Я быстро оделась, собрала свои волосы в хоть какое-то подобие прически и шагнула навстречу солнцу, свету и Дастину. Он стоял неподалеку от шатра, опираясь на большой меч и о чем-то оживленно разговаривал с мэром. Увидев меня, Дастин улыбнулся:

— Доброе утро, милая, хорошо спалось?

— Волшебно, — ответила я, невольно покраснев.

Мэр пожал Дастину руку, пожелал нам хорошего дня, заверил, что в точности исполнит все, о чем они договорились и поспешил в город.

Мы же присели на скамью и Дастин рассказал мне о том, что случилось в нашем горном поселении, пока меня там не было.

Его святейшество, обозленный предательством карлика, который решил в одиночку набить себе карманы золотом, продав меня в гарем шаха. приказал стереть с земли наш поселок и уничтожить всех жителей, благо драконы были далеко. Армия людей вместе со змеями ночью вероломно напали на поселение, они убивали людей и жгли дома…

Я ахнула, слезы подступили и я с трудом произнесла:

— Камиль? Верети? Магда? Хоть кто-нибудь сумел спастись?..

Дастин положил свою ладонь поверх моей:

— Камиль, Магда, Верети, Сэди и еще немалому количеству людей удалось сбежать. Камиль сумел вывести детей к дальним пещерам, где их не могли достать люди святейшества. Камиль и о собаках позаботился… Знаешь, чем я больше узнаю этого парня, тем больше горжусь им, — Дастин улыбнулся. — Но лошадей они вывести все же не смогли. И Мария с мужем мужественно сражались, но…

Слезы уже душили меня! Моя дорогая подруга Мария — такая веселая и добрая, она первая поддержала меня в этом мире, я вспомнила наши с ней прогулки, как мы вышивали, как Мария умело руководила девушками в мастерской.

И добряка Тимоти я больше никогда не увижу! Я вспомнила, как тот без сожаления расстался со своей безбедной жизнью в поместье, и присоединился к нам в скромной горной деревушке…

Эти люди стали частичкой моей жизни, они помогали всем без исключения… Как же мне будет их не хватать!

Дастин вздохнул и рассказал, что драконы прилетели и унесли тех, кто сумел скрыться в пещерах, в далекие земли и там им предстоит строить новый город и новую жизнь.

— Я скорблю о тех, кто погиб в битве с подлецами и трусами, которые способны только на то, чтобы напасть на невинных людей ночью, — воскликнул он. — И я… то есть мы хотим помочь этим людям здесь, чтобы они могли жить, растить урожай, ходить в море без страха. Мы сделаем все, что в наших силах… А потом мы отправимся к нашим друзьям и будем наконец счастливы вместе, — он нежно поцеловал меня в висок.

— Я верю в тебя, у нас обязательно все получится, — я сжала руку Дастина и прислонилась к его плечу.

Лето близилось к концу, однако погода стояла жаркая и знойная. В воздухе витали ароматы созревших плодов, что свисали с ветвей деревьев, которыми полнились местные сады. Сладкий запах груш, абрикосов и еще каких-то неведомых мне фруктов пьянил не хуже терпкого вина.

Местные винодельни работали на полную катушку, темный виноград отжимался в больших чанах, бочки заполнялись соком, словом, работа кипела.

Женщины, как всегда, делали запасы на зиму, сушили овощи, варили компоты, варенье, джемы, делали вкуснейший ягодный мармелад и пастилу.

Но, конечно, главной задачей для горожан была подготовка к встрече с Нукелави.

За городской чертой, рядом с красивой рекой, которая отделяла город от соснового леса, горожане рыли огромный ров.

Он должен был послужить ловушкой для чудища, поэтому размер ямы предполагался быть внушительным.

Все мужчины, даже те, кто в силу своего возраста или состояния здоровья не должны были принимать участия в столь трудном деле, работали, не покладая рук.

Трудность состояла еще и в том, что чем глубже и шире становился ров, тем больше земли надо было поднять наверх и перенести на внушительное расстояние — ничего не должно было показать монстру, что ловушка рядом.

На помощь землекопам пришли дети и женщины, которые с большим усердием и старанием наполняли корзинки землей и уносили в лес.

Когда ров стал так глубок, что корзины поднимать руками стало неудобно, местные умельцы соорудили из брусков и веревок некое подобие лифта, и работа вновь закипела.

Все трудились с большим воодушевлением, даже по вечерам, когда солнце уходило за горизонт, местные продолжали рыть при свете костров и факелов.

Драконы были незаменимы, они умело руководили всей работой, четко распределяли обязанности, ревностно следили, чтобы дети и женщины не брали на себя непосильную нагрузку.

Как-то рано утром я увидела, как Луи и барон Бернар вдвоем удалялись от места работы. Подойдя ко рву я увидела, что он стал намного шире и глубже, так драконы незаметно для остальных работали по ночам, облегчая задачу землекопам.

Я спросила Дастина, почему они работали ночью и не хотели, чтобы их видели остальные?

Дастин рассмеялся и сказал, что у обычных людей, глядя на работающих драконов, могут развиться комплексы. Не стоит человеку сравнивать себя с драконом.

Наверное, он прав, подумала тогда я. Впрочем, как всегда.

Ров был почти готов, когда начался второй этап строительства нашей ловушки для монстра. Из реки начали тянуть трубы для подачи воды и даже были сделаны примитивные агрегаты, типа насосов. Конечно, трубы были выполнены из дерева или из больших лиан, которые были полыми внутри и не боялись влаги.

Я тихонько посмеивалась про себя — глядишь и водопровод появится в городке, стоит только начать.

В один из таких дней, заполненных работой, к нашей большой строительной площадке прибежал запыхавшийся Пьер. Мальчик был явно очень взволнован, он с трудом дышал, пот стекал по его лицу, Пьер едва мог говорить:

— Пожалуйста… Агнесс, скорее… Нэтти заболела и бабушка послала за тобой, — Пьер тянул меня за рукав.

Мы с Пьером поспешили к их домику. Всю дорогу Пьер пытался рассказать, что же случилось с Нэтти, было видно, что мальчик напуган, но толком и сам ничего не знает.

Едва увидев лежащую на кровати Нэтти, я поняла, что девочка больна серьезно. Она была бледна, как белая подушка, на которой лежала, ее губы посинели, а черты лица заострились.

Госпожа Фаина сидела рядом с кроватью Нэтти и утирала глаза, постоянно наполняющиеся слезами. Увидев меня, женщина вскочила на ноги и воскликнула:

—Агнесс, может быть вы сможете помочь бедняжке? Приходил местный лекарь, так он кроме, как пиявки поставить ничего предложить не может, — бабушка посмотрела на внучку и заплакала.

Я попыталась успокоить бабушку и попросила рассказать, что случилось с Нэтти. Госпожа Фаини и Пьер перебивая друг друга поведали мне, что утро началось, как обычно, они умылись, позавтракали, близнецы начали собираться, чтобы отправиться, как все дети для помощи землекопам, как вдруг Нэтти побледнела, осела на пол и потеряла сознание. Госпожа Фаина уложила ее в кровать, отправила Пьера за лекарем, но не получив от него помощи или совета, бабушка решила, что от меня будет больше толку, ведь “наша Агнесс все знает и умеет”.

“К сожалению, это далеко не так…”, — подумала я, но вслух ничего не сказала, ведь бедной женщине и так было тяжело видеть внучку в таком состоянии.

Я приложила ладонь ко лбу девочки, он был ледяным и слегка влажным. Пульс был ровным, она тихо и спокойно дышала, ее не тошнило, не было никаких признаков того, что Нэтти испытывает какие-то боли. Быть может девочка съела что-либо, что вызвало такую реакцию организма? Но бабушка уверяла, что завтрак был обычный, ничего нового дети не пробовали.

Ох, если бы здесь была Верети! Уж она всегда знала, как и чем лечить заболевших детишек. Или Магда… Магда сумела бы найти нужные травы и приготовить исцеляющий настой… Внезапно я вспомнила, как Магда буквально заставила меня вылечить Верети, она тогда твердо сказала мне : “Ты знаешь и всегда умела” и еще “Зорко одно лишь сердце, самого главного глазами не увидишь…”

Как я могла забыть об этом? Все мои беды и несчастья вышли на первый план и я задвинула что-то важное для себя в самый дальний уголок своей памяти… Но сейчас я должна вспомнить… Я смогла тогда в горах вылечить Верети, и сейчас я должна помочь Нэтти.