После быстрого душа я затягиваю волосы в конский хвост и наношу макияж. Рисую стрелки карандашом, мазок туши и губную помаду.

Из шкафа достаю широкие шелковые брюки с кружевной вышивкой по боковому шву. Сочетаю с топом с открытой спиной, который завязывается на шее. Еще один день без бюстгальтера. Йен будет в восторге, либо мучительно заведен. Я надеюсь на оба варианта.

Проскальзываю в пару черных туфель с красной подошвой, в которые была обута консультант. Узкий нос сжимает пальцы, но они выглядят так фантастически, что, думаю, немного дискомфорта не убьет меня. Кроме того, если мои ноги будут реально болеть, есть вероятность, что Йен будет нести меня домой.

Когда захожу в гостиную, глаза моей матери загораются.

— Ты выглядишь великолепно, да, Йен?

Я закатываю глаза на мамину попытку напроситься на комплименты. Йен выглядит как сексуальный зверь, шагающий ко мне с обложки мужского журнала, в тонких облегающих брюках, в кремовом пиджаке и черной рубашке, с расстёгнутыми пуговицами настолько, что я могу видеть его волосы на груди.

— Прекрасно.

В два шага он оказывается возле меня.

— Сочно, — шепчет он мне на ухо.

Его рука оказывается на моей обнаженной коже, охватывая почти все пространство. Поворачивая меня так, чтобы спина находилась не в поле маминого зрения, Йен скользит пальцами под топ и прижимает кончики пальцев к груди.

— Охуительно.

Я напрягаю ноги, чтобы не рухнуть.

— Спокойной ночи, мам, — кричу я и иду к двери, подальше от пальцев Йена.

— Спокойной ночи, мама, — повторяет Йен.

Она смеется, и именно с этого радостного смеха мы начинаем наш вечер.

Когда мы добираемся до фойе, серый автомобиль стоит у тротуара.

— Привет, Стив, — приветствую я, пока забираюсь внутрь.

Он хмыкает, видимо весь запас слов исчерпан, когда он спасал меня от сумасшедшего наркомана-клиента. Мы едем смотреть ресторан недалеко от лофта Йена. Расположен он на втором этаже трехэтажного кирпичного здания. Понять, что это ресторан, можно только из-за швейцара. Вход такой неприметный, скрывающийся за тайной дверью. Лифт доставляет нас на второй этаж. Все столики заняты. Я едва могу видеть бар из-за количества народа, в этот момент я безумно благодарна высоким каблукам.

Йен оборачивает руку вокруг моей талии, пока мы ждем метрдотеля. Его рука защищает меня от других людей, но разжигает медленный огонь внутри. Ему тоже тяжело. Я чувствую напряжение в его теле и то, как его пальцы лежат на краю моего топа.

— Разве я забыл отдать тебе бюстгальтеры, которые мы вместе купили? — он прижимается к моему уху.

— Нет, ты забыл купить топы с тканью на спине. Видимо, твоих денег недостаточно, чтобы приобрести полноценную вещь.

Он посмеивается, и его губы так близко ко мне, что я чувствую воздух в волосах, и это также тепло, как ласка.

— Нам нужен новый консультант, который купит тебе рубашки с закрытой спиной, потому что эти отрицательно влияют на мою способность быть с тобой на людях.

Он подходит ближе, и я чувствую его эрекцию. Испытываю искушение опустить руку и схватить его через брюки, но подходит метрдотель.

— Керр, на двоих, — говорит Йен.

Волосы сотрудника ресторана — сплошная масса кудряшек, и я не могу перестать пялиться на них, когда он наклоняется, чтобы проверить книгу брони.

— Нужно подождать тридцать минут.

Он показывает на толпу в баре. Йен не двигается и смотрит на подобие Гарри Стайлса с поднятой бровью.

— Мы не будем ждать тридцать минут.

И это волнует принимающую сторону. Он поднимает руки, но прежде, чем скажет слово, громкий голос раздается справа от Йена.

— Йен Керр, рад, что ты сегодня присоединился к нам.

Голос принадлежит стройному лысому мужчине, чьи брюки так обтягивают ноги, что удивлюсь, если он сможет сесть. Его лоферы ярко-синие и с острым носом.

— Трэвис, что у нас есть?

Он смотрит на экран и говорит:

— Частная комната?

Йен качает головой.

— Нет, я хочу видеть, как это место работает.

Только что прибывший кивает головой, как попрыгун.

— Конечно, сюда.

Он ведет нас к достаточно большой угловой кабинке. Я проскальзываю, останавливаясь в центре, Йен устраивается рядом со мной. Его рука тянется через спину

— Я — Донателло, помощник менеджера. Мы были так взволнованы, когда получили от вас бронирование. Шеф-повар подготовил специальную дегустацию, и в нашем подвале есть огромный ассортимент вин. Наш сомелье скоро будет здесь, чтобы описать незабываемое путешествие, в которые мы вас поведем…

Йен поднимает руку, и Донателло тут же замолкает.

— Дегустация — это прекрасно, но, пожалуйста, ничего больше запланированного сегодня. Как я уже сказал, хочу увидеть, как это место функционирует.

Донателло сжимает руки, и его бодрость кажется немного вынужденной.

— Конечно. Конечно.

Я хочу наклониться вперед и успокоить Донателло, что Йен всегда такой бесцеремонный, но все что я могу — поблагодарить менеджера и улыбнуться.

— Он боится. Будь любезен, — предупреждаю, когда мужчина уходит.

Йен выглядит ошеломленным.

— Я подумал, что тебе не нужна тридцатиминутная диссертация о букетах вин и их взаимодействии с блюдами.

Он поднимает руку, чтобы вернуть Донателло, но я опускаю ее.

— Нет, просто будь добрее. Он пытается произвести на тебя впечатление.

Йен вздыхает, но в следующий раз, когда подходит менеджер, он улыбается и говорит, что тот делает хорошую работу. Донателло тает.

— Не так сложно, да? — дразнюсь я.

Йен тянет мой хвост и проводит рукой вниз по позвоночнику.

— Я уже впечатлен. Пойдем домой.

— Нет, я нанесла макияж. К тому же это великолепное место.

Я живу в городе всю свою жизнь и видела каждую улицу и аллею, но сегодня вечером передо мной модный Нью-Йорк. И я не могу перестать смотреть. Все выглядит потрясающе. Возможно, это тусклое освещение или отражение медного покрытия на стене, но люди выглядят невероятно в костюмах и очень зауженных брюках, и это только мужчины. Худая, высокая брюнетка с длинными волосами одета в длинную юбку и топ. За столом позади мужчина одет в кожаный жилет с воротником.

— Я хотел бы, чтобы ты увидела себя прямо сейчас. У тебя такие большие глаза, — шепчет Йен мне на ухо, и звук доходит до низа моего живота. — Тайни, — говорит он, и я чувствую, что он хочет, чтобы я посмотрела на него. Он протягивает руку и гладит мою челюсть, а затем поворачивается ко мне лицом таким образом, что мы смотрим друг на друга. Мы так близко, что я могу наклониться и поцеловать его. Эта мысль заставляет облизнуть губы, и взгляд Йена опускается на них. Когда он смотрит, его зрачки наполняются похотью и нежностью. Если бы не официант, который кашляет, чтобы привлечь наше внимание, я бы схватила голову Йена и потащила бы под стол.

Недоумевая, я пытаюсь восстановить между нами расстояние и собраться.

Официант в белом фартуке и серых брюках ставит две фарфоровые пиалы с гаспачо из тунца с грибами и картофелем.

— Я даже не знаю твое среднее имя, — выпаливаю я.

— Йен Кинсейд Керр.

Рука оборачивается вокруг моей шеи, а другая подносит ложку ко рту. Я глотаю и пытаюсь сдержать стон восторга.

— Это вкусно, да? — он съедает свое и подмигивает мне.

— Звучит действительно по-шотландски, — говорю я слабым голосом.

Приносят другое блюдо, и Йен кормит меня им.

— Ах, не знаю, о чем ты, моя маленькая девочка. Смеешься над моим акцентом?

Я хихикаю.

— Это ужасно.

— Ну, теперь ты знаешь, что я плохо пародирую акценты. Как насчет тебя?

— Это было неприятно, — говорю я, когда мы возвращаемся в Центральные башни. Как и ожидалось, мама спит. Чаще всего она не может продержаться до восьми вечера. — Я не понимаю, как он может заигрывать со мной в одну ночь, а в другую появляться со своей женой.