И главное — мне предстояло убедить батюшку, что подписывать брачный договор не следует.

А самое неожиданное — я продолжала думать о лекаре. В голове выстраивала целые диалоги — что нужно было ответить и как сказать. Несмотря на то, с каким гневом и презрением доктор смотрел на меня, он всё же вызывал у меня симпатию своим отношением к такому обращению с детьми. Приятно видеть, что он не остался равнодушным при виде издевательств.

Погружённая в свои мысли, я ехала молча, не замечая, как обеспокоенно начала поглядывать на меня Агриппина Фёдоровна.

— Кира, с тобой всё в порядке? — спросила она.

Еще у реки, на стоянке, я заметила, что экономка обращается к баронессе на «ты», но расспрашивать ее про эту странность не стала. Вдруг случайно выдам себя. Возможно, я прежняя знала, почему это так, а мне и не принципиально.

— Да, в всё в полном порядке. Я просто задумалась, — поспешила успокоить встревоженную женщину.

Похоже, она опасается, что моё выздоровление временное и что я могу вернуться в свое болезненное состояние. Время расставит все по местам.

Ещё пару секунд, после моего ответа, она с подозрением вглядывалась в моё лицо, но после успокоилась и даже улыбнулась.

За размышлениями время пролетело незаметно. Карета остановилась, и я с удивлением увидела, что мы уже приехали на стоянку, где я впервые очнулась в этом мире. Внимательно осмотрела детей и с радостью отметила, что температура спала. Они продолжали спать, а я вышла из кареты.

И в этот раз, здесь остановились на постой несколько путников. Кто-то, как и мы, хотел сделать лишь небольшой привал, а кто-то устанавливал шатры для более продолжительного отдыха. Пахло дымом костров и пищей, которую на них готовили. Погода продолжала радовать теплом и солнцем.

Пока экономка доставала и раскладывала лёгкий обед, Кузьма отвёл лошадь на водопой к реке, и сейчас она мирно пощипывала траву недалеко от нас. После небольшого отдыха двинулись в дальнейший путь. Не хотелось задерживаться дольше, чем это было необходимо. Если бы всё шло по плану, то домой вернуться мы должны были ещё вчера.

— Дома, наверное, все переживают, от того что мы так и не приехали к вечеру, — проговорила Агриппина Фёдоровна, — батюшке твоему и вовсе нервничать вредно.

Через пару часов пути, нам попалась довольно большая деревня. Чумазые босоногие дети, одетые в штопаную одежду, встретили нас весёлыми криками и толпой побежали за нашей каретой.

— А где взрослые? — спросила я у экономки.

— Мало у нас людей осталось, все, кто мог, ушли, а те, кто есть, сейчас в поле. Только сеять нечего, урожая едва хватило пережить зиму, на посевную ничего не осталось. Два года подряд неурожай.

И пояснила, что это одна из трёх наших деревень.

— До дома уже близко. Раньше, когда работали мастерские, работники пешком ходили туда и обратно.

Пока не стала расспрашивать, что это за мастерские, оставив эти вопросы на потом.

После очередного поворота, мы выехали на прямую дорогу, в конце которой стоял двухэтажный дом. Он был далеко не новым, но мне понравился. Высокий и большой, со светло-голубыми каменными стенами и большими окнами.

Обращало на себя внимание большое крыльцо. Несомненно, оно служило местом отдыха. На это указывали деревянные летние кресла, стоящие неподалеку.

Несмотря на явные следы запустения, дом вызывал во мне ощущение уюта, было чувство, что я возвращаюсь в родной дом, из которого уехала очень давно.

Кузьма еще не успел остановить карету, как на крыльцо начали выходить люди.

Мы выбрались из кареты и первой к нам подошла женщина, пышнотелая, приятная на вид, примерно около пятидесяти лет. За ней вприпрыжку подбежала девушка лет пятнадцати.

— Хвала богине, живые! — взволнованно проговорила первая женщина.

— Живые мы, Федосья, живые. Еще и с хорошими новостями и новыми жильцами, — ответила Агриппина Федоровна.

— Как барышня себя чувствует? Что лекарь сказал? Сможет помочь? — продолжила задавать вопросы женщина, которую экономка назвала Федосьей, обращаясь только к Агриппине Федоровне.

Я с улыбкой и недоумением стояла и молча наблюдала за происходящим.

— А ты сама у барышни и спроси, — ответила экономка и тоже заулыбалась.

— Как? — она повернулась ко мне с вопросом в глазах, а увидев, что я внимательно ее разглядываю, от удивления открыла рот.

— Лучше словами, — ответила я весело.

Экономка продолжала веселиться.

— Но, барышня, как?! — вопрос сформулирован интересно, но смысл я поняла.

— Давайте я в начале пообщаюсь с батюшкой, а уж потом и всем остальным расскажу, как так получилось.

— Это наша кухарка Федосья и горничная Аня — представила мне встречающих Агриппина Федоровна, — возможно, ты не помнишь их.

— Добрый день, барышня, — произнесли они синхронно и сделали книксен.

Я с волнением перевела взгляд на появившегося в дверях взрослого мужчину. Высокий, худощавый, с длинными волосами и бородкой, он торопливо спускался с крыльца, двигаясь навстречу нам.

Поняла, что вижу барона Андрея Васильевича Чернышова, моего отца в этом мире.

Подойдя к нам, он сосредоточенно стал всматриваться в моё лицо, а я в свою очередь внимательно разглядывала его. Открыв рот, собираясь что-то спросить, он повернулся к Агриппине Федоровне, но быстро снова развернулся ко мне ещё более пристально стал всматриваться в мои глаза. На его лице появилась растерянность и непонимание.

— Дочь?! — с затаенной несмелой надеждой спросил он меня.

Сегодня, видимо, день интересных и содержательных вопросов.

— Добрый день, батюшка. Я действительно здорова. И теперь так будет всегда, — произнесла я.

— Как же долго я этого ждал! Как жаль, что матушка твоя этого не увидит! — выдохнул он и крепко обнял меня — Ты даже не представляешь, как долго я ждал твоего выздоровления!

С огромным удовольствием обняла его в ответ. Мужчина ничем не напоминал моего отца, но вызывал симпатию

Вспомнила, что нужно побеспокоиться о мальчишках, и попросила заняться этим Агриппину Федоровну, а мы с отцом пошли в дом. Ему нужны были ответы на вопросы. Я и сама понимала, что разговор необходим.

Оказавшись в доме, батюшка повернулся ко мне и спросил:

— Ты устала? Может быть, хочешь отдохнуть и освежиться? Дорога была длинная.

Он всё ещё был растерян. С нашим приездом, после того как он увидел меня, его жизнь сильно изменилась. И нужно время, чтобы эти изменения осознать.

— Давай мы сначала поговорим, а потом я отдохну.

Хотелось закрыть все вопросы и только потом спокойно отдыхать. Мне важно понимать, как барон отнесётся к моему рассказу и каким окажется его отношение, после этого ко мне.

— Может, тогда пройдём в кабинет? Там будет удобно разговаривать.

Так как дом я всё равно не знала, то просто согласилась. Кивнула головой и последовала за ним.

Зайдя в комнату вслед за отцом, осмотрелась. По середине кабинета находился красивый дубовый письменный стол, рядом кресло, небольшой диван, книжные полки и шкаф для хранения бумаг. Вся мебель, в довольно большой комнате, составляла единый гарнитур. В своё время я интересовалась мебелью для загородного дома, который хотела строить, и теперь могла оценить качество, добротность и стоимость.

Пока я с интересом рассматривала убранство кабинета, батюшка разглядывал меня.

Он сел за письменный стол, а мне предложил расположиться на диване.

И тут повисла растерянная пауза: он не знал, что спросить у меня, а я не знала, с чего начать рассказ.

— Батюшка…

— Дочь…

Начали говорить одновременно. И тут же одновременно замолчали. Посмотрев друг на друга, улыбнулись, и напряжение, витающее в воздухе, исчезло. Появилась лёгкость в общении.

— Батюшка, я действительно поправилась.

И рассказала всё, что с нами происходило, с того момента, как очнулась, после удара головой о камень.

Рассказала, как общалась с богиней, и она даровала мне исцеление, за молитвы близких о моём здоровье. Сказала чистую правду о том, что потеряла память и ничего не помню до того, как очнулась на лесной поляне. И сейчас приходится знакомиться со всем заново. Единственное, о чём я умолчала, это то, что моя душа была из другого мира. Может быть, когда-нибудь в будущем, когда узнаю отца получше, расскажу ему и про это.