Ну, а чего он ожидал? Он пришёл в мой дом, ранил моего брата, убил его людей, собирался забрать нашу шахту. Я что, должен был ему тапочки в зубах таскать, словно верный лабрадор? Феерический идиот.

— Ты стал тем, кем хотел — главой клана Богатовых. Вот и разгребай проблемы. Этим глава клана и должен заниматься. Не загоняйся, ответственность тебе по плечу, а если что — обращайся, я помогу.

— Ты уже «помог», — ядовито выцедил он.

— А ну возьми себя в руки! — я встряхнул его за плечи. — Ты — глава боярского рода, так не распускай слюни, словно тряпка! Ты либо справишься, либо сдохнешь! Так борись за свою жизнь и побеждай, чтобы возвысить Богатовых под своей властью!

Он отвернулся, избегая моего прямого взгляда. — Остальные соклановцы никогда этого не забудут.

— И хорошо, пусть помнят, что ждёт твоих врагов. Таков твой путь, как главы рода: раз взял своё, удерживай его зубами, чего бы это не стоило! А тех, кто попробует отнять — рви на части, пока он не отправится на тот свет! Таков суровый закон выживания — борьба!

Он не ответил. Но зерно сомнения я в его голову посеял.

Один из гвардейцев Богатовых вёл меня в подземелье, с прямым приказом «отдать пленника». Он сам не выражал большой радости по этому поводу, но умело скрывал эмоции. Хотя я чувствовал, что он бы с большей радостью свернул мне голову.

Юрий нашёлся в самой охраняемой камере подземелья. Дежуривший тут охранник — не гвардеец — с видимой неохотой ушёл, упомянув о скверном характере моего брата.

Внутри было аскетично: кровать с тонким матрасом и лёгким шерстяным одеялом; железный столик, прикрученный к полу, на котором стояла жестяная кружка и тарелка; дырка в полу в качестве туалета. На том и всё. Не было ни окошка, через которое видно солнечный свет, ни намёка на развлечения.

Хотя бы чисто, уже хорошо.

Но пусто.

В этот момент я сразу понял, что «кое-кто» решил проявить смекалку и спрятаться в засаде.

— Брат, это я — Марк, пришёл вытащить тебя отсюда.

Тишина.

— Мы договорились с Богатовыми. Сейчас я зайду в камеру, а ты не делай глупостей, — я медленным шагом зашёл внутрь. Дверь тут же захлопнулась.

В свете одинокой лампы за мной мелькнула тень. Мою шею схватили сзади в захват, но не душили, а удерживали.

— Что ты хотел получить на своё семилетие?! — спросил густой басовитый голос над моим ухом.

Мысли зароились в голове. Но воспоминание всплыло быстро.

— Хомячка-людоеда.

— Марк, это действительно ты? — захват исчез. Я обернулся.

Онсар — так его звали в моей прошлой жизни. А здесь Юрий.

Он был таким же высоким — на голову выше меня. Широкие плечи, атлетичная могучая фигура. Не человек, а медведь.

На теле потрёпанная, местами рваная шинель. На руках кандалы из тёмного металла, с вырезанными на них антимагическими рунами. Их связывала цепь.

Жёсткие чёрные волосы. Большие серо-голубые глаза. Низкие густые брови, начавшие срастаться на переносице. Широкая челюсть и волевой подбородок. Небрежная тёмная щетина.

Воин, как он есть! Был бы поменьше, цены бы не было. А то попасть по нему легко, стрелой, пулей или боевым заклинанием.

— Да, брат. Я за тобой, — сказал я, доставая из кармана ключ от кандалов. Короткий щелчок и руки Юрия оказались свободны.

Он нахмурился и серьёзным тоном спросил: — Что отец сделал?! Он отдал нашу шахту взамен на мою жизнь?!

— Не заводись раньше времени. Дома я тебе всё расскажу, а сейчас нам нужно убираться отсюда.

Юрий обернулся назад, на дверь, а потом приблизился к моему уху и прошептал. — Брат, я не могу уйти отсюда.

Я вопросительно поднял бровь.

— Перед этим мне нужно кое-что забрать. Но ты должен мне помочь.

— Юр. У нас с Богатовыми мир на самых выгодных условиях, — без тени шутки сказал я. — Мы не будем ничего у них похищать.

— Она сама пойдёт! — победно усмехнулся он.

— Она?!

— Да тише ты. Да, зовут Соня. Она племянница здешнего главы. Она залечила мои раны силой своего дара и заботилась, пока я лежал раненый. Ты бы видел, какие у неё таланты!

Ага, точно Онсар. Тот тоже был редкостным бабником.

— Ты чего лыбишься? — нахмурился Юрий.

— Да так, вспомнил кое-что. Раз хочешь жениться на девушке из этого клана — проси руки и сердца. Их новый глава будет... весьма лоялен к твоей просьбе.

Но тут он нахмурился ещё больше.

— Чего ты сразу руку и сердце-то?

— Ты же хочешь быть с этой «талантливой» девушкой. Вот и бери ответственность.

— Хм. Необдуманные решения — путь к поражению! Дома поговорим! Пойдём скорее, меня уже тошнит от этой каморки.

Я усмехнулся, подошёл к двери и несколько раз крепко ударил в неё. — Открывай!

Тишина.

— Ты что, оглох там?! — гаркнул Юрий, ударив дверь со всей силы, она аж слегка прогнулась вовне. Теперь его дар не сдерживался антимагическими оковами.

— Спокойнее, брат. Гвардеец плохо понимает, что может легко лишится головы, если господин Артур так прикажет.

Лязгнул засов. Дверь отворилась.

— Что же вы стучите сразу? Я даже вернуться не успел, — с издевательской ухмылкой сообщил бравый гвардеец. А потом Юра с рыком придавил его к стене.

— Слушай сюда, сморчок, — на фоне немаленького гвардейца, брат всё равно выглядел внушающе. — Я бы всё равно вышиб эту дверь, а потом засунул её тебе в задницу, даже не сминая в ДОЛБАНЫЙ СТАЛЬНОЙ КОМОК! ТЫ ПОНЯЛ МЕНЯ?! — красный от ярости Юрий проорал это прямо в лицо побледневшему бойцу.

— Понял, — но голос гвардейца был ровным, к его чести.

Юрий швырнул его на пол и решительно двинулся на выход.

Н-да, всё же Онсар себя контролировал получше.

— Дурацкая была шутка, — усмехнулся я недовольному гвардейцу и тоже пошёл на выход.

Поместье Богатовых мы покинули на их внедорожном автомобиле. Я получил от Артура срочный телефон, по которому мы могли связаться в любое время суток.

В том, что его клану настанет глубокая задница, не сомневался никто. Другой вопрос в том, как он выйдет из неё. А я, по мере сил, буду ему помогать. Не терять же столь выгодную фигуру? Да, внутри клана они ещё повоюют между собой. Может, соседи урвут кусочек.

Но это всё же лучше, чем жадный агрессивный сосед в полноте сил. Иначе моему роду не выжить.

Домой мы вернулись к вечеру. Нас вышли встречать Олег, слуги и даже матушка с сестрой...

Как давно я их не видел. Они были точно такими же, как и в тот день, когда я их потерял.

Матушка — Серафима. Светло-русые волосы, заплетённые в тугую косу. Чуть старше средних лет. Чёткие, даже немного резкие черты лица и большие добрые глаза голубого цвета.

Сестра — Люсия. Подвижная девчонка, в свои шестнадцать почти достающая мне до подбородка. Длинные чёрные волосы распущены и волнами обрамляют чуть вытянутое улыбчивое лицо, а серые глаза весело блестят.

Имена не те, к которым я привык. Но какая разница, если они живые?

Они бросились на нас с Юрой с объятиями. Он улыбался. А я нет. Потому что если прекращу сдерживать эмоции, то слишком многое выйдет наружу. А я этого не хотел

Тот, кто претендует на власть, не может выглядеть уязвимо в глазах других.

— Сынок! Сынок! — матушка обняла меня, а я крепко-крепко прижал её к себе. Потом отстранился и ответил скупым кивком. В горле моментально пересохло. — Ты спас Юру! Я не ожидала, что ты способен на такое. Мой мальчик! — она ласково коснулась моего лица.

Тут же на шею кинулась Люсия, которую я закружил вокруг своей оси.

— Марк! Ты наш герой!

Она засмеялась. Хотя всего несколько часов назад сидела в подвале, который содрогался от атак вражеского одарённого.

— Отец пришёл в себя? — задал я вопрос.

— Нет, — вперёд вышел Олег. — Всё ещё в коме. Мы перенесли его в спальню. Целитель говорит, что ничего сделать нельзя. Это неестественная кома, с которой он не способен справится.

— Ясно.

— А вот мне нихрена не ясно, что это значит? — Юра закончил обниматься с Серафимой и с претенциозным видом упёр руки в бока. — Какая кома?! С чего бы это?!