Коммуникатор-то у нас где? Опять же там, в браслетике...

Я ни бельмеса не понимаю, только в наручный свой браслет пальцем тыкаю — сломан де он у меня.

Сломан? Не бывает такого, он — вечный, не убиваемый.

Тут я с расстройства материться начал. Громко, но непонятно для окружающих.

Вот и пристроился в госпитале...

Всё это в приемнике происходило, кругом — раненые, а я принципы медицинской этики и деонтологии грубо нарушаю — коллег иномирных матом крою из-за их непонимания.

Тут мне и свезло. Один из страдальцев на носилках голову поднял.

— Земляк. Повтори ещё разок, с первого раза я не запомнил...

Наш!!!

Мля!!!

Во чудо...

Да, какое чудо, не то ещё случается.

Глава 65 Труд должен быть оплачен

Наши, даже раненые и почти при последнем издыхании, своих не бросают.

Чем могут, своим помогают.

Кто — словом, кто — делом. Кто — тем и другим.

Всегда так было.

Есть.

И — будет.

Семен, так звали встреченного здесь мною земляка, пояснил насчёт меня тупорылым. У него-то коммуникатор в идентификаторе прекрасно функционировал.

Плюс — руки работали.

Левая нога — в хлам ниже колена, правая — до средины бедра.

Руки — целенькие.

Впрочем, это беспроблемно тут лечится. У меня самого правая нога уже три раза отращена. Про такую мелочь, как пальцы я уже и не говорю.

— Говорят, не бывает такого. Не верят, — Семен выступал в роли переводчика между мной и местными. — Идентификаторы вечные и не убиваемые. Не может идентификатор из строя выйти.

Из строя...

Если чуть подумать — интересное словосочетание. Не думая мы его произносим, а если пристальнее приглядеться...

Из строя...

В строй-то, кто становится?

Ратовать — у нас в генах.

Нет, не даром Белые нас как нашли, так двумя руками и вцепились. Ну, это образно. Есть ли у них руки или что-то подобное — загадка с пятью неизвестными. Воины с Земли любой параллели — армейская элита. Результаты наших боестолкновений в игре так свидетельствуют, а против фактов не попрёшь.

Вот я — затыка гражданская, а возьми меня сейчас...

Все мои трансформации и модификации — первичная подготовка к игре, обязательное требование для того, чтобы пешку на поле выставить.

Обсери, то есть — серой липучей с сосны или ёлки свои руки покрой, а потом брать будешь — выскользну... Изловчусь и в писельный орган пну.

Ну, и так далее по всему списку.

Который раз я это сегодня уже слышу... Да-да — про вечность и неубиваемость идентификатора. Они, что, сговорились?

— Спроси, отремонтировать его можно?

Семен перевел мой вопрос. Вернее, не он, а его коммуникатор.

— Знаешь, а я тоже не слышал, что они ломаются.

Вот... Ещё один Фома неверующий.

— Ломаются, ломаются, — заверил я его. — Мой-то сломался.

Работники приемника на мой вопрос ответа не имели. То, что идентификаторы утилизируются, про это они знали. Умрёт у них раненый — его браслет и отправляется на такую процедуру. Кому-то другому всё равно им не получится пользоваться, к одному хозяину идентификатор привязан. Как привязан? На это опять же последовало недоуменное переглядывание.

— Запрос они про ремонт по планетарной сети послали, теперь надо ждать ответа.

Ну, хоть чем-то Семен меня обрадовал...

В клетку пока меня не тащили, руки назад не заламывали. Накормили даже. Полную плошку чего-то на жидкую кашу похожего выдали. Тут было всё по классике — невкусное. Где вы в госпитале вкусное видели? Тут же — диетическое питание.

Когда ты чем-то занят, время быстрее проходит. К медицинской деятельности без соответствующих сертификатов у меня допуска не было. Тут они все на этих сертификатах помешаны. Без них шагу нельзя ступить. У меня в браслете их не одна сотня. Причем, это я только про мои относящиеся к медицине говорю.

Свои сертификаты на проведение диагностики. Без них ни живот помять, ни каплю крови из пальца выдавить. Из того, что скарификатором проткнут.

Про лечение я и не говорю.

Причем, на целительство в каждом уровне боестолкновений свой сертификат нужен.

У меня их перед каждым боем проверяли.

Огнестрелом сегодня злодействуем — предъяви такие-то.

Уровень развития выходящих против тебя «Б-2» — другие...

Не знаете, что такое «Б-2» — повезло. Лучше и не знать. Крепче спать будете.

Теперь, после отправки запроса в планетарную сеть в госпитале ко мне отнеслись со всем пониманием. Коллеги — они такие, им только всё подробно разъяснить надо.

Сиди, жди и лишний раз не отсвечивай. Настоящие люди и нелюди от медицины — с пониманием.

Я — тоже с пониманием.

Ко мне — хорошо, я к тому опять же со всей душой.

Грязновато тут у них как-то. Наша бы старшая сестра отделения в больничке от стыда повесилась.

— Семен, спроси — в роли уборщика я могу себя тут применить?

Семен спросил.

Тут и...

Уточнять не буду.

Только суть.

Труд должен быть оплачен.

Согласны? Я — двумя руками за.

Во, во, во... Тут проблема и нарисовалась. Если с местного языка почти дословно переводить — куда платить?

Браслета-то у меня — тю-тю.

Наличные?

С этого места подробнее! Что сие значит?

Семен объяснил. Как умел и на пальцах.

Оказалось — тут уже даже их дедушки символов обмена как материального объекта в руках не держали. Это же архаика и бессмысленное использование ресурсов.

Допустить работать они меня не могут, так как не могут оплатить мой труд. «Наличных» у них нет.

— Бесплатно.

Моё предложение в госпитале не поняли.

Бесплатно?

Так — нельзя.

Без оплаты не может мыслящий работать.

Ещё и без сертификата. На управление дронами-уборщиками сертификат нужен.

— Семен, объясни им, что я не про дронов. Я — сам мыть пол буду.

Эх, сцену бы сюда.

Классик бы поверил...

Глава 66 Мастер на все руки

Прямого запрета на моё мытьё полов в госпитале не было.

Ну, а что не запрещено, то...

Вот и приступил я к изготовлению швабры.

Дронами-уборщиками мне управлять доступа нет. Ничего, я и без них справлюсь. Опыт санитарить у меня имеется.

Изготовление орудия труда уборщика производственных помещений превратилось в настоящий аттракцион. Тут, правда, начались у меня некоторые затруднения — Семен в медкапсуле уже находился, ноги ему восстанавливали. Сами собой они не отрастут.

Жестами пришлось показывать, что мне нужно.

Отвели меня в какую-то подсобочку, где всякий хлам годами копился. Бери, что твоей душе угодно. Ну, я и взял. Россиянин почти из любого материала конфетку может изготовить, а тут всего-навсего швабра мне была нужна.

Я пошел по простому пути. Два обрезка трубы между собой соединил, тряпку нужного размера нашел.

Зрителей в это время у меня было предостаточно.

Ведро мне выделили, где воду брать — показали.

С моющим раствором только заморочка сначала вышла, но и эта проблема оказалась решаема. Что в дроны-уборщики заливалось, то и мне подошло.

Начал я с приемника и чуть всю его работу не парализовал. Персонал отделения больше на меня пялился чем свои производственные функции выполнял. Ещё и из других отделений сюда паломничество началось, всем посмотреть на чудо чудное хотелось.

— Вот, учитесь, как настоящие санитары работу свою делают.

Местные только между собой переглядывались. Да, результаты моей работы от того, что дроны делали, несомненно отличались.

Тут меня под белы рученьки взяли и куда-то потащили.

— Э! Повежливее как-то можно!

Особь с женскими вторичными половыми признаками меня ни слова не говоря за руку схватила и за собой поволокла. Оказалось, к себе в отделение. На правом рукаве её одежды целое созвездие каких-то нашивочек имелось, явно она была не рядовым медицинским работником.