Когда мистер Гордон покинул нас, руководитель международного отделения финансов вспомнил о странном распоряжении. Мы, конечно, хотели общаться с мистером Гордоном и советоваться с ним - ведь он оставил на нас огромную международную корпорацию, поддерживающую развитие спиритионики. Однако посещение этой детской площадки ничего не дало, а посещение Альтаира было нам недоступно. На том всё и кончилось.

- Альтаира?

- Пойди посети эту площадку сама, Виола. Там сейчас музей Гордона, пускают всех желающих, там и получишь ответ на свой вопрос. А большего я тебе, к сожалению, подсказать не могу: я сам в полном неведении относительно того, что имел в виду мистер Гордон и где его искать.

Маша с Сандерсоном вышли из архива, затем из здания. Получив от главного руководителя спиритионики приглашение посещать его когда потребуется, Виола пошла к музею Гордона. Он оказался буквально в паре улиц от здания головной организации: Гордон купил в своё время дом близко к работе.

Дом Гордона оказался шикарным трёхэтажным особняком, крепко сбитым и украшенным по моде вековой давности, и резко отличался от квартала современных зданий, стоявших вокруг. У главного входа висела тёмно-жёлтая вывеска: "Мемориальный дом-музей Вильгельма Гордона, основателя спиритионики".

Маша купила в кассе недорогой билетик, отказавшись от помощи экскурсовода, и прошла внутрь. Её не заинтересовали личные вещи Гордона и интерьеры его дома, Маша сразу прошла на задний двор дома, где было продолжение осмотра экспозиции, и поняла, что имел в виду Сандерсон.

Детская площадка, описанная Гордоном в документе, стояла здесь, а на центральной башенке шарообразной формы над входом висела табличка в надписью "Альтаир". По площадке бегало два ребёнка одной из посетительниц, они залезали по лесенкам наверх в башни, с упоением сигали вниз по покатым металлическим горкам и прыгали вниз с полутораметровой высоты на мягкий надувной мат.

Маша внимательно осмотрела горку и сфотографировала бы её, но фотоаппарата с собой у неё не было. Поэтому на выходе она купила стопку сувенирных открыток с видами дома Гордона, его интерьерами и той самой детской площадкой на заднем дворе. В Остинском офисе агентства Маша отправила её почтой на свой домашний адрес (телепортации вещей ещё не изобрели, и открытки волшебным образом вместе с ней в трансферной её офиса не появятся) и отбыла обратно домой.

На следующее утро Маша, чего только не напередумавшая за ночь, взяла дома большой лист бумаги и стала перечислять варианты, которые пришли ей в голову.

"1. Оригинальная площадка, которую видел Гордон, находится на Альтаире?

2. Альтаир - это звезда или название другого места (торгового центра, детского клуба и так далее)?

3. Дальнейшие указания, где найти Гордона, находятся непосредственно на площадке? ("Если после покидания мною этого тела кто-то захочет повидаться со мной - то знайте, я буду там".)

4. Он там похоронен?

5. Может, мне вообще не потребуется Гордон?"

Оставшийся день отсеял добрую половину вопросов: похоронен Гордон в тысяче четырёхстах километрах от Остина, у себя в родном городе; Сандерсон, которому позвонила Маша, сказал, что площадку с тех пор перерыли много раз, и никаких оставленных Гордоном дальнейших указаний там нет. И да, Гордон ей нужен - Сандерсон и близко не владел информацией, которая, судя по всему, была у основателя спиритионики.

Что касается Альтаира - Маша посетила его сразу же, потратив на исследование неделю. Среди шести планет, которые были у этой звезды, обитаемой и пригодной для жизни была одна - четвёртая. Цивилизация там появилась не самопроизвольно, её занесли туда невообразимое количество лет назад путешественники. Планета носила название "Синтаида" - по имени мифического уже первопутешественника Синта Аида Коли Самари, была она обычной планетой поселенцев, и уровень цивилизации на ней соответствовал общегалактическому.

На Синтаиде не было движений, подобных спиритионическому - более того, они были запрещены. Планета была давным-давно дружественна и лояльна галактическим правилам общежития, вела обширную торговлю, но единственным разрешённым образом мысли на планете был параноизм (по имени Параны, судового священника с корабля Синта Аиды, что убеждал всех, что планета обязана кормиться духовно только теми плодами разума, что были зачаты не позже прибытия первопутешественника на планету), который не позволил бы появиться в обществе Синтаиды идеям спиритионики.

Естественно, никаких следов деятельности Гордона здесь не было.

На капсуле Маша посетила и другие планеты, но то были переохлаждённые или почти кипящие комки вселенской плоти - на их поверхности не строили ни баз, ни городов, а сканирование подземных пластов не показало ничего кроме обычных свойственных системе пород.

Дело зашло в тупик.

Через день Маше по почте пришли открытки, и она прошлась по всему офису с вопросом, не видал ли кто такой детской площадки. Результат оказался нулевой.

Тут в офис пришло, наконец, два отзыва от других локальных офисов БИМПа - одно от звезды Расальгети в созвездии Геркулеса, а другое - от не имеющей земного названия звезды в созвездии Гидры. Около обеих имелись населённые планеты, находящиеся в межгалактической трансферной сети.

Этим же днём Маша посетила четвертую планету звезды Расагельти, которая называлась Праймида. Дело оказалось полной ерундой. Местный агент, не бывший, естественно, ни спиритиоником, ни, тем более, Проводником, смешал всё в одну кучу. Движение на Праймиде никак не относилось к области деятельности спиритионики: это была религиозная группа, чей основатель утверждал, что внутри человеческой души есть ещё одна человеческая душа, которую надо было освободить из внешней души, потому что внешняя душа - и есть всё зло мира.

Маша даже не смогла соотнести эту идею с основными известными ей заблуждениями о природе человека и поставила её основателю "пятёрку" за изобретательность. Но расследовать дальше не стала: даже если с большой натяжкой посчитать, что основателем является Гордон, два факта ставили окончательный жирный крест на движении "внутренней души": во-первых, у основателя этой группы личностные характеристики были, и прослеживались они местным агентством уже несколько веков; во-вторых, родилось движения около полутора веков назад, то есть куда раньше ухода Гордона с Земли.

Маша вернулась домой несолоно хлебавши, и на следующий день решила попытать счастья с безымянной звездой.

На единственной планете безымянной звезды ситуация оказалась ещё смешней: история о группе, находящей способ выводить людей из носителей, оказалась художественной книгой в жанре фантастики, которую прочёл агент и решил перестраховаться, увидев очень похожее на книгу Машино описание. Реальной группы или её аналога, как поняла Маша, прибыв на планету, не существует и не существовало.

Следующие два-три дня Маша пыталась найти какие-то новые зацепки, но на горизонте сознания было пусто. Гектор, у которого Маша пыталась напрасно получить совет, не придумал пока ничего нового, только попросил у Маши скопировать открытку с детской площадкой и показать ребятам в отделе. Маша против не была.

На четвёртый день Маша решила побеспокоить по этому вопросу руководство, то есть Онассиса, если его можно было таковым считать. Аристотель, выслушав ситуацию, попросил пару дней на обдумывание.

Маша начинала отчаиваться, но ситуацию помог выправить Гектор:

- Машенька, но ведь Гордон был умным человеком. Он не стал бы писать своё указание с заведомо невыполнимой задачей! Стало быть, он умышленно оставил лазейку для того, кому нужно с ним встретиться. И сделал себя труднодостижимым, чтобы по этой дорожке прошёл именно тот, кому действительно нужно, а не все почитатели и непочитатели его таланта.

Этот довод показался Маше разумным, и она воспряла духом, что назавтра дало свой результат: встретив в лифте торгового центра женщину с коляской, она посмотрела на закутанного малыша и вдруг схватилась за голову.