И самый первый успевает нагнать летящее сердце у самого окна. Там происходит взрыв. Сердце Распутина слетает с траектории и вбивается в стену. Его поверхность надламывается и наружу вытекает зелёная мана, которая тут же рассеивается в воздухе.

Я бегу к нему, на ходу запитывая кровь из рассечеённой когтями Распутина руки. Я поймаю эту тварюгу и привяжу её к материальному миру!

Но сердце взрывается раньше. Оно хлопает, словно слабый фейрверк и распадается на несколько кусков мананита и ту самую дощечку, с рунами дистанционного контроля.

Оттуда в воздух поднимается зелёный туман и принимает нечёткую форму человека с головой рыси.

— Ты достоин того, чтобы я уничтожил тебя, — говорит дух.

Вот гадость... будь у меня ловушка, типа лампы джинна, я бы затянул его. Но так, без материального носителя, это невозможно.

— Сочту за похвалу, — сдержанно говорю я. — Что-то ты задерживаешься. Обычно вы сразу улетаете, сыпя проклятиями.

— Я хочу запомнить тебя, враг мой. Когда я вернусь, то не буду ограничен этим незавершённым сосудом.

— Зачем он был создан?

— Не в моём праве об этом говорить. Так что я оставлю это для твоего ума.

— Знаешь, кого он мне напоминает? Вашего хозяина, как-то так Бафомёт его и описывал: уродливый, клыкастый и любит молоты. Уж не...

— Моё имя — Ирбис. Я клянусь, что мы ещё сразимся, — не дав мне закончить предположение, он тонкой струйкой ушёл в ближайшую щель.

— Вот паршивец, — выдохнул я, оперевшись руками в колени. Тело дрожало от испытанного только что напряжения. Сердце билось несколько ударов в секунду, а в ушах всё ещё стоял звон от взрыва большого тела Распутина.

Хотелось просто лечь здесь и не вставать несколько часов. Но я заставил своё тело шевелиться. Пора вызволять Игоря!

Но когда я оказался наверху, в ритуальном зале Зарубина, оказалось что вызволять нужно вовсе не его. Неизвестный в маске стоял в магическом круге, по границам которого стоял барьер из уплотнённой маны.

Игорь сидел на полу в углу и тяжело дышал.

— Господин Велёсов, а я знал, что вы скоро придёте, — он криво улыбнулся. — Я энтого негодяя запёр, хе-хе-хе, он хотел ваш круг использовать, для прорыва. Но хренушки там-то, хе-хе. Вы энтот круг на себя зачаровали, вот он и поймал негодника.

— Молодчина, Игорь, — я присел рядом с ним на корточки. — Ты как? Выглядешь отвратительно.

— Да ничего, ваше благородье, жить-то буду. Меня господин Зарубин и не так отделывал, хе-хе-хе.

— Хорошо. Отдыхай, дальше я сам. Сегодня ты заслужил место в моём клане и полное исцеление за мой счёт.

— Ну полно вам, ваше благородье, я щас расплачусь, хе-хе-хе-хе...

Я похлопал его по плечу и встал, повернувшись к пойманному в ловушку врагу. — Что-то пошло не по плану, да?

Он молча смотрел на меня. Сквозь щели в маске я даже не видел его глаз.

— Лезть в магический круг, когда не понимаешь как он работает — это большой риск, — я пошёл вокруг магического барьера. — В большинстве случаев он просто разнесёт тебя на куски. Но Зарубин, по заказу которого его сделали, очень ценил целые человеческие тела. Если ты понимаешь, о чём я.

Незнакомец всё так же стоял, даже не поворачиваясь, когда я обходил его по кругу.

— Когда я читал записи Зарубина, то узнал много интересного. И про круг, и про его работу. Одна из его главных функций — это создание лича. Вечного немёртвого слуги, который с помощью могущественной магии сокрушает врагов господина.

— У меня нет магии. Я неодарённый, — его голос деформировался, видимо из-за магических свойств маски.

— О, неиллюзорные перспективы превращения в нежить развязали язык? Ну так здесь не только лича можно сделать. Те немёртвые слуги, которых вы порвали на куски во дворе, тоже нежить. И судя по внешнему виду — высшая, то есть управляемая душой некогда живого человека.

— Я бесполезен для вас. У меня нет никаких особенных навыков.

— Не обесценивай себя, друг мой. Мне не навыки твои нужны, — я сделал полный круг. — Мне нужна от тебя только информация. Честно, по делу и со всеми важными деталями.

— Мой язык скован печатью молчания. Даже если бы я хотел, то ничего не смог рассказать.

— Впервые слышу о такой.

Вместо объяснений он приподнял маску снизу и высунул язык, на котором засветилась зелёным магическая печать.

— Получается, проблема в языке? А написать ты можешь?

— Нет. Печать блокирует любую речь.

— И даже если мы, скажем, ампутируем язык, ничего не получится?

— Печать нанесена на душу. На языке лишь её проявление в материальном мире.

— Значит, придётся превращать в нежить, — с досадой вздохнул я. — Уж тогда-то ты заговоришь?

Он пожал плечами. — Душа останется. Печать тоже.

— Дай угадаю: любая неверная попытка её снять или подкорректировать убьёт тебя?

— Да.

— Ну и что тогда с тобой делать? Игорь, что думаешь? — повернулся я к сидящему в углу Игорю.

— Не знаю, ваше благородье. Я б отрезал, для начала. Господин Зарубин всегда с этого начинал, хе-хе-хе.

— Что ж ты так суров? Зарубин, конечно, знал толк в некромантии. Но вот членовредительство я не одобряю, по крайней мере бессмысленное, — я повернулся обратно к человеку в маске. — Может, и не будем наделять его смыслом?

— Я сказал всё, что мог.

— Слово Силы: Истина, — восьмая отметка отпечаталась на моей левой руке. Человек в маске застыл, приподняв голову. — Что за печать на твоём языке?

— Это носитель одноразового проклятия.

— Кому оно предназначалось?

— Это наказание для Зарубина, если он предал нас и сымитировал свою смерть.

Ха! Склочные змеи, которые даже доверять друг другу не могут. В целом, я их понимаю, но раздоры в стане врага всегда звучали как мёд для моих ушей.

— Кто ты такой?

— Андрей Баженов, второй исполнитель «Братства Изумрудного Света».

— Кто это ещё такие? — нахмурился я.

— Мы — слуги великого лорда Мефисто и проводники его воли.

— В чём заключалось ваше задание в этом особняке?

— Перед нами стояло три задачи: первая — взять сосуд под контроль, чтобы господин Ирбис вселился в него и доставил в место дальнейшей доработки; вторая — захватить куб содержания; третья — извлечь и транспортировать магический круг в московский филиал братства.

— Где куб?

— Час назад мы захватили его в этой усадьбе и сразу отправили Вильгельму Рихтгофену.

Я сделал тяжёлый вздох и потёр переносицу. Да, здесь я серьёзно ошибся. Нельзя было оставлять эту штуковину без своего внимания. Раз мефистовы слуги так рьяно за неё цепляются, значит она критически важна.

Впрочем, Кира цела, а без её крови открыть его у них не получится... скорее всего.

— Что в этом кубе и зачем это нужно Вильгельму?

— Мне неизвестно содержимое «Куба Содержания». Вильгельм использует его, чтобы провести ритуал привязки астральных владений господина Мефисто к этому миру.

Меня будто током прошибло.

— Это невозможно! Астральный и материальные миры несовместимы!

Он молчал, ожидая вопрос.

— Расскажи про суть ритуала!

— Земля — это мир, который можно использовать в качестве опоры для домена одного из астральных лордов. Единственный, из всех нам известных. Мы привяжем домен лорда Мефисто, а затем поможем ему воплотиться в материальном мире и стать властелином всех планов.

— Но это невозможно! Ни одно человеческое тело не вместит в себя сущность уровня астрального лорда, а сам по себе он никак не сможет воплотиться здесь! Ни у кого не хватит на это энергии! Что должно было стать сосудом?!

— Тело существа, которое условно называли Распутин.

Меня словно ледяной водой облили. Моё безумное предположение во время схватки оказалось верным. Эта тварь не просто была похожа на Мефисто по описаниям Бафомёта. Она должна была стать его аватаром!

Но даже она, будучи крайне мощной, не смогла бы вместить и десятой части силы Мефисто. Как они собирались засунуть его туда целиком?