Что здесь происходит?

Неужели и правда могут выдворить даже богиню-покровительницу?..

И кто вообще такой этот странный мужик?

Арахна мгновенно протрезвела. Сникла, съежилась до размеров девочки подростка.

— Господин Кровавый Вихрь… — проговорила она, глядя несчастными глазами на великана снизу вверх. — Я больше не буду, правда!..

— Это повторное нарушение, госпожа! И я вынужден…

— Пожалуйста, простите ее! — вмешался я, поспешив богине на выручку. — Это все моя вина, я нечаянно оскорбил госпожу Арахну, а она сейчас в восприимчивом состоянии, сами видите…

— Даня… — всхлипнула паучиха. — Данечка…

— Прошу, простите нас за этот переполох, — продолжил я свой монолог, при это пытаясь вспомнить, где же я слышал похожее имя или прозвище. Кровавый вихрь. Какой-то там волк. Смертельный или убийственный ураган.

И тут меня осенило.

Склеп в нашей школе! Здоровенные надгробные плиты со странными именами и всегда живыми красными лампадами у изголовья.

Неужели же…

— Один из соратников Сета, — почти про себя проговорил я.

Но меня услышали.

Рыцарь озадаченно склонил голову вбок и, лязгая обмундированием, подошел ближе.

— Что вы сказали?

— Ничего такого, я это не вам, — попытался я соскочить с темы.

— Какое отношение вы имеете к моему покровителю? Вы исповедуете его культ, или же являетесь одним из тех, кто был знаком с его скрытой формой? Постойте… Ваше имя. Даня? — вопросительно уточнил он у Арахны. — Даня — это Даниил? Даниил из «Парящего Грифа»?

Я вздохнул.

Да уж, не знаю, сколько там он лежал под своей плитой, мозги у парня явно не сгнили. Соображал он четко, и проинформирован был прекрасно.

Тем временем последствия нашего с Арахной марафона сошли на нет. Музыка снова заиграла, суккубы принялись танцевать — правда, уже не с таким огоньком, как раньше. Граждане отдыхающие продолжили свое топтание на площади, плавно перетекая от одного прилавка к другому.

А воин все еще ждал моего ответа.

— Да, это я.

Рыцарь снял с головы шлем, обнажая крупное и грубое мужское лицо, будто вырезанное из куска потемневшего дерева.

— Вик Кровавый Вихрь, полукровка, командир Второго Джета войска Золотого песка эпохи Сорокалетней войны. Рад чести приветствовать вас в городе. Если возникнут какие-либо сложности, — он многозначительно взглянул на Арахну. — без обиняков обращайтесь непосредственно ко мне или любому другому воину любого из джетов.

— Благодарю, — отозвался я. — Простите за вопрос, а вы и ваши джеты…

— Мой только один. Но приказ содействовать соратникам командующего касается всех джетов, — отрапортовал рыцарь. — Вы прибыли один? Без командующего?

— Вы имеете в виду Сета?

— Так точно. Мы ощутили всплеск его энергии и выслали навстречу отряд.

— Значит, он приедет вместе с отрядом. Но может сильно задержаться в связи с самочувствием его супруги.

— Госпожа Фортуна тоже здесь? — с плохо скрываемой радостью в голосе спросил Кровавый Вихрь.

— Так точно, — в тон ему ответил я, улыбнувшись.

На лице воина проступила улыбка, которую он тут же спрятал, как что-то неприличное.

— Прекрасные новости, — невозмутимо проговорил он. — Будем ожидать их прибытия.

Он кивнул мне, надел шлем обратно и направился выезду из города, откуда и пришел.

А я так и не спросил волнующий меня вопрос, но теперь в нем и не было никакой необходимости.

Да, воины Януса поднялись из-под плит. Вероятно, их пробудила вспышка энергии, которую спровоцировало открытие врат. Или Сотот специально воскресил этих воинов в помощь Нергалу — в том, что каждый из них мог быть реально полезен в бою, я как-то не сомневался.

Тут я услышал грустный всхлип Арахны:

— Данечка…

Повернувшись, я буквально столкнулся с ее синеньким щуплым тельцем.

— Ну-ну, — только и смог я проговорить, утешающе похлопывая паучиху по острому плечику. — Ну же, не плачь. Ты же богиня. Богиня древняя, могучая… У тебя есть платок? А, ну конечно, откуда бы. Гермес, платка не найдется?

— Только если за отдельную плату, — проворчал тот. Но тем не менее вытащил из кармана платок и направился к нам. — Вот.

Я вытер Арахне слезы и нос, пригладил кое-как волосы.

— Теперь порядок, — ободряюще улыбнулся я. — Ты уж прости, что так получилось с твоим храмом. Откуда мне было знать? Но я приложу все усилия, чтобы исправить случившееся. Обещаю. Отстроим тебе новое святилище не хуже прежнего! Поняла? Пусть это займет какое-то время, но все будет, правда! Ты знаешь, я слов на ветер не бросаю.

— Даня-я-я, — совсем расклеилась Арахна, утопая в слезах и соплях. — Меня же тут никто не лю-ю-юбит… Никто не будет ходить в мой храм, даже если он бу-у-удет…

— Ох, горе ты горькое, — вздохнул я, обнимая бедняжку.

— И с чего это они тебя не любят, правда? — буркнул Гермес. — Ты же всегда такая милая и дружелюбная!

— Свали, смазливый! — злобно прошипела на него Арахна. — Глаза бы мои не глядели!..

— Ну вот опять, — развел руками олимпиец.

Я с укором посмотрел на Гермеса.

— Он не это имел в виду, — мягко проговорил я, поглаживая Арахну по голове. — Просто нужно поднять твою популярность в городе. Это тоже задача решаемая, поправимая. Опыт у меня уже есть… Ну хватит, не плачь. А то у Гермеса, думаю, в запасе нет других платков…

Мне правда было ее искренне жаль. Я вообще всегда терялся перед плачущими женщинами. Вне зависимости от численности ног.

И тут меня окликнули:

— Даниил из Парящего Грифа!

Голос был женский, звонкий и молодой.

— Не пойму, о моем вторжении была сводка от советского информбюро, что ли? — пробормотал я, обернувшись.

Ко мне, покачивая крутыми бедрами, направлялась одна из кошек Нергала — в черном костюме, как у Ники, и с оружием у пояса.

Остановившись в паре шагов, она молча протянула мне свернутое в трубочку письмо.

Арахна даже плакать перестала. Гермес тоже с любопытством смотрел, как я с серьезным видом читаю письмо, где черным по белому было написано: «Поздравляю с возвращением, удачливый ты сукин сын! Жми в подполье. Срочно. А то мясо стынет и стаканы все еще пусты.» Ниже стояла размашистая подпись, в которой легко угадывалось имя Нергала.

Как будто я без подписи не догадался бы, кто мне такое послание отправил.

На душе стало хорошо.

Все-таки круто возвращаться туда, где тебя ждали.

— А подполье — это что? — негромко спросил я кошку.

— Ну… это подполье, — невозмутимо, как прирожденный капитан Очевидность, отозвалась кошка. — Подземелье под ратушей.

Я присвистнул.

Ничего себе куда Нергал забрался! В ратушу! А был ведь официальным котом Шредингера для других богов. То ли есть, то ли нет, то ли жив, то ли мертв. То ли есть святилище, то ли черт его знает где оно вообще.

Да и для людей, в общем-то, была та же картина.

Кто бы мог подумать, что он вдруг заберется в местечковый белый дом?

— Передай, я немедленно решу один экстренный вопрос и сразу же поспешу исполнить поручение, — с важным видом ответил я кошке, не в силах отказать себе в удовольствии подразнить любопытство Гермеса с Арахной.

Кошка кивнула.

— Хорошо.

Она шагнула в толпу и через мгновение буквально растаяла в сумерках.

— Обязательно увидимся позже, ладно? — сказал я своим собеседникам, дружелюбно улыбнувшись. — А сейчас, извините — дела.

Я улизнул из-под их удивленных взглядов, так и не дав никаких разъяснений. И принялся искать Оракула.

Нашел я его очень быстро — он с совершенно потерянным лицом все так же сидел на своей лошади. Вот только моего жеребца нигде не было видно.

— А где второй конь? — озадаченно спросил я.

— Украли, — просто ответил Оракул. — Пока ты бегал с паучихой наперегонки.

— Как украли???

— А ты хотел, чтобы я соскочил с седла, выхватил меч и остановил преступника? — обиженно осведомился тот.

Я вздохнул. Да уж, спорить не о чем.