Я увидел это, кстати.
Тут уж нечего сказать.
Если тех, кто не в формате,
Стали в клетки помещать.
— Ты бы с этим осторожно.
Власть нельзя критиковать.
За такое сразу можно
Наказанье схлопотать.
Ладно, хватит балаболить,
Неразумный человек.
Надо нам себя ускорить,
Начинаем свой забег.
Побежали, ускоряясь.
Вскоре выбился из сил
Тимофей. И задыхаясь,
Передышки попросил.
Тимофея взял под локоть.
— Ничего! Держись! Вперед!
Языком умеешь цокать?
Это силы придает.
— Ты скажи мне честно, малый,
Будет этому конец?
Я теперь такой усталый.
Ноги стали, как свинец.
— Потерпи еще немного! –
Тимофею друг сказал.
— Чем трудней твоя дорога,
Тем приятнее финал.
Гладь морскую видит вскоре.
Вот и всё! Закончен путь.
Бегуны все лезут в море,
Чтоб тела охолонуть.
В столовой
Искупались. Афанасий
Говорит:
— Теперь идем
Мы на завтрак!
В общей массе
Тимофей идет с дружком.
Ого-го! Как стадион,
Общая столовая.
Приглашай хоть миллион,
Всех принять готовая.
Всюду роботы снуют
И развозят блюда,
Подадут и уберут.
Вот такое чудо!
И за стол они уселись
Рядышком среди других.
Ну, а робот — что за прелесть! –
Блюда выставил для них.
— Это что еще такое? –
Удивился Тимофей.
— Это, друг, у нас жаркое
Из личинок и червей.
— А вот это что за блюдо?
И ему ответил друг:
— Это блюдо — просто чудо,
Это вареный бамбук.
— Ну, а блюда есть другие?
— А чего ты хочешь, друг?
— Ну, котлетки там мясные,
Суп, лапша, зеленый лук.
Побледнел его товарищ.
— Да такое ж не едят!
Ты чего совсем не шаришь?
Это ж настоящий яд.
Тут у нас без пустословья.
Если что-нибудь не так,
Вмиг полиция здоровья
Помещает в зоопарк.
— Не могу я есть такого.
Ты меня уж пожалей!
Но пускай нельзя мясного,
Так хотя бы овощей.
— Овощ почву истощает.
— Ну, а рыба есть у вас?
— Рыба есть, но запрещает
Убивать ее указ.
Пожевал бамбук, как панда.
Он безвкусный, никакой.
Выпить чаю, ну, и ладно!
Всё желудок не пустой.
Отхлебнул он из стакан.
Это что ж за чай такой?
Вкус соленый. Очень странно.
— Это чай у нас морской.
Из стаканов и бокалов
Эту воду пьют везде.
Знаешь, сколько минералов,
Нужных нам, в морской воде!
— Мне б компоту, чай бы сладкий!
Вот что с наслажденьем пьешь!
Да, со вкусом непорядки.
Долго так не проживешь!
— Кушать надо, что поставят.
А иначе ждет беда.
В зоопарк тебя отправят.
И, быть может, навсегда.
В зоопарк пойдем с тобою.
Он получше всяких книг.
Там увидишь ты такое,
Что тебя исправит вмиг.
Можно ехать и на ленте,
Чтобы время не терять.
Но не стоит об агенте
Службы спорта забывать.
В зоопарке
В зоопарке многолюдно.
Что ни день, аншлаг опять.
И детишек очень трудно
От вольеров оторвать.
Оказавшись в общей массе
Среди взрослых и детей,
Тимофей и Афанасий
Смотрят молча на зверей.
Здесь, конечно, их накормят.
Ветврачи ведут надзор.
Только вместо клеток-комнат,
Им на волю б, на простор.
Зоопарк — тюрьма животных.
Это же анахронизм!
Садят здесь зверей свободных
За решетку на всю жизнь.
Человек — венец природы,
Значит, царствовать ему!
Подавай ему свободы,
А животных же — в тюрьму.
Веселятся очень детки,
Крик и смех со всех сторон.
Вдруг он замер возле клетки
И глазам не верит он.
Никакая-то зверушка,
Но разумный индивид.
В клетке девочка-толстушка
Равнодушная сидит.
Булку молча уминает.
Ни эмоций, ничего,
Вроде как не понимает
Положенья своего.
Ребятишкам же потеха,
Их веселья не унять.
И от крика и от смеха
Можно уши затыкать.
«Всех чудовищней чудовищ,
Всех жирнее в наши дни!»
Сколько же обидных прозвищ
Напридумали они.
Ну, а девочка спокойна
И к насмешкам холодна.
Может, раньше было больно,
Но привыкла к ним она.
— Разве можно человеку,
Словно зверю, в клетке жить?
— Человеку? Нет! Калеку
Обязательно садить.
Разожралась, будто боров,
Как преступница, она
И за свой преступный норов
В зоопарк помещена.
А другим пример хороший.
Всё подряд не надо есть.
Ты не должен быть похожим
На таких, что в клетках здесь.
Очень грустная картина.
Здесь собрали толстяков.
Толстый хуже, чем скотина.
Хуже змей и пауков.
Ну, а дальше по контрасту
Тоже в клетках, как зверей,
Выделили слабых в касту,
Недостойную людей.
Хилым, слабым и убогим
Место лишь среди зверей
Под контролем очень строгим
Здесь здоровье всех людей.
— Посмотрите!
Зычный голос
Раздается.
— На калек!
Если тонок ты, как волос,
Ты червяк, не человек.
Никогда же, видно, спортом
Организм не укреплял.
Даже маленьким рекордом
Ты людей не удивлял.
Не имел ты дел со штангой,
Гири ты не поднимал
И здоровой пропагандой,
Как дурак, пренебрегал.
Так сиди теперь ты в клетке,
Хилый, слабый и больной,
Чтобы взрослые и детки
Надсмехались над тобой.
В клетке девочка, как щепка.
Острый носик, бледный вид,
На ногах стоит некрепко.
И поэтому сидит.
Девочка глядит печально,
Видно, сознает она,
Что толпою злой, нахальной
На тюрьму осуждена,
Что с подружками не будет
Никогда она играть,
Что любой ее осудит,
Даже собственная мать.
А в соседней клетке сверху
На нее глядит марал.
И открой ему ты дверку,
Он отсюда бы сбежал.
И для всех она уродом
Стала с самых малых лет.
Суждено ей год за годом
Сквозь решетку видеть свет.
Дальше тянутся стальные
Клетки для других людей.
Вот глухие, вот слепые,
Вот без рук, вот без бровей.
И не выдержал Тимоша.
— Знаешь, это просто ад.
Замер, волосы ероша.
— Всё! Идем теперь назад!
В детдоме
Вышли. Тяжело вздыхает
Тимофей.
— Вот объясни,
Афанасий. Как бывает
Вот такое в наши дни?
— И чего ж тут непонятно?
Так оно должно и быть.
Было б очень неприятно
Нам с такими рядом жить.
Знаешь, всё же провинились
В этом сами, ясен пень.
Побороть же не стремились
Слабоволие и лень.
Вот один метал от пуза,
А другой же избегал
Всякой тягости и груза
Никогда не поднимал.
И такие человеки
Ухудшают генофонд.
Чтоб исчезли все калеки,
Нужен спорт, и только спорт.
От родительских порогов
Всех берут их в детдома,
Где от мудрых педагогов
Набираются ума.
День уж к вечеру клонился.
— В детский дом! Займем места!
Тимофей же удивился:
— Ты, выходит, сирота?
