучало в кинотеатрах, а то если сидишь близко к колонкам, в конце сеанса болят уши.

Это похоже на мелодию для какого-нибудь медленного танца — сочетание скрипки, фортепиано и, кажется, арфы. Звучание инструментов сливается воедино, погружая Злату в танец.

Сирил ведет ее, и она позволяет, потому что хуже знает все шаги, но с ним совсем нестрашно случайно оступиться или наступить ему на ногу. Приятная, совершенно ненавязчивая уверенность крайне прикательна. Злата привыкла решать многие вещи самой и вести направление диалога, но сейчас она совершенно не против позволить Сирилу сделать это.

Пусть он погрузит ее в эту сказку ненадолго.

Сирил мягко поворачивает Злату вокруг ее собственной оси, отчего она прикрывает глаза и почти ощущает себя парящей. Она бы и вправду сейчас с удовольствием взмыла в воздух и покружилась там, но и здесь, на паркете, хорошо.

Шаг вперед, шаг вправо…

Они движутся в такт мелодии, и Злата ощущает, как сильно бьется ее сердце. Сирил точно ее слышит теперь, в этой форме. Она рада косметике, которая скрывает уж слишком яркий румянец, потому что тогда Злата была бы красной как помидор.

— Тебе нравится? — спрашивает Сирил.

Они снова поворачивают, а потом он немного наклоняет ее вперед, заставляя прогнуться в пояснице. Его рука касается ее оголенной спины, поддерживая, — легкое покалывание когтей, но никакой боли.

— Да, — шепчет Злата на выдохе.

Она хочет закрыть глаза, утонуть в мелодии и танцевать-танцевать, пока не заболят ноги, потому что этот момент совершенно удивительный. Она хочет сохранить его навсегда в памяти таким — крошечным кусочком чуда. Законсервировать мгновения, чтобы потом вспоминать.

И неважно, сложится у нее с Сирилом или нет — он уже дал больше, чем многие. Он дал ей настоящее чудо. Конечно, Злата собирается попытаться, но чуть-чуть попозже. Она хочет насладиться балом.

Один танец сменяется другим — и одна мелодия другой.

Плавные движения становятся быстрее, живее, а потом снова замедляются. Злата не знает, сколько прошло времени, она даже ничего не говорит, не спрашивает, просто присутствует.

Она ощущает свое тело, каждую клеточку, она вся здесь, и это прекрасно. У нее никогда не было подобного праздника. И не факт, что когда-нибудь будет, ведь повторение этого чуда уже будет другим… не таким волнительными, не таким удивительным.