Земля приближалась стремительно, и вместе с ней начал доноситься гул встревоженной толпы. Зевак на набережной собралось сотни — они высыпали из здания «Славянского базара» и соседних домов, стягивались со всех окрестных улиц.

И на глазах у всех этих зрителей два вцепившихся друг в друга нефилима рухнули с неба на крышу гостиницы, с грохотом проломив черепицу.

— Что ты устроил⁈

Голос губернатора в телефонной трубке дрожал от ярости. Вяземский явно не мог воздействовать на меня своим Даром на расстоянии, но мне показалось, что на плечи мои опустилась непомерная тяжесть.

— Завтра полгорода будут судачить об этой вашей драке с Орловым! И до Романова слухи дойдут. Ты не мог всё это провернуть по-тихому⁈

— Хватит и того, что я взялся за эту грязную работу. А уж на соблюдение осторожности мне сейчас глубоко плевать. Своё дело я сделал. Орлов, Белла и Арнаутов мертвы. Теперь верните мне заложников!

— Ты… — Вяземский едва не захлебнулся от ярости. На заднем фоне раздался такой грохот, что я невольно отдёрнул трубку от уха — похоже, нефилим швырнул в стену что-то тяжелое.

— Ты не в том положении, чтобы что-то требовать, щенок! — после изрядной паузы, но уже почти спокойным тоном продолжил губернатор. — К тому же, откуда мне знать, что ты действительно выполнил задание? Хорошо, с Орловым всё очевидно, тому есть сотни свидетелей. Но с остальными что? Мне нужны доказательства!

— Какие? Хотите, чтобы я их головы вам притащил? Хорошо. Вы сейчас дома? Заскочу через полчасика…

— Не смей сюда являться! — рявкнул Вяземский. — И вообще, чтобы духа твоего не было в городе! Романов вот-вот заявится, и мне ни к чему лишняя шумиха!

— Тогда говорите, где встретимся. Иначе я и правда заявлюсь к вам прямо во время визита императора. И устрою такую заваруху, что мало не покажется.

К моему удивлению, на угрозы Вяземский не вспылил. Наоборот, надолго замолчал, и я даже похлопал телефонной трубкой по ладони, подумав, что аппарат барахлит.

— Хорошо, — наконец, отозвался губернатор. — Доказательства привезёшь в Знаменский скит. Там тебя уже ждут. Это за городом, в сторону…

— Я знаю, где это. Не очень-то комфортное место для встречи. Не боитесь костюмчик запачкать?

— Ты что, думаешь, я сам собираюсь участвовать в обмене? — презрительно фыркнул Вяземский. — Тебя встретят мои люди. Попробуешь только выкинуть какой-нибудь фокус — твоя девчонка будет мертва.

— В ваших же интересах, чтобы с неё ни один волос не упал. Потому что она — единственная ваша страховка. Если с ней что-то случится — у меня не останется никаких тормозов. А вы ведь сами сказали — я не человек. И даже не нефилим. Я чудовище. Которое вырвется на свободу.

— Хватит угроз! Просто забирай свою девку и выметайся из моего города!

— Да с удовольствием! — огрызнулся я, но ответа моего Вяземский, похоже, не услышал — бросил трубку раньше.

Я и сам не удержался и одним ударом расколотил телефонный аппарат вдребезги, получив от этого какое-то странное удовлетворение. Такой уж сегодня вечер — сеем разрушение направо и налево, сжигаем за собой мосты. У Вяземского должно сложиться ощущение, что я сорвался с катушек. И, кажется, мне удалось его в этом убедить.

В том, что в указанном им месте меня будет ждать засада — я нисколько не сомневался. Но, учитывая, насколько поспешно Вяземскому пришлось действовать, я сомневаюсь, что он успел подготовить достойную многоходовку, обеспечив надёжное укрытие для заложников в одном месте, а засаду — в другом. Скорее всего, Раду и Демьяна держат там же, в подземельях Знаменского скита.

В памяти всплыло ещё одно воспоминание. По-моему, не то Фома, не то Дымов упоминали, что новая арена для «Колизеума» будет в каком-то монастыре. И именно туда увезли чудовищ из тайного зверинца в усадьбе Барсенева. Если речь шла тоже о Знаменском ските — то всё сходится. Вяземский передал заложников Фоме, чтобы тот спрятал их за городом, подальше от лишних глаз. Да и ловушку там устроить проще…

Задумавшись, я и сам не заметил, что шагаю по коридорам «Славянского базара» прямиком к главному выходу. Но тут передо мной вынырнул уже знакомый администратор.

— Эм… ваше благородие… — пробормотал он, держась на почтительном расстоянии. — В главном зале уже полиция, и нам очень не хотелось бы новых… неприятностей. Позвольте, я покажу вам чёрный ход.

Я лишь усмехнулся.

— Спасибо, я уж как-нибудь сам…

Бодаться с жандармами, запоздало явившимися к месту погрома, я не собирался. Но и прятаться тоже. Глупо искать какие-то лазейки в здании, когда умеешь летать.

Я вышиб двери в ближайший номер и, не обращая внимания на визги и крики какой-то девицы, с головой спрятавшейся под одеяло, прошагал к окну. Вышиб и его, и не успели осколки стекла и рамы достичь земли, как я уже выпорхнул наружу, как огромная птица.

От ощущения полёта у меня снова перехватило дыхание. Даже, пожалуй, сильнее, чем в прошлый раз, когда я гнался за Орловым. Тогда я был взвинчен, горел от азарта погони, и некогда было прислушиваться к собственными ощущениям, но сейчас…

Вроде никогда не замечал за собой страха высоты, но, когда летишь в десятках метров над землёй без малейшего снаряжения, поддерживаемый только неосязаемым Даром — инстинкт самосохранения не просто кричит, он вопит во всю глотку, не переставая. Будто угодил на самые высокие и самые протяжённые в мире американские горки. И привыкнуть к этому ощущению непросто.

Кроме того, я быстро замёрз — на такой скорости ветер пробирал до самых костей, мгновенно выдувая тепло из-под одежды. Глаза и вовсе приходилось щурить так, что летел я практически вслепую. Благо, достаточно высоко, чтобы не бояться врезаться в какой-нибудь столб или крышу.

Но все эти недостатки с лихвой окупались скоростью и ощущением бесконечной свободы. До дома я долетел в считанные минуты, даже проскочил его по инерции, пришлось возвращаться. С приземлением тоже вышло не совсем гладко — вместо того, чтобы плавно снизить высоту и скорость, я обрушился на газон перед главным входом, как миномётный снаряд — только комья дёрна в стороны полетели.

Да уж, посадку надо будет потренировать…

Первыми меня встретили Варя и Дарина. Женщины выбежали откуда-то со стороны заднего двора, и выглядели так, будто только меня и дожидались.

— Богдан! Куда ты запропастился? — с укором воскликнула Варвара. — Мы весь день места себе не находим! И где Жак?

— Они ещё не вернулись? — удивился я, оглядываясь в сторону улицы.

Но почти сразу же до меня донесся знакомый звук мотора. Ещё несколько мгновений — и роскошный, хоть уже и изрядно поцарапанный за последние дни чёрный «Даймлер» затормозил у ворот усадьбы.

Я побежал открывать ворота, пропуская его в глубь территории. Путилин заглушил мотор, только когда машина закатилась в гараж. Первым из задней двери выскочил Полиньяк и потащил вслед за собой вяло упирающегося Орлова, который мычал что-то сквозь кляп во рту.

— Ещё один пленник? — удивилась Дарина.

— Да. Спускаем его в подвал, к остальным, — распорядился Путилин.

— А потом вы снова уедете? — с тревогой спросила Варвара, вцепившись в Жака так, будто не хотела его никуда отпускать.

— И не беспокойтесь, на этот раз Жак и Аркадий Францевич останутся с вами. Будем надеяться, что вы сможете отбиться, даже если сюда кто-то заявится. Мама, ты обещала подготовиться…

— Да, я… Сделала, что смогла. Но если сюда, как в прошлый раз, заявятся боевые нефилимы — долго мы не выстоим.

— Не думаю, что Вяземский сейчас отпустит от себя своих лучших телохранителей. К тому же для меня он приготовил горячую встречу за городом. В Знаменском скиту.

— Снова там? — задумчиво переспросил Путилин. — Там же, где была сходка Стаи? Занятное совпадение…

— Может, и не совпадение. Я ещё в прошлый раз засёк, что под развалинами скита есть какие-то подземелья. Там и скрывались Белые голуби, которые устроили засаду на упырей. Кто-то ведь их навёл на эту встречу…