Она закатила глаза. — Он никакой. Мстислав Суворов запомнился мне только сальными глазками, длинной родословной и отвратительным запахом изо рта.

— Об отце, я так понимаю, ты не подумала. Даже слепому будет видно, что этот брак очень важен для его положения. Он будет строить на его основе политический курс всего клана и ты готова разрушить эти планы только потому, что княжич скучный и не чистит зубы?

— Понимаешь, он просто не интересен мне. Я же не могу себя заставить хотеть быть с ним?

— Твой отец будет очень недоволен, если ты сорвёшь свадьбу. И я его понимаю. Как порядочная дочь, ты должна поступать так, как он велит. Потому что он — глава вашей семьи.

Она закатила глаза. — Ты говоришь точно так же, как и отец! — Наташа рассмеялась. — Вы мужчины, все одинаковые. Почти, — она сверкнула глазами.

— Тогда зачем избегать одного, чтобы выйти за другого такого же?

— Ты подловил меня на слове! Коварный змей! Но я имела в виду не папенькиных сынков, как Мстислав Суворов, а настоящих мужчин, — она протянула руку к моему лицу и коснулась кончиками прохладных пальцев ран, оставленных когтями волколака. — А вас очень немного.

Я мягко взял её за ладонь и отвёл её в сторону. Слишком хорошо мне были известны повадки родовитых обольстительниц, использующих женские чары для получения желаемого. — Я выслушал твоё условие. Теперь перейдём к сути. Кто может помочь мне с исцелением брата?

— Вы не знакомы. Но этот человек мастер в искусстве исцеления. В его силах излечить травмы любой степени сложности. В том числе если они касаются энергоканалов. Самое главное, что он поможет тебе, когда я попрошу его об этом.

— Как его зовут?

— Он останется анонимным, — вкрадчиво ответила Наташа. — Для исцеления твоего брата имени не потребуется.

— Ты считаешь, что я заочно доверю здоровье своего брата человеку, о котором ничего не знаю? А ради этого ещё и нарушу договор с твоим отцом?

— Ты ничего не нарушишь. Твоя задача — раскрыть мой дар. Вы не оговаривали сроков, — она взяла мою руку в свои изящные ладони. — Одна неделя ничего не изменит ни для тебя, ни для отца. Но моя жизнь совершенно точно станет лучше. А потом мой друг поможет твоему брату вернуться к нормальной жизни.

Нет, что-то тут совершенно не увязывалось. Я понимал, что у неё был какой-то план, который может спутать все планы Ростова. Это меня беспокоило только в одном смысле — в том, что я совершу подлость по отношению к нему.

Да, он сам чуть не разорил мой род и, возможно, заслуживал наказания. Но когда мы с ним заключили договор, я согласился забыть старые обиды и начать строить деловые отношения. А прокручивать непонятные интриги за его спиной — это недостойно меня, как аристократа.

— Нет. Забудь об этом. Если не хочешь раскрывать свою силу или выходить за Мстислава, сама обсуждай это со своим отцом.

— Но ведь мы с тобой оба выиграем! — внезапно вспылила она. — Ты же видишь, что здесь нет проигравших!

— Кроме твоего отца.

— А какая тебе разница?! — она резко отпустила мою руку и отступила назад, нахмурив брови. — Он пытался задушить твой род и забрать вашу шахту! А сейчас ты отказываешься лечить своего брата из-за какого-то договора?! Который ты даже не нарушишь?!

— Пониже тон, девочка, — спокойно, но твёрдо сказал ей я. — Я тебе не слуга, чтобы ты осмеливалась на меня кричать.

— Правда?! — фыркнула она, гневно сверкнув глазами. — Ты боярич и на ступень ниже! Даже не наследник! Вполне себе сойдёшь на роль слуги!

Я ничего ей не говорил. Просто молча смотрел в зелёные глаза обнаглевшей аристократки, которая очень плохо понимала, с кем разговаривает. Ругаться с ней или спорить — это не то, на что я буду тратить время.

Но слушать от обнаглевшей девчонки подобный бред, за которые иные аристократы начинают клановую войну, я тоже не собирался.

Она отвернулась, надув пухлые губы.

— Тогда на этом мы закончим, — наконец прервал молчание я, не отводя от неё глаз. — Прощайте, госпожа Ростова.

И мерными шагами двинулся к выходу.

— Куда ты?! — растерянно спросила она.

— К твоему младшему брату. Он следующий.

— Но ведь мы ещё... Ты должен раскрыть мой дар!

Я остановился на половине пути и с усмешкой взглянул на Наташу, которая ошарашенно смотрела вслед. Видимо, впервые кто-то позволил себе не только не вестись на её манипуляции, но и уйти, когда это следует сделать.

— Нет, Наташа. Я должен ПОМОЧЬ раскрыть твой дар, а не сделать это за тебя. Раз у тебя нет этого желания, значит моё нахождение здесь изначально бессмысленно.

— Нет, я хочу! Просто потом!

— Нет никаких «потом», Наташа. Уже завтра у меня будут другие задачи, которые я должен решать, а не возиться с тобой, как с малолетним ребёнком. Тем более, — я хмыкнул, — лучше я проведу это время со своими женщинами.

Её глаза округлились, а щёки запылали красным. — Ах... так... да ты... ты же не женат!

— Ревнуешь?

— Да! — выпалила она, а потом прикрыла рот руками. — То есть нет! Я... — она сжала губы. — То есть, если выбирать между тобой и Мстиславом, я бы выбрала тебя, — она шумно выдохнула, спрятав лицо в ладонях. — Но этого выбора у меня нет, к сожалению.

Она поникла, а потом посмотрела на меня влажными глазами.

— Папа даже не задумывается над тем, что я чувствую, понимаешь? Он думает что всё то, что я делаю — это игра.

— А разве нет?

— Нет, конечно! Далеко не всё! И уж тем более это не касается того, чтобы связывать свою жизнь с неприятным мне человеком, — она шумно вдохнула и выдала скороговоркой: — Но я не должна расклеиваться перед вами, господин Велёсов. Прошу простить мою грубость и излишнюю эмоциональность!

Она сделала глубокий реверанс. Пусть без платья он выглядел непривычно, но благодаря спортивному телу вполне грациозно.

Потом она подняла голову и с надеждой посмотрела мне в глаза.

— Дай мне ещё один шанс, пожалуйста! Я клянусь, что больше не доставлю тебе никаких хлопот.

Сложный характер. Но на то она и аристократка из могущественного рода. Я не мог сказать, что она была плохим человеком, просто воспитание у неё было своеобразным, потому она и привыкла помыкать всеми подряд.

Даже извинения для такой особы — уже непростое дело.

Но я бы предпочёл видеть её на своей стороне, а не во «вражеском» лагере. Тем более, это усилит моё влияние на её отца, далеко не последнего человека губернии.

— Тогда займёмся твоей силой, Наташа, — я подошёл к ней. — Второго шанса не будет, так что веди себя хорошо, договорились?

— У-угу, — чуть улыбнулась она, став похожей на беззащитного котёнка.

Я принёс два коврика для гимнастики и расстелил друг напротив друга. Затем сел на один в позу лотоса и велел ей: — Повторяй за мной и делай всё так, как я тебе велю.

— Поняла, — она с первой попытки повторила позу за мной.

— Теперь положи руки на колени ладонями вверх, закрой глаза и сконцентрируйся на моём голосе.

Я накрыл её руки своими и сосредоточился, опустив веки. Потоки моей маны заструились по рукам и почти моментально соединились с вялотекущей маной Наташи.

Удивительная совместимость. Впервые мне так легко входить в резонанс с другим человеком без использования астрального потока маны.

— Тепло, — приглушённо сказала она об ощущениях в руках.

— Это нормально, — я ощутил, как соединяюсь с её разумом.

Мы оказались в огромном тёмном пространстве, похожем на то, где я нашёл свой дар. Только если у меня ориентиром был красный огонёк вдали, то у Наташи всё оказалось куда серьёзнее.

Вдали, над линией горизонта парили огромные сияющие бирюзовым цветом кристаллы. Они плавали в пространстве, соединённые между собой тонкими энергетическими лианами.

— Как красиво! — воскликнула Наташа, стоявшая рядом со мной.

— Это твой дар, Наташа. И сейчас ты сольёшься с ним воедино.

— А у нас всё получится? — внезапно она прижала руки к груди. — Ведь сколько случаев было...