— Вот же сучье отродье, — продолжал ругаться Килмистер. — Развелось в полях непонятно что. Чего они дома за компьютерами не сидят в World of Warcraft не режутся? Потерянное поколение, блин… Жертвы в муках догнивающего капитализма… Ещё великий Карл Маркс сказал что капитализм в своём хищническом существовании абсолютно конечен… и когда он погибнет, то утащит в ад за собой и весь нормальный мир…

«А это точно Лемми Килмистер?» — с сомнением подумал Муха, но вслух ничего не сказал.

А Лемми тем временем выдал крылатую цитату:

— Капитал — это зловещий вурдалак, который, как упырь, оживает лишь тогда, когда всасывает живой труд, и живет он тем полнее, чем больше живого труда он поглощает…

— Карл Маркс! — знающе кивнул Бонч-Бруевич. — «Капитал». Том первый. Глава восьмая «Рабочий День».

— Сечёшь, кент! — похвалил гнома Килмистер. — Наш человек! В доску.

— А то! — надулся от собственной значимости гном и с вызовом посмотрел на Муху.

А такси тем временем въехало в небольшой симпатичный фэнтези городок с аккуратными пряничными домиками и улыбчивыми бредущими по своим делам крестьянами, щеголяющими дурацкими зелёными штанами с белыми подтяжками.

— Приехали! — радостно сообщил Лемми, поворачиваясь к своим пассажирам. — С вас три золотых.

— Ох, много… — покачал головой Бонч-Бруевич, отсчитывая из кожаного мешочка три блестящие монеты.

— Но зато какой у вас был водитель! — возразил Килмистер. — И какое отличное музло играло во время всей поездки…

— А дать автограф слабо? — предложил гном, подставляя таксисту левый бицепс.

— Без проблем! — ответил Лемми. — За ещё три золотых монеты подпишу даже твою старую гномью задницу.

— Эх, многовато… — разочаровано цыкнул зубом Бонч-Бруевич. — Не потяну…

— Ну как желаешь! — и, забрав оплату, Килмистер ударил кулаком по таксометру, обнуляя накрутившиеся за время короткого заезда цифры. — Вон ваш тату салон. На противоположной стороне улицы. Хорошего дня!

— И тебе того же… — отозвался гном выбираясь из машины.

Муха вышел из такси следом и тут же сильно закашлялся от удушливого выхлопа рванувшего с места тарантаса.

— С ветерком прокатились, — Бонч-Бруевич задумчиво рассматривал вывеску тату салона под названием «Эдвард руки-ножницы и Суини Тодд».

Муха тоже прочёл вывеску и сразу же бескомпромиссно заявил:

— Э… нет, братец, вовнутрь я точно не пойду. Подожду тебя лучше здесь на свежем воздухе. Вот на тыкве у почтового ящика посижу. Смотри, какая здоровая!

— Ну давай, сиди… — ответил гном с сомнением взвешивая в руке мешочек с золотом. — А я пока марафет наведу. Надеюсь оставшегося золота мне на это благое дело как раз хватит…

Заявив сие Бонч-Бруевич быстро перебежал на противоположную сторону улицы и, поднявшись по крыльцу, канул за мелодично звякнувшей колокольчиком дверью тату салона.

Муха же скучающе сидел на пружинящей под задницей мягкой тыкве, с интересом рассматривая прохожих.

В целом смотреть было особо не на что хотя колоритный бородатый дед в запряжённой ослом повозке полной разноцветных ракет для фейерверка ему очень понравился. В серой нелепой робе и такой же нелепой серой остроконечной шляпе дед медленно ехал через город, дымя старомодной трубкой с очень длинным мундштуком.

Проезжая мимо Мухи старик неожиданно к нему повернулся и, хитро подмигнув, коротко бросил:

— Колечко не потеряй, придурок…

— Вы это мне? — вскочив с тыквы, прокричал ему вслед Муха, но странный незнакомец ему не ответил.

— Наверное, показалось! — вслух произнёс парень, с трудом припоминая когда в последний раз он выкуривал любимый косяк.

По всему выходило что довольно давно.

Где-то примерно часа через два из тату салона вышел Бонч-Бруевич. Точнее то, что это был именно Бонч-Бруевич, Муха понял не сразу

— Ну как? — ещё от крыльца закричал гном. — Впечатляет?

— Полный отпад! — честно признался Муха, резко вскакивая на ноги, но не удержал равновесие и тут же сел обратно да ещё и мимо тыквы.

Нелепо задрав к небу длинные ноги, парень повалился за низенький плетёный забор в густые лопухи.

Гном же громко расхохотался, хватаясь за толстый живот:

— Ну на такой эффект я как раз и рассчитывал! Теперь меня не то что киллеры, даже родная мать Бертомба Волосатая ни за что не узнает…

Апгрейд вышел просто колоссальным. Борода умело уложена, подстрижена и выкрашена в угольно чёрный цвет. Голова обрита на лысо за исключением пространства по самому центру, где волосы были оставлены и увеличены в объёме. Именно такую причёску носил знаменитый вокалист шведской группы Sabaton Йоаким Броден.

Поверх кожаного чёрного жилета на блестящей змейке шла коричневая перевязь с медной пряжкой. Сверху на жилет была надета стильная чёрная куртка-косуха с кучей рокерских блях и нашивок.

На левой руке крутой напульсник с изображением черепа саблезубого мамонта — эмблемы группы Motörhead — Snaggletooth. На этой же руке была надета и чёрная перчатка с обрезанными пальцами. На правой же перчатке не было. В правой руке Бонч-Бруевич сжимал тяжёлый боевой топор с оплетённой коричневой кожей рукояткой и с лезвием украшенным логотипами любимых метал групп (Cradle of Filth, Dimmu Borgir, Summoning).

— А вот это хороший подарочек для всех моих будущих и текущих хейтеров! — потрясая над головой топором, сообщил гном. — Надеюсь, что он побывает в заднице у каждого из них!

— Какие грандиозные планы! — восхитился Муха, выбираясь из густых лопухов в которые он так опрометчиво упал. — А татуху поверх автографа Аббата ты набил?

— Конечно, набил! — подтвердил Бонч-Бруевич, закатывая правый рукав косухи. — Вот! Как и обещал…

— Ну это просто супер ништяковый ништяк! — присвистнул Муха и оглушительно захлопал в ладоши.

Покинув симпатичный городок с не менее симпатичным тату салоном горе — путешественники снова оказались на асфальтированной дороге по обе стороны от которой колосились золотистые хлебные поля.

— Может снова такси вызовем? — предложил Муха.

— Ага, щаз, — огрызнулся Бонч-Бруевич. — С их ценами я лучше до конца своей жизни пешком буду ходить. Да и куда нам ехать? Я вот ума не приложу куда мне теперь податься. Но однозначно на одном месте мне долго задерживаться нельзя. Охотники не дремлют.

— Так ты же вроде как изменил свою внешность?

— В том то и дело что вроде как… стопроцентной гарантии это не даёт. Кроме того скорее всего они пеленгуют меня по смартфону…

— Нифигасе! Так выкинь его к чёртовой матери и всех дел…

— Ага! Выкинь! Он денег стоит и немалых. Кроме того без смартфона я как без рук. Где музло любимое слушать буду, ты подумал? У меня там шикарная мп-3 коллекция. Так просто я с ней не расстанусь.

— Третий Круг Ада, — вслух прочёл Муха покосившийся старый дорожный указатель. — Ну и где же здесь этот самый круг? На самом поле?

— А точно! — оживился гном. — Круги на полях! Их же делают свихнувшиеся уфологии и фанаты сериала «Икс файлы». Вот и этот самый круг наверняка где-то здесь недалеко аккуратно выстрижен. Я сам такие когда-то в молодости делал. Привязываешь к ручке косы верёвку и раскручиваешь её по кругу, срезая всё вокруг. Примерно с третьего раза я наловчился, вращаясь как адский волчок. В глазах потом мультики бегали…

— Пойдем, что ли поищем эти круги? — предложил Муха.

— Нет, — Бонч-Бруевич приложил к правому уху ладонь. — Ты поздно предложил… что-то к нам едет. Если это ваш Хэлфорд, то я лучше затеряюсь в колосьях. Не переношу его гейскую, наглую, бородатую рожу…

Муха тоже услышал приближающееся гудение:

— Это не мотоцикл, это машина, — знающе сообщил он.

На горизонте возник чёрный шестисотый «Мерс», который стремительно приближался.

— Классная тачка! — завистливо прицокнул языком гном. — Мне бы такую… сгонял бы на ней в Мордор и толкнул местным в три дорога. Они за такого мерина точно бы не поскупились…