— А вы откуда знаете?

— И правда. — запнулась я на собственной глупости, — Просто гипотезирую.

Пристальный взгляд был мне ответом.

— У вас есть дети? — спросил он меня, отпив вина.

— Очевидно нет. — удивилась я вопросу.

— Не очевидно. Вы были готовы продать свою свободу на неопределенный срок за ребенка.

— Это не мой ребенок.

— Но знакомый же?

— Верно.

— Такие поступки наполняют вас?

— Не считаю это благородством.

— А что тогда считать? — на левом мизинце я заметила золотую печатку-кольцо.

— Может, смелость говорить правду? — вспомнила я свое малодушие пару лет назад.

— И в чем же она заключается?

— В том, что ребенку страшнее попасть на службу, чем взрослому.

— А еще?

— Уходить, когда не нравится. Говорить о том, что не по душе. Дать себе смелость признаться в чем-то, даже если это выглядит не приглядно.

— И вы обладаете этими качествами? — заинтересованно всматривался в меня собеседник.

— Какими-то, возможно. — пригубила я вино. — Но я весьма малодушна. Как и большинство я чего-то боюсь и закрываю на что-то глаза. Вернее, делала так раньше.

— Откровенно.

— Обычно в этом видят невоспитанность.

— А мне нравится. — улыбнулся он.

— Не воспитанные леди? — встретила я его взгляд.

— А вы действительно леди?

— Едва ли. — рассмешил меня вопрос. За последние полгода я сменила столько раз статус и имя, что впору было писать мемуары.

— Вряд ли вам удастся меня переубедить в обратном.

— Даже не собиралась. — ответила ему такой же приятной сердцу улыбкой. И я заподозрила, что в вино все же что-то подмешали. Так как мужчина внезапно стал казаться мне более привлекательным, чем опасным. И я флиртовала. Такого просто быть не могло!

— Кто это, братец? — зыбкость момента разрушил брюнет, вошедший в оранжерею и впустивший ночную прохладу. Что ж сквозняк был мне на пользу. Голову действительно стоило бы проветрить. Хотя куда мне. И так ветер в голове.

Вошедший был похож на темную лайку. Почему-то именно такое сравнение пришло в голову. Острое лицо, клыкастая улыбка, слишком светлые глаза. Хищный взгляд. Разве что не принюхивался.

— Ромул, познакомься, леди Таяна Тесс — моя гостья. — сделал он акцент на последней фразе.

— О. Мадмуазель. Я понял. — улыбнулся он в тридцать два зуба и сел напротив меня, бесцеремонно взяв вино брата. В Мангольдии его бы за это осудили. Рим одарил нарушителя кислым взглядом. — Какими судьбами в нашем замке очаровательная росса так рано?

Я только собиралась открыть рот, как меня опередили:

— Леди путешествует и волей случая оказалась в Эрастионе. — ответил за меня Рим, не вдаваясь в подробности. Что ж, если вам будет угодно скрыть сей неудобный факт, что я являюсь рабом по договору — пусть будет так.

— Эрастион? — переспросила я. До селя не слышала, чтобы замок семьи Рассел называли по-другому, кроме как фамилией его владельца.

— Дом, в котором вы трапезничаете — живой. Считайте, это домашнее имя. — заговорщически прошептал мне Ромул, приложив ладонь ко рту, будто делится секретом.

— Надо же. — я огляделась, точно огромное существо следило за мной. Впрочем, это было не совсем так и так одновременно. Стены не обладали собственным разумом. По крайней мере так считалось. Они были скорее продолжением хозяев. Его воли, настроений. Но иногда дух настолько был древним, что скопленный потенциал обличал сущность в отдельный субстрат энергии, обладающий неким интеллектом.

— Думаю у тебя много дел, дорогой брат. — решил по-быстрому слить своего родственника мужчина, явно не довольный бесцеремонным вторжением в собственные планы. К слову, какие?

— Никаких. — подпер он рукой голову и развалился на столе, осматривая внимательно новую визитершу. — Но с удовольствием приму участие в твоей трапезе. — разулыбался он.

— Нет. — жестко ответил Рим.

— Ну что ж, нет так нет. Дорогая гостья, видите ли Рим Рассел гостеприимен лишь для новой крови. А старая и родная ему не по душе.

— Иди уже, Ромул.

— Не прощаюсь. — встал брюнет и, подмигнув мне, скрылся в дебрях оранжереи.

От Рима послышался еле уловимый выдох.

— Вы жалуете родственников? — полюбопытствовала я.

— Они бывают утомительными. И действительно не уместными.

— Я единственный ребенок.

— Повезло.

— Наверное, не могу знать.

— Когда у тебя двое младших под опекой, то это то еще испытание.

— Дети — это сложно. — подумала я про Эйтри.

— Неужели тебя не растили с мыслью о семье и доме?

— Пытались. — вспоминала я нравоучения матушки и наставниц.

— Получается, что ты из другого теста? Всегда хотела быть магом?

— Дар открылся рано, и я не представляла себя кем-то другим.

— Были большие планы?

— О, да. — вспомнила я свои чаяния.

— Что же ты хотела делать? Дай угадаю: путешествовать по миру и творить добро на благо всех живых.

— Не все так прозаично. Мне хотелось исследований, экспериментов. Потом пришла пора, когда мне понадобилась независимость и пришлось выбрать немного иной путь. Но наука меня всегда увлекала.

— Кем же ты хотела стать?

— Папа был артефактором. А потом, как и все дети, мечтала быть Хранителем Геи.

— И как? Сбылась мечта?

— Как видите, не совсем. — усмехнулась я своей судьбе и отпила еще глоток.

— Не понимаю, зачем девушке такая опасная профессия?

— Гарант свободы.

— Ах, это. — понимающе на меня посмотрел мужчина. — Значит…

— Рим! Ромул сказал, ты здесь! — женский высокий голос оборвал его на полуслове. Можно даже сказать ворвался в нашу непринужденную беседу.

— Похоже, сегодня мне не дадут насладиться вечером. — слегка покривил лицом Рассел.

Фраза, брошенная почти под нос, заставила меня напрячься. Вернее, я так думала, что напряглась. На самом деле от купажа почему-то в голове сделалось легко и напрячься было совершенно невозможно. Да что же это?

— И… у тебя гостья! — последнее было сказано с теми особыми нотками, которые обязательно бы натолкнули слушателя на мысль, если бы не было так ленно.

Девушка с иссиня-черными волосами и какими-то инфернальными глазами смотрела на меня с не скрываемым любопытством. Она, не стесняясь, поцеловала Рима в щеку и уставилась, точно я новое платье от модного дома Леман.

— Одобряю. — протянула незнакомка. — Элисандра Рассел — кузина этого невыносимого зануды. Рим может укатать своими заумными речами, так что одной бутылкой тут не обойдешься. У нас большой погреб, к слову. Так что не стесняйся. — Кивнула она на кувшин и беззастенчиво его взяла, вдохнув аромат. — М, балуешься? — улыбнулась затейливо девушка.

— Не то чтобы. — туманно отозвался мужчина.

— Понимаю. — протянула она, глядя на меня.

— Таяна Тесс. — представилась я, чувствуя, что от пары глотков немного захмелела. Такого же не может быть, учитывая, что я практически катала вино на кончике языка.

— Зови меня просто Элис.

— Ты не говорил, что уже выбрал пару. — с ноткой претензии проговорила девушка, смотря на Рима.

— Она пока ни в чем не участвует. — ответил Рассел и я перестала что-либо понимать. Куда я попала?

— В чем? — не скрыла я удивления.

— В игре разумеется! — глаза девушки загорелись от одного этого слова.

— Мне казалось, у нас несколько другие отношения. — пыталась не согласиться заранее. Да и что за игра⁈

— Отношения? — воодушевилась девушка и посмотрела на брата.

— Элис, Таяна здесь как гостья, ничего более. Но раз уж пришлось, к слову, то, разумеется, я буду рад пригласить вас на наш скромный вечер.

— Святой Варфаламей, ты что не пригласил девушку на бал-маскарад⁈ — воскликнула она. — Рим, ты невозможен! Таяна, советую тебе бежать от такого недогадливого мужчины со всех ног. Кто так ухаживает? Где, кстати, ты нашел россарийку?

Я подавилась на вздохе и промолчала, что мы познакомились на рабском рынке. А на моей шее зияет господне клеймо. Чудное место для ухаживаний.