От осознания случившегося я открыла рот и попыталась что-то связно сказать в свое оправдание:

— Я…

— Ты ведь ответила. — начал он со мной в унисон, но в отличии от меня у него были слова.

— Ответила. — облизала я горящие губы, чувствуя сладковатый привкус вина на них. Захотелось еще. Губ. Не вина.

— И тебе понравилось. — это было практически утверждение, не вопрос.

— Да.

— Если так, то зачем отказывать себе в этом? — светлые глаза смеялись, но как-то по-доброму, не понимая логике одной запутавшейся россарийки.

— Разве все так просто? — спросила я, чувствуя дрожь от близости и силы, что укрощала мои сомнения.

— Да. Не хочу ждать конца вечера, скажи, ты останешься?

— С тобой?

— Со мной.

— Хорошо. — выдохнула я.

Вот так просто. Я решила свою судьбу. Глаза мужчины напротив засияли весенним небом, а губы запечатлели мои, чтобы похоже вымести все сомнения окончательно. И стыдно признать, но это сработало. Казалось, он специально дразнил, чтобы еще больше распалить меня, убедить, укротить.

Вечер прошел в каком-то лихорадочном ожидании ночи. Мы не отходили друг от друга, играя в касания, а когда удавалось остаться в очередном закутке, то с упоением целовались, как лицеисты, которые только что узнали, как сладок может быть обыкновенный поцелуй. Когда Элис увидела взъерошенные волосы своего брата, то округлила глаза, а потом подарила лукавую улыбку мне и ему. А его старший брат, имени которого я так и не запомнила, шутливо бросил ему «Потерпи часок, брат». Разумеется, он заставил меня смутиться. Но не на долго.

К полуночи я довела себя до предела такими играми, а когда мэр города вынуждено забрал Рассела, то я была готова покусать его. При чем мэра. Почему-то расставаться с Расселом было сравни муки. И я пыталась перебить лихорадочные желания ароматным сухим вином.

— Последний танец этого дня. — увидела я протянутую крепкую руку с мозолями. Обладатель ее возник точно из воздуха в черном фраке и белой маске с золотом, полностью закрывающей лицо. Хотя возможно и мистики в его появлении никакой не было, просто я была так увлечена собственными муками, что больше ничего не замечала вокруг.

— Не танцую. — отвернулась я, чтобы окончательно отбить у мужчину охоту. Я хотела сейчас только одного и от безысходности топила эти желания в бокале. Это считается признаком падшей женщины? Или нет… Сегодня же «Свободна ночь», ведь так?

Но кавалер похоже попался с рогами, которых не было на маске, и он просто взял меня за руку. Я чуть не пролила вино, принесенное из личного погреба Рима и, выругавшись, спешно поставила бокал на маленький столик по пути.

— Для вас нет означало «да, с удовольствием»? — возмутилась я, подчиняясь ритму танца и очень собственническим движениям незнакомца. Устраивать сцену не хотелось бы, хотя очень хотелось. Извините за каламбур.

— Всегда хотел познакомиться с тобой еще раз. Думал, как это. Теперь понимаю. — искаженный низкий голос прокатился под маской. Я прищурилась и узнала эти темные, как ночь глаза.

— Каир. — тихо шепнула я и точно в подтверждение он легонько кивнул. Я не сдержала улыбки. — И каково это?

— Будоражит. — буравил меня взглядом Торренс. А я почему-то прятала глаза. Мои чувства и даже злость на него сейчас затмили другие: сильные, жгучие. Я не осознанно поискала высокую фигуру с пшеничными волосами среди гостей, но не нашла. — Выйдем? — он кинул взгляд на дверь балкона, что была совсем рядом и я, пожав плечами, присела в реверансе, означающем завершение танца.

Дверь закрылась. Теплый вечер обнял плечи легким ветерком, тронул волосы. Почему-то захотелось, чтобы этим ветром стал Рим.

— Через четверть часа наступит время сматываться. Твой контракт истекает, а мы закончили. Ты готова? — ворвался в мои мысли Каир, сняв маску.

Я по инерции прошла чуть вперед, оглядывая вид на магические огни вечернего города. Погладила руками теплый камень балюстрады, еще не остывший после жаркого дня. Увидела на соседних балконах несколько пар. Мне захотелось, чтобы сейчас здесь был со мной Рассел. Это ведь так очевидно. Зачем же мне бегать. Я повернулась:

— Знаешь, я приняла решение, что останусь. — легко объявила ему.

— Что? — опешил Торренс, движения его сбились лишь на долю секунды, тело напряглось, но через мгновение он вернул себе самообладание. Мужчина сделал пару шагов, что разделяли нас и встал близко, всматриваясь в меня. — С чего бы?

— Я занимаюсь, чем хочу. Господин Рим выделил мне мастерскую. Мы…

— Мы? — его тон надавил на меня, и он прищурился.

— Мы, — выделила я, — заключим контракт, и я буду работать на Рима.

— Ах, Рим. — протянул он имя. Черные глаза блеснули злобой. — Ты решила всех нас бросить, только потому что спуталась с банкиром? Серьезно? — выплюнул он.

— Единый, кого это вас? — взмахнула я руками, пытаясь указать на зрителей, но их не было. Голос повысился сам собой.

— Я не говорю о себе, но еще недавно ты с жаром доказывала мне, что готова помочь другу и не только.

— Это ты о себе?

— О Марко, Айрис. И о… сама знаешь. — осекся он, не смея произносить сокровенное слово «альма».

— Ты сейчас мне на жалость давишь? Эта уловка не пройдет. И…

— Ты переспала с ним. — перебил он вновь меня.

— Да как ты… Не смей говорить со мной в таком тоне! Понял! — разъярилась я.

— А ему ты позволяешь? — надвинулся он на меня, переступив черту.

Звонкая пощечина была ему ответом. Лицо мужчины дернулось. В глазах появилась ярость. Каир вцепился мне в плечи, вглядываясь в лицо.

— Ты себя слышишь вообще? — вкрадчиво уточнил он.

— А что? Разве я где-то противоречу себе? — в легком тоне отреагировала я. Он прищурился. Потом что-то изменилось, точно он сдался, разочаровался и разжал руки.

— Нисколько. — оправил он свой фрак и резко открыл стеклянные двери, напугав парочку пестро одетых долменцев.

— Мы уходим. — объявил он Хэдвику.

— Так быстро? — удивился Вик, звякнув бокалом шампанского о тарелку с закусками.

— Где Марко? — спросил Каир. Приятель кинул взгляд в южное зеркало, где отражался младший брат Торренса и не отражалась девушка в изящном платье. Кажется она открывала сегодняшний бал. Почти с той же стороны вошла Айрис. Рефлексировать на балконе она точно не стала. Еще бы, когда такая удачная партия сыграна. От собственного шипения Каиру хотелось удавиться. Глупо так реагировать. Еще глупее реагировать так на женщину.

— Айрис готова?

— Она не с нами. — процедил я сквозь зубы.

— В смысле? — удивился Вик.

— У меня проблемы с речью? Что не понятного⁈ — сорвался Каир, на что Вик нахмурился. Друг обычно был собран на задании. Но сейчас что-то было не то, он позволил себе слишком много эмоций.

— Вы поссорились? — понял он.

— Догадлив, черт. Но это не имеет отношения к ее решению. Она теперь греет банкирову постель. — выплюнул Каир и проследил за слугой, разносившим крепкий алкоголь и решил повысить градус в крови, тем самым сбавив градус раздражения. Не самый удачный способ, но другого сейчас он себе позволить не мог. Хотя можно было устроить драку, но это привлекло бы слишком много внимания.

— Ну что? Уходим? — спросил Марко приближаясь к Вику, при этом не сводя глаз с племянницы Рассела. Было слышно, что ему совершенно претили эти слова. И уходить так рано ему не хотелось. Было бы здорово еще немного потанцевать и поболтать с Вивьен. При чем все равно о чем. Девушка рассказывала ему про своих родственников и то, как она помогала украшать замок. Какого мужчину интересуют родня, бутоны и экибаны? Но из уст Вивьен даже такая ерунда звучала, как нечто очень увлекательное. У нее красивые губы. А какое удовольствие произносить ее имя. Вивьен. Как спелая вишня.

— Да, но видимо без вашей подружки.

— Это как? — даже прервался Марко от созерцания прекрасного, переводя взгляд на Хэдвика, у которого, кажется, начиналась аллергия. Нос стал розоветь и тот, не замечая этого рефлекторно почесывал его. Так бывало, когда он съедал орехи. Марко положил руку ему на плечо, — Не налегал бы ты на закуски, приятель. — и дал ему посмотреться в свободную серебряную тарелку, стоящую на высоком столике. Хэдвик схватился за нос, чертыхнувшись, но не успел он ответить, как Айрис сама нашла их.