Пообещал поговорить со своей невестой, куда ж деваться. Впрочем, поговорить, не значит отпустить злодеев. Пусть все будет по закону. Опять же, есть у меня подозрения, что Холмским никто мозги не промывал, и они действуют таким вот вредительским образом сугубо по своей собственной воле. А просто иначе окружающие уже давно бы обратили внимание на неадекватное поведение этой баронской семейки. Ведь, тех же ангелов взять, они даже перед безмозглыми тварями Зоны, прежде чем их атаковать, закатывают лекции о величии Порядка.

— Никаких послаблений! Это очень дурной прецедент получится. — Не дослушав, тут же обрезала меня моя невеста, стоило мне только заикнуться о происшествии с Альбертиковой сестрицей. — У нас тут всюду то и дело беспорядки возникают, Пруссия вон, в открытую к войне готовится, войска к границам подтягивает. Если мы еще и у себя будем миловать подобных вредителей, живо тоже, как герцог Прусский, на эшафоте окажемся.

Доводы наследницы Барбарского герцога звучали вполне разумно, поэтому я только пробормотал:

— Я вовсе и не собирался просить тебя их отпустить, просто рассказывал о такой вот навязчивой встрече.

— Я еще поставлю на вид тем пентюхам, что тебя охраняют, — посулила Иринка сердитым голосом. На том обсуждение этой темы и закончилось.

В принципе с Иринкиной оценкой моих телохранителей я был вполне согласен, но, как выяснилось с утра, и прочая охрана замка была ничем не лучше.…Или все же пенять караульным за то, что Гуамоко смог незамеченным мимо них просочиться, будет не совсем справедливым? Все же бывший архидемон (а я твердо уверился, что в моей амулете заключен именно он) по определению обладает несоизмеримо большими навыками и возможностями, пусть он нынче и находится внутри этакого «эрзацтела», и не в состоянии применить все свои способности в полной мере.

Так вот, проснулся я утром, а возле кровати, сложив ногу на ногу, он сидит.

— Здравствуй, хозяин, я вернулся. Все твои приказания полностью исполнены, — вскочил он на ноги, вытянувшись во фрунт, едва заметил, что я больше не сплю.

Ага, сразу видно, что настроение у него прекрасное, вон как расшалился, зар-раза. И все же, роль тупого служаки, которую он тут затеял отыгрывать, мне не совсем нравится. Язвительный Гуамоко, только для проформы называющий меня хозяином, мне как-то гораздо больше по душе.

— Добыл корешки? — Ну, да, это первым делом, день рождения то у бабули уже послезавтра. Хотелось бы с подарком для нее хотя бы чуть-чуть заранее определиться.

— Как ты и заказывал, хозяин, два небольших корешка из молодой поросли.

Не подумайте, что я, жадина, родной бабушке хорошие кустики зажилил. Другое дело, что совершенно непонятно, будут ли растения Зоны расти где-нибудь вне ее. Вон, те же монстры, к примеру, стараются территории Зоны вообще не покидать. Тем более, если эти два побега приживутся, никогда не поздно сходить за посадочным материалом еще разок и принести его уже в гораздо большем объеме.

Так, с кустиками разобрались, теперь можно и о портале к ангелам задать вопрос.

— Отыскал я их портал, — кивнул мне головой Гуамоко, наслаждающийся последними минутами своего раздельного со мной существования, — пока это выглядит даже не как портал, а скорее, как лаз или червоточина. Видел когда-нибудь, как единорог на четвереньках передвигается? Но энергетическое наполнение вокруг пространства этой червоточины постепенно заметно меняется. Тьма, основная нынешняя составляющая этой Зоны, имеет выраженную слабость перед Светом, а там именно он, в союзе с Порядком, наступает. Не знаю, насколько скоро это случится, но в перспективе людям вместо всяких скелетов и гидр предстоит столкнуться с созданиями, использующими именно эти две стихии.

На завтрак я топал уже вновь в своем привычном демоническом «скафандре». А что, реально удобно. Тут тебе и кондиционер с обогревателем встроенные и мышечный усилитель и защита от магических и физических атак лучше, чем у амулетных рыцарских доспехов. Правда, я мышечными усилителями старался не злоупотреблять: они были настроены исключительно на компенсацию лишней тяжести самого демонического тела. В донорской памяти была информация о космонавтах, которые, лишившись нагрузки для своих мышц, потом даже ходить нормально не могли. Так вот, во избежание, так сказать.

Однако! За нашим общим с дочерями герцога столом обнаружилось неожиданное прибавление. Да еще какое! Войдя в обеденный зал, я узрел самого герцога Владислава, восседающего с очень хмурым видом во главе стола. До этого он своим присутствием нас, обычно, не тревожил.

— А, Сергей, — встретил меня герцог приветственным жестом руки, — проходи, садись. Послушай, какие тревожные новости мне сегодня донесли мои разведчики.

— Я весь в внимании, ваша светлость, — объявил я, усевшись на предложенное место.

— В самые ближайшие дни начнется война Прусского герцогства против приграничных княжеств Славии, — объявил Владислав, и у меня буквально оборвалась душа. Хоть я, вроде как, нынче не подданный императора Владимира, но Славия ведь моя родина….

— Но, ваша светлость, пруссы не отважатся, — выразил я сомнения, соотнеся в своей голове все известные мне факты, — силы одного только герцогства Прусского и целой империи просто несоизмеримы.

— Вот и я тоже сомневаюсь, — покивал на это мое замечание Иринкин родитель, — тем более в свете последнего объявленного мятежниками лозунга…. Не слыхал еще? «У вас еще нет порядка? Тогда мы идем к вам»! Правда ведь, этот их лозунг внушает просто таки небывалый оптимизм всем их соседям? Я так, как только его услышал, сразу же начал перебрасывать войска на границу с этими замечательными людьми.

— И все равно, папа, я против того, чтобы ты объявлял меня младшей герцогиней, — вдруг вступила в разговор Иринка, молчавшая до этой самой секунды.

— Ну, а как я еще могу поступить? — Со вздохом отозвался на это высказывание дочери Владислав. — Я буду с войсками, кто-то должен оставаться на управлении жизнью страны. Если же все оставить, как есть, у тебя запросто могут возникнуть проблемы с исполнениями твоих указов.

Моя невеста на этот довод резко замолчала, поджав губы. Я ощутил, что в ее сознании ведется какая-то борьба, но четко прочитать мысли не получалось.

— А случись что с тобой на этой самой войне, — наконец произнесла она, тщательно подбирая слова, — в мой адрес сразу же куча обвинений по этому поводу появится….

— Как ты не понимаешь, если я погибну на войне, тебе тем более лучше к этому времени быть полноправной правительницей! — Буквально взревел родитель, по-видимому, уже не в первый раз обсуждающий с дочерью этот вопрос. — Пойми, дочь, несмотря ни на что, нужно делать не так, как желаешь ты, или даже, как лично тебе будет лучше, а так, как нужно для блага нашего герцогства.

— Закрой глаза и думай о Великом герцогстве, — судя по тону, процитировала Иринка непонятную мне фразу.

— Именно! Наши чувства и желания — ничто, страна — все! — Продолжил свое воздействие на дочь Иринкин родитель.

Надо ли говорить, что к концу этого тягостного завтрака согласие от Иринки короноваться было Владиславом получено.

Довольный одержанной моральной победой герцог умчался раздавать указания об экстренной подготовке к коронации наследницы, а я остался с подругой, от которой просто-таки волнами расходились темные флюиды печали и отчаяния.

— Пошли в сад, — предложил я, просто таки чувствуя, как этим самым предложением я отбираю у себя несколько часов для творчества. — Сейчас как раз расцвели магоны и акадии. Я всегда, если у меня на душе тяжело, отправляюсь на поиски ароматных цветов.

Устроились мы на той же самой скамейке, на которой я не так давно подслушал разговор двух сестричек. Просто сидели какое-то время, молчали, думая каждый о своем, вдыхали сладкий цветочный аромат. А в конце этого сеанса лечебного благоуханного безмолвия Иринка, со слезами на глазах, открыла мне гнетущую ее информацию.